Зловредный старец
Шрифт:
– Также я взял на себя смелость договориться с гильдией переписчиков. – продолжил Триур. – Если действо вызовет у народа достаточное воодушевление, то запустим в печать книгу с текстами участников – такую, чтобы слева на развороте была гравюра с изображением исполнителя, а справа песня. Если же восторги будут умеренными, ограничимся только партией рукописных и богато изукрашенных пергаментных книг, для эстетов и коллекционеров. Вот теперь, повелитель, у меня все.
– Молодцы, значит справитесь… – произнес я с интонацией Карцева[36].
Его исполнение номера про изыскание дополнительных резервов (а мы тут сейчас именно этим и занимались) на ликеро-водочном
– Ну что же, на этом все. – подвел я итог заседанию кабинета. – И, однако, буквально за несколько минут до начала нашего собрания пришло сообщение из Дамуриани. Князь Штарпен, озвучь скорбную весть ты.
– С тяжелым сердцем сообщаю всем присутствующим, что Ашшория понесла невосполнимую потерю. Друзья, увы нам, Смерть забрал из нашего круга достойнейшего из мужей, долгие годы своей жизни посвятившего служению своей стране. – в одеон бы тебя, трагические роли играть! – Тонай Старый соединился с Солнцем.
За столом воцарилась мертвая тишина – министры переглядывались, не зная как на случившееся реагировать. С одной стороны, старика мало кто любил, да и с должности Главного министра он сразу по моему воцарению ушел, что знающим людям неслабо сигнализирует, а с другой, в опале вроде бы не был, слово о нем от монарха никто (ну – почти никто, но эти тем более будут молчать в тряпочку) дурного не слыхал, так что как реагировать на известие царедворцы решительно не понимали.
– Я успел написать письмо примасу до нашего собрания. – пришлось нарушить эту немую сцену самому. – Завтра после обеда ожидаю всех вас на заупокойную службу в Пантеоне. Форма одежды – максимально траурная.
Спросить, а согласился ли Йожадату это действо провести как-то никто не сподобился, а ведь в духовных делах я ему указывать не имею права. Какая умилительная единодушная вера в своего меня!
– Позвольте узнать, государь, кто из царской семьи поедет на похороны. – первым пришел в себя опытнейший царедворец и профессиональный прохвост, Шедад Хатикани.
Хотя, судя по вопросу, это у него любопытство по той профессии, куда он на совместительство устроился – министра царского двора.
– Это я к тому, государь,спрашиваю, что царевич Асир, он, разумеется, наследник престола Крылатых Ежей, но в настоящее время – Владетельный князь Шехамы, и прибудь от царского семейства лишь он один, многие решат что вы недовольны покойным и всем его родом.
По хорошему, чтобы уж почтить так почтить, следует отправляться мне но… Я глянул в окно и едва не поежился.
– Может быть мне отправиться в Дамуриану? – подал голос Утмир.
Умный-умный, а балбес.
– На такие мероприятия с большим числом сопровождающих ездить не принято. – ответил я. – А два наследника престола в одном месте, это будет воистину большой шанс для врагов нашего дома. Если с вами что-то произойдет, из Крылатых Ежей останусь лишь я.
– Вам, государь, самому ехать тоже не желательно. – подал голос Ржавый.
– Твоя правда, гвардии-воевода. Простыну еще по дороге и будут нас с Тонаем хоронить на пару. Царевна Валисса отправится.
Ее не жалко.
– И на этой печальной ноте закончим. – министры начали подниматься со своих мест и кланяться. – Штарпен из Когтистых Свиней, Латмур из Девяти Столбов, Яркун Коваргине и Осе Самватини – а вас я попрошу остаться.
Те опустились обратно на свои места, прочие же присутствующие покинули зал заседаний – то что царь совещается с силовым блоком без лишних ушей никого уже не удивляло. Отсутствие приглашения Михилу из Гаги тоже –
Один Утмир порывался остаться, но не так чтобы сильно, и, получив мой благословляющий жест на добро пожаловать отседова, свинтил тоже.
Никакого секрета, повода для любопытства тоже нет. Рутина сплошная.
– Что там за история с холкасом? – спросил я, едва затворилась дверь за последним из выходящих.
– Ничего необычного, государь. Обыкновенный шпионаж. – ответил Главный министр. – За пару дней до начала сезона штормов, в Аарту пришла скарпийская онерария с грузом асинского вина и оливкового масла. Владелец ее, некий Хуиб Бастиаан, обратился к главе гильдии купцов с просьбой посодействовать в покупке зерна, да побольше. Сетовал на малую вместимость трюмов его корабля, де он бы и весь городской запас продовольствия увез, благо денег хватает, да вот незадача, мол, не поместится. Вартуген резонно заметил, что в Аарте можно приобрести и менее габаритные товары, если с финансами проблем нет – у него еще кое что из зимнолесского похода не распроданное в загашнике лежало, княгиня Нарчатка, опять же, не все свое приданное обратила в монету…
– А она никуда не спешит. – хмыкнул Железная Рука. – Говорит, раз сатрап Бантала купцов дальше Агаманту в Парсуду не пускает, так и пес бы с ним, собакой бешеной. Когда-то вся эта грызня между Удуром и Оолисом прекратится, торговые пути на восток станут более безопасны, и можно будет послать караван на восток. Янтарь и меха в Далу, Серико или Дилимбае с руками оторвут, а обратно шелк привезти можно.
– Экая у тебя жена-то. И воительница, и хозяйственная. – вздохнул Яркун Коваргине. – Мне бы такую.
– На Шоке Юльчанской женись. – рассмеялся командующий Левого крыла, тряся своими усищами. – Тебе по возрасту как раз подходит.
– Нельзя ему на ней жениться, для страны вредно. – флегматичным тоном прокомментировал я. – Без тещиного присмотра князь Лексик как пить дать пропадет. Штарпен, мы тебя перебили, прости.
– Хуиб лодьями княгини тут же заинтересовался, – как ни в чем не бывало продолжил Главный министр, – а вот товаром – нет. Вартуген этому очень удивился, но скарпиец объяснил, что сейчас всем его соотечественникам приходится, хотят они или нет, заниматься поставками зерна на родину. Асины перебросили под Питусу и У-Гор несколько лейдангов и теперь все ,что может плавать, везет продовольствие туда же, поскольку весной ате Гикамет и фультрюй[37] Хин Абдель двинут свои войска в Бантал. Последнее преподнес как некую великую тайну.
Эта фраза вызвала у всех присутствующих лишь ухмылки, поскольку о громком фиаско посольства Первейшего Абделя в Парсуде, равно как и том, какому унижению его подверг Ахимак-дженаб, все прекрасно знали.
Дипломатов попросту не пустил дальше Агаманту, и ладно бы только это – в конце-концов, посланник Асинии вполне мог решить все свои дела и с сатрапом, но нет. Лично встретиться с Хином тот не пожелал, отправив на встречу с ним своего чиновника, некоего Таарофа в чине аж целого кадхажа[38]. Это равнозначно тому, как если бы с чрезвычайным и полномочным послом я поручил довариваться Караиму из Золотых Колпаков. Не последний, конечно, человек во дворце, но где один и где другой?!