Знак вопроса 2002 № 03
Шрифт:
«…Ур застраивался без всякого плана, — пишет Вулли. — Узкие немощеные улицы извиваются между домами, неправильное расположение которых определялось прихотью частного владельца. Застроенные кварталы настолько обширны и здания стоят столь тесно, что добраться до домов, расположенных в центре квартала, возможно только тупиковыми переулками. Жилые здания в основном однотипны… Внутренний двор, соединенный с улицей коридором, окружен жилыми помещениями с лестницей, ведущей на второй этаж, — таков преобладающий характер построек самой различной величины и достаточно разнообразных форм. Среди жилых домов разбросаны строения меньшего размера, несомненно, лавки. Простейшая из них состоит всего из двух помещений; к улице обращено некое подобие торговой палатки, этакий демонстрационный зал, подчас с открытым фасадом, а за ним — длинное складское помещение… Стены всех построек сложены из кирпича; в нижних
Всего Л. Вулли раскопал здесь около полусотни домов и лавок по обе стороны шести улиц. Принадлежали они, как выяснилось, средним горожанам — писцам, мелким торговцам и т. д. Установить это помогли глиняные таблички с клинописью, обнаруженные почти в каждом доме. В некоторых случаях благодаря табличкам удалось определить имя и род занятий хозяина дома, его судьбу. Тут были и долговые книги ростовщика, и школьные тетради. Но была и деловая переписка торговых партнеров, например, в доме Эа-Насира. Этот дом, как и многие другие, стоял в тупике, и его боковые стены служили одновременно стенами соседних домов. Он был средних размеров, как по современным, так и по древним представлениям. Площадь первого этажа — около 140, а верхнего — около 90 квадратных метров. Внутренний двор окружало всего пять помещений. Археологи установили, что прежде дом был больше, но затем два помещения в одном конце отгородили и включили в соседний дом. Видимо, Эа-Насир не слишком преуспевал в делах и вынужден был продать часть своих апартаментов соседям. Имя Эа-Насира упоминается в 18 табличках, большинство из которых найдено в его же доме. Из текстов следует, что хозяин посредничал в торговле медью. Преобладали деловые письма с предложением доставить поименованные количества меди со складов такого-то владельца такому-то. Одни письма выдержаны в сугубо деловом тоне, другие звучат довольно желчно — нашего торговца обвиняют в проволочках или в поставке слитков скверного качества. Особенно недоволен некий Нанни: «Ты сказал, придя: «Тимил-Син получит от меня добрые слитки». Это твои слова, но ты поступил иначе, предложил моему посланцу скверные слитки, сказав: «Хочешь бери, не хочешь — не бери». Кто я такой, чтобы обращаться со мной так высокомерно? Разве мы оба не благородные люди?..»
И хотя все эти данные относятся к несколько более позднему (начало II тысячелетия до н. э.) периоду, они вполне применимы и к жизни Ура времен господства Третьей династии
ПО СЛЕДАМ ВСЕМИРНОГО ПОТОПА
Но пришла пора возвращаться. Используем ступенчатую башню зиккурата Ур-Намми в качестве ориентира, хотя и ее едва видно сквозь желтую кисею пыли. По дороге натыкаемся вдруг на какой-то провал в земле, настоящее ущелье глубиной не менее 20 метров. «Это — не естественное углубление, а раскоп Леонарда Вулли, в котором он нашел следы библейского потопа», — говорит уже бывавший здесь прежде Николай Яковлевич Мерперт, и мы застываем от неподдельного изумления. Как? Перед нами не игра природы, а творение рук человеческих? Раскоп, похожий на каньон! Теперь понятно, почему за свои двенадцатилетние работы в Уре Вулли получил из рук британской королевы почетный титул сэра.
В 1927 году как раз на том самом месте он наткнулся на двадцатиметровой глубине на слой осадочной глины в два с половиной метра толщиной. Под слоем и над ним находки встречались в изобилии. Зато его содержимое было абсолютно чистым: в нем отсутствовали какие-либо следы деятельности человека. Объяснение столь странному на первый взгляд факту могло быть только одно — наводнение, и притом, судя по толщине наносного слоя, катастрофическое по масштабам. И здесь Вулли вспомнил известную библейскую притчу о всемирном потопе: «…разверзлись все источники великой бездны, и окна небесные отворились, и лился на землю дождь сорок дней и сорок ночей… вода же усиливалась на земле сто пятьдесят дней».
Обложные ливневые дожди в условиях плоской лёссовой равнины Южной Месопотамии всегда несут с собой угрозу внезапного разлива Тигра и Евфрата и затопление обширных территорий. Но здесь, как считают некоторые ученые, было и нечто новое: полуторамесячные непрерывные дожди, видимо, совпали с особенно сильным
Да, совпадений много. Но потоп в Уре происходил; как выяснилось, в начале IV тысячелетия до н. э., во времена убедской культуры. Не приходится сомневаться, что это стихийное бедствие нанесло убейдским племенам на юге страны тяжелый, хотя и не смертельный удар.
Однако о каком-то страшном наводнении говорит и шумерский эпос о Гильгамеше (конец IV — начало III тысячелетия до н. э.), причем совпадений в деталях с библейской версией потопа в нем еще больше. Суть рассказа такова. Шумерские боги решили наслать на людей страшную кару — всемирный потоп и погубить весь род человеческий. Лишь один достопочтенный муж, по имени Утнапиштим (Зиусудра), был предупрежден накануне. Он построил большую ладью и спасся в ней со своим добром и домочадцами. Очень достоверно описан в эпосе и сам потоп:
Едва занялось сияние утра,
С основанья небес встала черная туча.
Алду гремит в ее середине,
Шуллат и Ханиш идут перед нею,
Идут гонцы горой и равниной.
Эрагаль вырывает мачты,
Идет Нинурта, гать прорывает,
Подняли факелы Ануннаки,
Чтоб их сиянием зажечь всю землю.
Из-за Адду цепенеет небо.
Что было светлым, во тьму обратилось,
Вся земля раскололась, как чаша.
Первый день бушует южный ветер,
Быстро налетел, затопляя горы,
Словно войною, людей настигая…
Ходит ветер шесть дней, семь ночей,
Потопом буря покрывает землю…
Как и библейский Ной, уцелевший в своем ковчеге, шумерский праведник Утнапиштим поочередно запускает птиц для поисков суши. Наконец, ворон приносит добрую весть: видна земля и происходит быстрый спад воды. Принеся жертву всемогущим богам, Утнапиштим становится прародителем рода человеческого.
Таким образом, ход событий вырисовывается уже сейчас достаточно отчетливо. В начале IV тысячелетия до н. э. на убейдские племена Южной Месопотамии обрушивается невиданное по силе наводнение, принесшее с собой неисчислимые жертвы и разрушения. Память о нем передавалась в виде устных рассказов местного населения до тех пор, пока в конце IV — начале III тысячелетия до н. э. их не записали шумерские жрецы. Через Вавилон и Ассирию это предание дошло в разных вариантах до I тысячелетия до н. э. и было целиком заимствовано при создании известного библейского мифа о всемирном потопе. Да, история не пощадила подавляющее большинство архитектурных шедевров древнего Ура. Они погибли под воздействием природных стихий или же были разрушены вражескими армиями. Но и того немногого, что осталось там до наших дней, вполне достаточно, чтобы познать красоту и богатство давно погибшей шумерской цивилизации.
Глава 7
ВАВИЛОН — «ВОРОТА БОГОВ»
Их было много, нежных и любивших,
И девушек, и юношей, и жен,
Ночей и звезд, прозрачно серебривших
Евфрат и Нил, Мемфис и Вавилон! И. Бунин
Древний Вавилон. Реконструкция
«СЕДЬМОЕ ЧУДО СВЕТА»
За долгие годы работы в Ираке мне не раз доводилось бывать в самом знаменитом городе Древней Месопотамии — Вавилоне. Но подробности первой своей поездки в
1971 году я помню так четко и ясно^словно это было вчера. Этот огромный, сказочно богатый город — одно из семи чудес древнего мира, город, неоднократно упоминаемый и в Библии, и в трудах крупнейших писателей античности, — на протяжении многих веков настолько поражал воображение современников, что они не уставали говорить о нем снова и снова. Одни — с восхищением и признательностью, другие — с ненавистью и презрением. И, надо сказать, что для столь противоположных суждений имелись самые веские основания.