Змей Горыныч
Шрифт:
– Пафнутий, иди сюда.
– Нет! – в страхе прокричал колдун, но богатыри уже спустились в ров, чтобы взять его живым.
Ратмир лишь за городскими стенами заметил, что сбоку кольчуга у него разрезана и залита кровью. Ударь Микула чуть левее, и рана была бы смертельной.
– Ты бал прав, - сказал богатырь тогда Никите, - это лишь слабый мальчишка. Мы легко справимся с ним.
Глава 10.Осада.
Уже много месяцев шла осада Змейгорода. Богатыри не подходили близко к стенам города, а стали войском в стороне, за холмом. Они пытались контролировать все передвижения в город и из города. Купцов останавливали и не пускали сюда торговать. Давали им проехать, только если не находили у них ничего
– Так больше продолжаться не может, - говорил он Никите, - мы погибнем здесь. Глупо и бесславно.
– Вся наша жизнь глупа и бесславна, - отвечал лишь Никита.
– Ты хочешь победить? Тебе не победить, Никита. Они сильнее нас.
– Не всегда побеждает самый сильный.
– Что ты этим хочешь сказать? – недоумевал Микула.
– Возможно, ты прав, Микула, и Змей Горыныч убьёт всех нас. Возможно. Но, возможно и другое. Ты видел его в человеческом облике. Он – человек. И ты был прав, он – слабый мальчишка. Лишь когда он становится Змеем, он не знает жалости. Когда он принимает человеческий облик, он чувствует всё человеческое. Он был богатырём, он один из нас, и однажды его сердце не выдержит, он не сможет больше убивать своих братьев так жестоко, так бесславно, как сказал ты. В нём ещё много человеческого, много сочувствия к нам, и это сочувствие его погубит.
– Так в этом твой план? – возмутился богатырь Микула, - приносить нас понемногу в жертву, пока в нём не проснётся сочувствие, и он больше не сможет убивать? А ты, Никита, испытываешь сочувствие к своим братьям?
В ответ Никита окинул его полным удивления взглядом.
– Сочувствие? Каждый день я могу умереть и сам от лап Змея. Возможно, даже в эту ночь меня не станет. Но моя жизнь ничего не стоит. Я видел много смертей, я не боюсь смерти. Знаешь, в чём моё преимущество перед Змеем? Мне нечего терять. Я потерял всё, что мог. Свою семью, своих родных, друзей, с которыми начинал. Да, я завёл новую семью, но боль от утраты это не заглушило. Меня изгнали из Новгорода и вот-вот хотят отлучить от церкви. Я хочу умереть до того, как это сделают. Пока Бог ещё может меня простить. И всех нас.
– Это безумие, это самоубийство.
– Возможно. Но в глубине души ты, Микула, хочешь того же, что я, поэтому и пошёл со мной.
Единственной отрадой за последний месяц для Никиты был Пафнутий. Уже месяц колдун находился в плену у богатырей, и он всё ещё оставался жив. Почти каждый день Никита
– Ты ещё жив? – сделал вид, что удивился, Никита.
– Я смотрю, ты пока тоже, - отвечал ему колдун.
В ответ он получил сильный подзатыльник и свалился на землю под всеобщий хохот.
– И почему я не убил тебя тогда, много лет назад? – повторял уже в который раз Никита, - зачем столько лет сохранял тебе жизнь?
– Всё очень просто, ты боялся мести колдунов.
– Я боялся не за себя, а за свою семью. А теперь все колдуны здесь. Можно прихлопнуть их всех разом. Твоих друзей и родственников. Так что выходит, что теперь ты мне не нужен, Пафнутий. Пора уже с тобой разделаться.
И Никита взял свой меч из булатной стали. Колдун теперь потерял свой облик, издевательства над ним не доставляли никакого удовольствия.
– Постой! – вскрикнул Пафнутий, - я ещё могу быть тебе полезен. Если кого-то нужно будет послать на переговоры. Кого ты пошлёшь? Змей прикончит любого.
– О чём мне с ним говорить? Я хочу, чтобы он сдох, нам не о чем говорить.
– Только я могу уговорить его сдаться, - настаивал на своём колдун, - отправь меня в Змейгород, и скоро город будет твоим.
В ответ Никита лишь рассмеялся, а вместе с ним и прочие богатыри. Но смех их был не долгим. В этой войне они почти разучились смеяться. Тогда Никита не убил Пафнутия, а ночью на богатырей снова напал Змей.
– Эх, если бы знать наперёд, на кого он нападёт, можно было бы устроить ему засаду, - твердил поутру Никита.
– Это можно легко устроить, - отвечал ему Микула, - для этого кто-то из нас должен послужить приманкой. Нужно передать Змею послание. Используем Пафнутия.
И в этот же день Пафнутий был отпущен на свободу. Он шёл, не оглядываясь, до самых городских ворот. Колдун молился, чтобы его впустили, и вскоре ворота действительно открылись, и надо рвом опустился навесной мост.
Никита же принялся разыскивать Николу Северянина, чтобы потолковать с ним наедине.
– Расскажи мне про Евпатия, - велел он, когда убедился, что их никто не слышит, - как он попал к Змею?
– Я же уже рассказывал, Никита.
– Расскажи ещё раз. Почему Змей пощадил его? Мог ли Евпатий занять сторону Змея?
– Ты плохо знаешь Евпатия. Вместе с богатырями он пережил осаду Новгорода. Он хорошо себя показал после твоего ухода. Ни один чародей пал от его руки. Бил он и упырей. В бою под Змейгородом он не знал пощады к врагам, на моих глазах он разрубил двоих. А почему ты спрашиваешь? Тебе что-то известно о нём?
– Кое-что известно. Поговаривают, что принял он от Змея Горыныча служение, что служит ему верой и правдой, что помощи нам от него можно не ждать.
– Кто говорит? Я уверен, что это дурные слухи. Если бы я мог связаться с Евпатием, я бы уговорил его помочь нам. Но это совершенно невозможно, ведь он – пленник.
– А если я скажу, что знаю купца, который может связать тебя с ним. Ты сможешь уговорить Евпатия провести тебя в город? Ты бы рискнул пойти с Евпатием?
– Откуда ты знаешь этого купца?
– Не важно. Я знаю много купцов. Главное, что он связан с Евпатием. Он может провести тебя в Змейгород на торговой лодке. А там Евпатий тебя спрячет, если ты ему доверяешь. Ну что, пойдёшь?
– Ты – воевода. Если ты прикажешь мне, я всё сделаю.
– Тогда готовь людей, сегодня ночью ты пройдёшь в город, - говорил Никита, разглядывая небосвод, - эх, что-то тучи сгущаются, видимо, будет гроза.
– Гроза?
– ужаснулся Николай.
– Ты что, грозы боишься?
– усмехнулся Никита.