Змеи Неба и Пламени
Шрифт:
— Если с тобой что-то не так, значит, и со мной тоже.
— Значит, ты тоже это чувствуешь? С Принцессой?
— Хотел бы я не чувствовать. Это те ощущения, которые я должен был испытать только с Мордессой, во время нашей связи.
Мой брат тихо рычит, выражая сочувствие.
— У меня не было Нареченной, так что я не могу представить, какую скорбь ты испытываешь — потеря не только Гриммав и Вилар, но и Мордессы. Она была великолепным созданием. Я бы гордился называть её своей второй сестрой.
Мои
— Мордесса была доброй и великодушной, — продолжает Варекс. — Она бы хотела, чтобы ты испытывал радость и нашёл любовь с кем-то другим. — Он колеблется, возможно, вспоминая, что я рассказал ему о том, как не любил Мордессу так, как она заслуживала. — С другой стороны, многие успешные союзы формируются без любви. Это не обязательно. Я всегда надеялся испытать её, но многие из наших никогда не ощущают такой романтической страсти к своему спутнику жизни.
— Я знаю. — Мне хочется рассказать ему остальное. Постыдную, жестокую правду, о которой я никому не говорил. Но мы уже подлетаем к пещере Эшвелона, и времени больше нет.
Варекс и я влетаем в пещеру и сразу складываем крылья, поскольку пространство загромождено большими мешками.
— Запасы, которые вы заказывали, мой принц, — говорит Фортуникс с зубастой ухмылкой. — Может, для боя я уже мало гожусь, но тяжёлый груз всё ещё могу нести.
— А заклинательница? — спрашиваю я.
Эшвелон отходит в сторону.
— Она здесь.
К моему удивлению, Эшвелон смастерил нечто вроде трона на краю своего гнезда и украсил его тканью с золотой бахромой. Заклинательница развалилась на этом троне, одетая в пурпурное платье, которое обтягивает каждую линию её тела. Она держит изящный кубок, наполненный красной жидкостью, а рядом в гнезде лежит тёмная бутылка.
Она опускает ресницы, глядя на Варекса и меня из-под полуприкрытых век.
— Значит, вы и есть два драконьих принца.
— А ты — Телиза.
— Презираемая дочь геноцидального чародея. Это я. — Она горько смеётся и делает глоток из кубка. — Что я могу для вас сделать? Этот громила что-то говорил о превращении? — Она неопределённо махает рукой в сторону Эшвелона.
— Как ты знаешь, твой отец уничтожил всех самок драконов, — говорю я.
— И вы меня в этом вините. — Она кивает с выражением обречённости. — Я всегда знала, что отцовская чушь когда-нибудь обернётся против меня.
— Мы действительно виним тебя. Но вместо того чтобы отнять у тебя жизнь, я требую от тебя заклинание. Выполни его как следует, и ты будешь свободна.
— Боже, вы правда мало обо мне знаете, да? — Она снова глотает из кубка. — Ладно, и что за заклинание?
— Я хочу, чтобы ты превратила всех человеческих женщин, которых мы похитили в самок драконов. Таким образом, мы
— Вот это да. — Она таращится на меня. — Это серьёзное заклинание. Очень серьёзное, чёрт возьми. Ты мне не говорил, что это будет такое серьёзное заклинание, милый, — упрекает она Эшвелона. — Непослушный дракон. Ты будешь наказан позже.
По телу Эшвелона пробегает дрожь покорности. Он тихо рычит, но в его глазах появляется странная готовность, почти почтительная жажда, пока он смотрит на заклинательницу. Что за безумие охватило мой клан? Если бы я знал, что эти женщины окажут такое влияние, возможно, я бы не принёс их сюда. Но это не важно… вскоре они будут превращены в драконов, и их неестественное влияние исчезнет. Они просто станут членами клана, которых мы обучим нашим обычаям и примем в наши родословные.
— Ты сможешь выполнить заклинание, которое нам нужно? — спрашиваю я у чародейки.
Она смотрела на Эшвелона с лукавой улыбкой, играющей на губах, но, услышав мой голос, переводит взгляд на меня.
— Заклинание, которое вам нужно, — протягивает она. — Очень интересно. Да, мои принцы, думаю, я могу обеспечить вам ту магию, которая требуется.
— Ты думаешь? Это недостаточно.
— Ладно. Клянусь. Клянусь костями моего отца.
Священная клятва, подкреплённая её пристальным взглядом, убеждает меня.
— Хорошо.
— Мне понадобится немного времени, много вина и моя сумка. Ты помнишь, какая именно, мой хороший? — говорит она, обращаясь к Эшвелону.
К моему изумлению, Эшвелон откликается на «мой хороший» низким рыком согласия. Передней лапой он отодвигает несколько больших мешков, открывая сумку из тёмной кожи, украшенную сложными символами.
— Дайте мне часов восемь или девять, и всё будет готово, — заявляет заклинательница. — Нужно провести точные расчёты, составить заклинания, смешать ингредиенты. Ах да, принцы, — она театрально делает паузу, — убедитесь, что сегодня ночью все ваши люди будут спать на земле. И драконы, и люди.
— Зачем? — спрашивает Варекс.
— Не задавай вопросов чародейке, дорогой. — Она укоризненно цокает языком в его сторону. — И не забивайте свои ужасные шипастые головы. Мне ведь выгодно сделать то, что вы хотите, не так ли? Ведь я так явно жажду свободы и хочу вернуться в свою маленькую лачугу в том засолённом городке у моря. Так что будьте уверены, всё будет выполнено так, как вам нужно. Завтра в это же время у вас и ваших человеческих пленниц будет гораздо больше общего. — Она широко улыбается, затем внезапно икает. — Летите прочь, милые монстры, но не забудьте оставить своих пленниц на земле и быть рядом с ними к закату. Превращение может оказаться неприятным для участников. Лишняя осторожность не помешает.