Злой
Шрифт:
— Да, — подтвердил ЗЛОЙ. — С этого. Когда-нибудь я вам расскажу. Перстень — память о страшном грехе.
Грузовик замедлил ход у перекрёстка.
— Маршалковская, — сказал Калодонт, откидывая брезент.
Оливковый «гумбер» с тихим гудением въехал в гараж. Вильга оставил ключ в машине и не спеша поднялся наверх. В гараже было темно и пусто, слышался только звук изредка капавшей воды из неплотно прикрученного крана в углу. Не зажигая света, он прошёл через ремонтную мастерскую; отсвет
Есть люди, которые боятся пустых и тёмных помещений. Инженер Вильга был не из их числа. Он закурил сигарету и немного постоял, потом зашёл в контору и отпер дверь в квартиру. Марта спала в кожаном кресле среди беспорядка. Тень усталости и волнения легла на её щёки, жемчужные капли пота блестели на лбу и над верхней губой. В комнате была страшная духота.
Вильга не запер за собой дверь. Он с ненавистью посмотрел на Марту и подошёл к столу. Нашёл стакан, вылил из него на пол остатки чая, сполоснул содовой водой из сифона и налил себе полстакана чистого джина. Машинально включил радио: из репродуктора полилась игривая и в то же время грустная музыка, Марта нервно вздрогнула и проснулась; одним взглядом она охватила комнату. Вильга миролюбиво, но свысока на неё посмотрел.
Внизу послышалось приглушённое гудение въезжавшей в гараж машины. Потом раздались быстрые шаги на лестнице, и в дверях показался Метеор.
— Алюсь! — крикнул он. — Что такое? Где же транспорт?
Вильга весело на него посмотрел.
— Что значит, где? Китвашевский всё повёз. Может, ты с ним разминулся?
— Я целый час прождал возле ворот на Вильчей, — воскликнул Метеор, — и ничего не дождался. Ничего не было. — Он нервно закурил сигарету, потом истерически крикнул: — Выключи радио!
— Налей и себе, — радушно предложил Вильга, подвигая Метеору джин.
Снизу донёсся тяжёлый знакомый шум мотора «Шевроле», и Метеор бросился в ремонтную мастерскую, к окну.
— Китвашевский! — воскликнул он и выбежал на лестницу. Его удивило, что через пустой гараж к лестнице направляется кучка людей. «Наверное, люди из “гвардии”, — подумал он. — Что же случилось?». Перепрыгивая через две ступеньки, Метеор сбежал вниз, через минуту наверху оказались пять человек; один из них тащил, ухватившись за тонкий габардиновый пиджак, беспомощное тело Ежи Метеора.
— Сюда, — сказал Антоний Пайонк, шедший впереди; он уже ничего не боялся.
— Юрек, — позвал из глубины комнаты Вильга, — кто приехал?
На пороге столовой стоял ЗЛОЙ, держа в опущенной руке бессильно повисшее тело Метеора. Медленно вышел на середину комнаты и вперил взгляд в Марту. В его глазах не было ничего, кроме страшного белого блеска. Марта схватилась руками за шею, на лице засияла радость. Белые глаза потемнели, стали мягкого серого цвета: впервые ЗЛОЙ с глазу на глаз встретился с Мартой, и она сейчас его не боялась.
— Витольд! — вскрикнула Марта сдавленным голосом; она обошла ЗЛОГО и припала к груди щуплого, исхудавшего молодого человека в смешной, слишком короткой и тесной одежде.
Гальский обнял Марту. ЗЛОЙ отвернулся к Вильге, который стоял за столом. Инженер поднял полный стакан водки.
— Ваше здоровье, — произнёс он бодрым, почти весёлым тоном, — только вас тут и недоставало. Я вот подумал, что вы придёте. И пожалуйста… Он поднял стакан к губам и закинул голову назад.
Глаза ЗЛОГО вспыхнули, словно расплавленная сталь. Неуловимым движением он протянул вперёд руку, и на тонких губах Альберта Вильги кровь смешалась с водкой и разбитым стеклом.
В конторе зазвонил телефон. Генек Шмигло, стоявший на пороге, мгновенно схватил трубку.
— Пана Героевского! — прозвучал мужской голос. Быстро! Говорит Вчесняк! — Генек отстранил трубку от уха, посмотрел на неё, потом заглянул через переднюю в глубь комнаты, откуда доносились крики, возня, глухие удары и быстрая, живая и в то же время грустная музыка, в которой выделялись ударные инструменты. Генек снова поднёс трубку к уху.
— Пан Вчесняк! Подождите немного! Пусть сначала наступит развязка. Роды продолжаются. — Он положил трубку, вынул из кармана складной ножик, раскрыл его и взялся за телефонный шнур.
— Сейчас! — послышался голос из передней; на пороге появился Гальский.
— Кто звонил? — быстро спросил он.
— Какой-то человек. Назвал свою фамилию — Вчесняк, — ответил Генек.
— Прекрасно, — похвалил Гальский, — работаете безупречно.
Генек улыбнулся: ему всё больше нравился этот худой щуплый человек — он вносил во всё порядок и организованность — то, чего не хватало их романтичному шефу.
— Телефон не трогайте, понадобится, — сказал Гальский.
Вошёл ЗЛОЙ.
— Что такое? — спросил он. В нём не было заметно ни малейшей усталости; он казался абсолютно спокойным, словно только что ел мороженое.
— Ничего, — ответил Гальский, что-то лихорадочно отыскивая в телефонной книге, — уже нашёл. — Он набрал номер.
— Можно попросить поручика Дзярского? — Гальский помолчал несколько секунд, потом добавил: — Срочное дело, прошу соединить меня с ним. Должен сообщить ему очень важную вещь. Видимо, он в канцелярии. Моя фамилия? Гальский. Доктор Витольд Гальский. — Он улыбнулся ЗЛОМУ и Марте, которая вместе с Калодонтом появилась в дверях. — Алло! — бросил Гальский в трубку. — Поручик Дзярский? Говорит доктор Витольд Гальский…
— Где вы сейчас? — раздался в трубке спокойный, но энергичный голос, — а мы вас ищем. В больнице считают, что вас кто-то схватил.