Змеиный князь

Ол

Стемнело, арабские лазутчики пробрались к невысоким стенам и с помощью одних только кинжалов бесшумно перелезли на другую сторону. Они убили стражников и открыли ворота. Воины Филиппа застали солдат бастиона, когда те едва вскочили с постелей и еще не успели вооружиться. Застигнутые врасплох они не пытались сопротивляться и предпочли сдаться.

Прежде чем продолжить путь к Краку, Мал и Филипп решили провести службу. Они дождались, когда взойдет солнце, и направились в местную часовню. К совершению христианских обрядов присоединились Ари и ее арабы. По окончанию службы отшельница покинула часовню, оставив Мала и Филиппа наедине, и рыцарь посвятил принца в историю Ари:

– Наша спутница происходит из рода греческих царей и цариц. Ее настоящее имя – Ирина. В юности она воспитывалась сестрой-амазонкой, славилась отвагой и дерзостью и свысока поглядывала на простых людей. Когда ее взял в жены благочестивый рыцарь, Ирина разом превратилась в заботливую

и приветливую жену, щедро раздающую милостыню нищим. От былого высокомерия не осталось и следа. Ирина и ее муж любили друг друга. Но недолго длилось их счастье. Рыцарь отправился в поход на Палестину и пал в битве с воинами полумесяца. Любовь Ирины к мужу была столь велика, что она не поверила никому, кто возвещал о его смерти. Она не стала предаваться скорби, но продолжала ждать возвращения мужа. Господь не дал супругам детей, и ничто не могло отвлечь ее от ожидания. Наступило перемирие в противостоянии христиан и мусульман, и все, кто уходил в поход, вернулись. Но и тогда Ирина не утратила надежду – никто не мог убедить ее в том, что ее возлюбленного нет среди живых. Год за годом, день за днем она молилась Богу о возвращении мужа, но чудо так и не происходило. Ирина предавалась строгому посту и непрерывной молитве. Она по-прежнему ждала встречи с любимым. Тело ее истощилось и ослабело. В один из дней Ирина не смогла встать с постели, и казалось, что вот-вот и за ней придет смерть. Но прошло несколько дней, и слабость отступила. Ирина обрела вкус к жизни, и все подумали, что приняла смерть мужа. Женщина вернулась к девическим забавам и стала проводить дни, не слезая с седла и не выпуская меча из рук. Она вернула себе былую сноровку, но так и не смогла расстаться с болью утраты. Ирина продолжала ждать возвращения супруга. Днем она упражнялась во владении мечом, а по ночам молилась, проливая слезы, и забывалась во сне только под утро. В конце концов, она покинула дом и ушла в монастырь в надежде, что там ее молитвы будут услышаны. И даже там она не смирилась со смертью мужа и молилась о его возвращении. Когда в монастырской обители случился пожар, Ирина скрылась в пещере. Там проявился дар, обретенный благодаря молитвенному служению. В пещере на нее напали арабы. С какой целью они решили нарушить молитвенный покой отшельницы – неизвестно, но воинственный нрав Ирины вернулся к ней без промедления. Она расправилась с арабами, нанеся всем смертельные раны. Но когда ее гнев стих, сердце женщины прониклось состраданием к умирающим на ее глазах людям. Она обратила молитвы к Господу, дабы тот спас их жизни, и Всевышний на этот раз исполнил ее волю. Раны на теле арабов затянулись, и те склонились перед отшельницей, что не только одержала над ними победу, но и исцелила их. Слава о чудесном даре Ирины разнеслась по окрестностям. К ней приносили умирающих людей, и она молитвой исцеляла их. Многие из них принимали христианство и оставались служить отшельнице. Ирина, желая остаться неузнанной, называла себя именем Ари. Ее святость и добродетель укреплялись, и пока они еще не вознесли дух отшельницы на недостижимую высоту, дьявол решил искусить ее. На закате дня пришел к Ари одинокий рыцарь, и она узнала в нем своего мужа. Радость от возвращения возлюбленного затмила ей разум, страсть охватила тело, и Ари возжелала соединиться с мужем. Но, то был демон, принявший облик рыцаря. Наутро он исчез, а когда Ари в следующий раз принесли раненого воина, молитвы не возымели действия. Человек испустил дух, но его тело воскресло. Бездушная пустая оболочка, как собака, оказалась привязанной к Ари, и готова была выполнить любой приказ. Человека, воскрешенного из мертвых силой молитв Ари, можно было уничтожить, лишь изрубив на куски. Тоже произошло и с другими людьми, что были принесены в пещеру с надеждой на исцеление. Они умирали и благодаря Ари восставали из мертвых, наводя ужас на родных и близких. Те приходили в еще большее отчаяние и теперь проклинали до сих пор слывшую святой отшельницу. Тогда Ари открылась истина: дар исцелять живых сменился даром воскрешать из мертвых. Такова была цена дьявольского искушения. К ней всё еще шли люди, принося на руках израненных мужчин, но она отказывалась помочь. На Ари обратился гнев с двух сторон: от тех, чьи родные воскресли из мертвых, но утратили душу, и от тех, кто умер на пороге пещеры, не дождавшись милости отшельницы. В трудный час однажды оставшиеся в услужение Ари арабы не покинули ее. Они разделили с ней горькую участь. Отшельница неустанно молилась и каялась. И Господь вновь смилостивился над ней. Он даровал Ари видение: Христос в Священной обители – источнике исцеления душ человеческих. И отшельница обрела покой.

Паладин осенил себя крестным знамением.

– История эта удивительна, – сказал Мал.

– У нее есть не менее удивительное продолжение. Вы, принц, схожи с мужем Ирины как две капли воды, и ваше появление в пещере отшельница приняла за очередную шутку дьявола.

Филипп распорядился похоронить воинов, погибших при ночном штурме, оставил в бастионе десяток стрелков и повел войско через пальмовый

лес. По словам Хуфтора он был таким же рукотворным, как и каналы. Усилиями халдеев деревья возросли в безжизненной пустыне. Вечером, когда караван вышел к поляне, Хуфтор дал сигнал остановиться.

– На траву не заходить – ставьте шатры вокруг. Костры не палить, – строго наказал он.

За ужином Хуфтор имел обыкновение что-то рассказывать, но сегодня он сидел и улыбался с таким видом, как будто что-то замышлял. Ближе к ночи пилигримы услышали странное шипение. Воины насторожились, а Хуфтор рассмеялся:

– Не бойтесь, дети мои, это трава растет!

Длинные зеленые стебли поднимались из-под земли и вытягивались до высоты человеческого роста. Среди них светились золотым светом тучные колосья.

– Под вечер всегда так, – пояснил Хуфтор, – трава вышла подышать ночным воздухом. Утром она опять уйдет под землю.

Жеребец Хуфтора попробовал колосок на вкус.

– Хозяин, а из этих зерен получится вкусный хлеб.

– Это легко проверить, – отозвался Верн и приступил вместе с голландцами к сбору ночного урожая.

Детский голос заставляет Мала проснуться. Рядом с ним лежит младенец.

– Как он сюда попал? – думает Мал и чувствует исходящую от малютки жалость.

Мал всматривается в глаза ребенку и видит, что в них нет зрачков, тот – слеп. И жалость младенца не что иное, как его собственная жалость. Она сменяется страхом, что слепота и бессилие подкидыша могут передаться другим. Теперь от ребенка исходит сила отвратительной змеиной хитрости. Чем дольше Мал его разглядывает, тем более омерзителен становится ему младенец.

– Убить, уничтожить!

Мал неожиданно для себя вспоминает о Храме рождения в городе Краке и мгновенно переносится туда. Там повитухи принимают роды. Женщина рожает слепого младенца. Это и есть сам Мал.

– Я не могу быть таким! Он подл, лжив и коварен!

Мал снова оказывается в шатре с мыслью убить младенца. Он придумывает способ умертвить маленькое чудовище так, чтобы никого не потревожить. Младенец смотрит на него пустыми глазами и доверчиво улыбается. Почувствовав, что еще немного, и решительность уйдет без остатка, Мал протягивает руку, хватает младенца за шею и давит ее рукой. Ребенок замирает. Мал заворачивает маленькое тело в белую сорочку и выносит наружу. Миновав часовых, принц проходит к реке и выбрасывает в нее сверток. Страх подступает к горлу, и не хватает воздуха. Младенец захлебывается, задыхается и вместе с ним задыхается Мал.

Принц с усилием ввтянул в себя свежий воздух. Он лежал среди воинов, но не чувствовал никого с собой рядом, словно бы душа покинула тело. Подобные ощущения он испытывал возле храма Упуата. Видения, явившиеся во сне, еще долго не покидали Мала.

– Это всего лишь глупый и никчемный сон, – говорил он себе. – Мне нужно помнить о Маргарите. Сегодня ночью всё решится.

Он умылся холодной водой. Услышав, как Хуфтор творит утренний обряд служения, Мал также принялся произносить слова молитвы, осеняя себя крестными знамениями. Ему стало легче и за утренней трапезой Мал спокойно внимал словам Филиппа, призывающего готовиться ко всему, потому как они в двух шагах от цели пути.

Они вышли на дорогу, ведущую к Краку. Впереди вместе с арабами осторожно пробиралась Ари. Еще днем они прислали всадника с сообщением о приближении небольшого отряда, двигающегося к бастиону. Паладин устроил засаду на их пути. Неизвестный отряд вышел к условленному месту и был принужден к сдаче оружия. Трехлепестковые лилии на коротких треугольных щитах указывали на то, что воины служили французской короне. Их было не более пятнадцати. После краткого допроса выяснилось, что отряд возглавлял вассал Пипина. Они намеревались сменить стражу бастиона. Французы не оказали никакого сопротивления и были связаны.

– Где находится принцесса Маргарита? – спросил Мал предводителя отряда.

– В церкви святой воительницы Гертруды, ваше высочество, – рыцарь узнал Мала, – но она…

– Что с ней?

– Она не в себе, ваше высочество.

Мал остановился, обуздал волнение и спокойно расспросил рыцаря о Маргарите. Он узнал от него следующее:

– Маргарита покоится спящей на алтаре в церкви святой воительницы Гертруды. Король Пипин несколько дней подряд провел рядом с телом дочери в надежде на ее скорое пробуждение. Но она так и не проснулась. Поговаривают, что она умерла. Ее дух видели ночью вблизи церкви. Будто бы она стремительно бежала по ночным улицам. Но это ложь. Маргарита спит глубоким сном. Ее заколдовали. Пипин уверяет, что она вот-вот должна проснуться, но пока желание короля не сбывается…

– Где он сейчас?

– Король по-прежнему ждет пробуждения дочери.

Паладин объявил привал. Мал рассказал капитану и Илин всё, что ему удалось узнать от француза.

– Ты приблизишься к телу спящей Маргариты, оборотень вернется в ее тело, и девочка проснется, – по-отечески пообещал Оцеано.

– А если она не проснется сразу?

– Тогда тебе придется запастись терпением и ждать.

– Капитан, сейчас не время для шуток. Скажи, неужели Маргарита может не проснуться?