Змиулана: красавица или чудовище?

Соловьева Елена

<p align="right" style="margin-left:241.0pt;">

Жан де Лабрюйер

На следующее утро Дмитрия разбудил осторожный, тихий стук в дверь.

— Открыто! — крикнул Селиванов сонным голосом.

— Доброе утро, — поприветствовал

гостя Миролюб. — Как спалось?

— Неплохо, — поразмыслив, прикинул Дмитрий. — А ты куда так вырядился? — уточнил он у мужчины, одетого в костюм, полностью соответствовавший его представлениям о язычниках.

— Здесь мы не носим обычной одежды, тем более синтетической. Так сказать, возвращаемся к корням не только в духовном, но и в материальном плане, — пояснил Миролюб. — Если Вы по-прежнему желаете принять участие в обрядовом действе, то Вам, Дмитрий, тоже придется переодеться.

— Надо, так надо, — пробурчал Селиванов и принял у язычника сверток с одеждой. — Кстати, можешь называть меня на «ты» — думаю, так будет проще нам обоим.

— Не возражаю. Помочь тебе одеться?

— Не нужно, я привык справляться сам.

В действительности, одевать новую, выданную Миролюбом одежду, оказалось очень просто. Весь костюм состоял из туникообразной льняной рубахи, доходившей Дмитрию до колен, широких штанов и кожаных ботинок, напоминавших своеобразные мешки, одевавшиеся на ступни. К наряду прилагался и плетеный пояс, который Селиванов небрежно завязал в узел.

— Нет, не так! — заметил Миролюб. — Пояс нужно подвязывать под левую руку.

— Почему? — Дмитрий удивленно вскинул брови.

— Пояс выполняет не только функциональную роль, но и служит оберегом. Наши женщины научились плести пояса на дощечках, восстановив прежнюю традицию.

— А штаны и рубашка? Неужели и их вы ткете на древних станках?

— Почему ты так думаешь?! У нас имеется современное оборудование, на котором изготавливается ткань, а вот материал мы выращиваем сами.

— Выходит, все же не брезгуете дарами цивилизации? — хмыкнул Селиванов.

— Теми, которые не наносят вред окружающей среде, мы пользуемся вполне охотно. Но все же мы стремимся к тому, чтобы полностью не зависеть от установившейся в обществе системы.

— Но и от денег, которые вы получаете от «паломников», вы тоже не собираетесь отказываться?

— Увы, но нас заставляют делать это обстоятельства. Мы практически полностью обеспечиваем себя продуктами питания, одеждой, инвентарем и прочими необходимыми вещами, но вот арендная плата растет каждый год.

Миролюб выглядел крайне опечаленным, рассказывая о тяжелом финансовом положении общины. Он поведал Дмитрию о том, что местная администрация не только взымает с них аренду втридорога, но и препятствует их саморазвитию. В частности, не разрешает общинникам продавать излишки продуктов, выращенных ими на обжитой земле. Во многих своих бедах Миролюб винил всю сельскую администрацию и ее главу, Игоря Широкова, в первую очередь. Впрочем, Дмитрий ни мало не осуждал арендодателей.

— А этот ваш Широков, парень не промах! — присвистнул он. — Понял, что курочка может нести золотые яйца и не преминул этим воспользоваться.

В словах Селиванова звучало некое одобрение действиям главы администрации. Еще бы! Ведь и он сам множество раз прибегал к подобным уловкам.

— Не думаю, что нам стоит продолжать разговор об этом, — немного насупился Миролюб. — Нам пора идти. Ты готов?

Дмитрий, критически оглядев себя, признал, что в новой одежде он выглядит и чувствует себя на удивление легко и свободно, словно носил ее всю жизнь:

— Да. Можем идти.

Раннее утро приветливо встретило их легким ветерком и яркими лучами солнца, причудливо игравшими на каплях дождя, оставшихся на деревьях и травах после ночной непогоды. Даже Дмитрий, никогда не задававшийся вопросами сельского хозяйства вынужден был отметить, насколько местная почва отличается от всего, что он видел ранее. Размытая дождем земля не прилипала к колесам его кресла, оставляя липкие следы грязи, она была рыхлой и мягкой, словно ее взбили огромным венчиком. Плодовые деревья цвели так буйно и обильно, что у Дмитрия даже немного кружилась голова от необычайно сладкого запаха.

— Неплохо у вас все обустроено, — заметил Селиванов, рассматривая ухоженные огороды и сады. — Какое удобрение используете?

— Только натуральные продукты, — ответил Миролюб.

Дмитрий, сообразив, что, скорее всего, имеются ввиду отходы жизнедеятельности животных, подозрительно повел носом, но кроме одуряющего запаха ранних цветов и сочной зелени ничего не почувствовал.

— Дело даже не в удобрении, — добавил Миролюб, — а в самом отношении к земле. Мы относимся к ней с великой любовью, с почитанием, потому-то она и одаривает нас столь щедро.

— Ну да, конечно, — немного скептично отозвался Дмитрий. — Скажи, а этот ваш Велес, которому вы поклоняетесь, он вообще — кто?

— Велес? — удивленно переспросил Миролюб. — Разве тебе о нем ничего не известно? Обычно прибывшие сюда заранее наводят справки и знают к кому и зачем идут.

— Так представь себе, что я первый, кто этого не сделал! — рассердился Селиванов. — Так кто он?

<