Знаменье Метели

Ворон Игорь

— Имперская сталь вам не по вкусу?! Идите же сюда, мы угостим вас, как полагается!

Рев баталии вторил ему, воины бодрились, раззадоривая друг друга. Как ни странно, у них вдруг появилась надежда. Даже несмотря на то, что против них, двух сотен отборных воинов Империи, вышли три тысячи воинов кровожадного боевого племени.

Второй легат резко, болезненно втянул в себя воздух. И варвары побежали.

Второй легат надеялся, что он поймет. И он понял.

Командир баталии решил рискнуть. «А что, если?..» — короткой молнией вспыхнуло в голове. Он оглянулся — громадная фаланга тяжелой пехоты, прикрытая рассыпным строем арбалетчиков и

двумя засадными фланговыми полками. Вновь посмотрел вперед — необъятное живое море кровожадно неслось ему навстречу. Он на мгновение вспомнил свою жену, своих дочерей, которые, наверно, уже дожидались его в столице, резко закрыл глаза — несколько соленых капель брызнуло в стороны. И, наверное, в последний раз в жизни тряхнул головой и скомандовал атаку.

Надо сказать, в рядах воинов это вызвало лишь одобрение. Солдаты рвались в бой. Многим из них было, за что мстить варварам.

Стальная черепаха снялась с места, звеня доспехами, двинулась вперед, и полетела вниз со склона. Волна плоти схлестнулась с волной стали. Два строя с полного марша сшиблись грудь к груди, разноголосый вой прокатился по равнине. Баталия врезалась в клин, подобно камню, врезающемуся в ревущую полосу прибоя.

Воздух наполнил ласкающий слух имперским воинам мерный звон — первые ряды заработали пиками, железо шло и шло вперед, оставляя кровавую просеку в плоти. Варвары только и успевали замахнуться мечом, как получали копьем в грудь. Оружие выпадало из их рук, головы бессильно опускались, у некоторых от натуги при попытках схватиться за пику в своей груди и вырвать из рук неприятеля лопались глаза и вены под кожей. Скоро на каждом копье таких храбрецов накопилось по двое, а то и трое.

Пикинеры не успевали сбрасывать с копий пронзенные трупы, они висели там, как куски мяса на вертеле. Алебардщики третьего ряда ловко отрубали телам, повисшим у самой рукояти копья, то голову, то руку, то вовсе разрубая по пояс, стараясь облегчить работу копейщикам и очистить обзор.

Вскоре пики превратились в кровавые гирлянды.

— Не робей! Бросай пики и сразу в кинжалы! — Скомандовал командир баталии.

Пики оказались на земле. Из ножен полетели короткие широкие мечи. Задние ряды издали боевой клич. Передние ряды подались в стороны. В гущу врагов полетели пилумы, собрав кровавую жатву.

Но потеря пик была роковой для баталии.

Командир понял это, как только за спинами воинов строй варваров схлестнулся. Они вдруг начали на ходу по-особому становиться друг за друга, обтягивая шеренгой весь имперский строй. В ход пошли кривые варварские мечи. Каждый полуголый воин синхронно со своими товарищами делал мощный шаг вперед и с хаканьем обрушивал свое смертоносное лезвие на врага. Сталь крушила тяжелые доспехи и тяжело поражала плоть.

Опустив свое оружие варвар, одновременно крутясь волчком, делал шаг назад, вновь занося меч. А на баталию тут же напирал следующий.

Имперцы тщетно пытались достать врага своими короткими мечами — варвары держали дистанцию, пользуясь длиной своих двуручников. Один за одним воины падали и страшная смерть им доставалась — ублюдки метили по ногам и чаще раненые валились, не в силах подняться, и либо были затоптаны и вдавлены в грязь окованными сапогами своих же, либо захлебывались в лужах крови. В лужах вражеской крови.

На глазах у командира одному солдату мощным ударом вспороли ногу до колена. Огромный пласт мяса повис, волочась по земле. Солдат тут же упал, его душили крики боли, но вдруг рядом стоящий размахнулся

ногой и пнул его прямо в лицо. Стальной носок сапога проломил лицевую кость, и из разбитого черепа сильными толчками ударила кровь и мозг.

Жгущий и все его демоны, если бы только он выжил..! Если бы только командир выжил сегодня, он добрался бы до столицы, до Императора, рассказал бы о варварских хитростях, придумал тактику, встретил бы их уже во главе многотысячного войска..!

Но тщетны такие надежды. Кровавая мясорубка сужала свой круг, все сильнее сжимая баталию. Вот личные телохранители командира, успевшие уже подобрать с земли окровавленные алебарды, плотнее сомкнули строй вокруг него.

«Нет, мы точно ничего не знаем о них, об этих тварях», — проносились в голове командира последние мысли, — «они выставили в центр строя молодняк, некудышных и неопытных воинов, смазку для мечей. Вот почему они так охотно, так задорно бросались грудями на пики — их задачей было лишить нас оружия. А потом в дело пошли настоящие бойцы.»

Один из телохранителей командира упал с размозженным черепом. Сам военачальник в последний момент заблокировал удар кривого скимитара, подставив под него свой тяжелый широкий меч. Извивающееся лезвие отскочило от клинка, но нанести ответный удар он не успел — что-то со свистом рассекло воздух прямо перед ним, легкая струйка ветра ударила в щеку. Взгляд командира тут же затянулся кровавым туманом, он вдруг перестал чувствовать правую руку с мечом, а затем увидел, как она падает в кровь у его ног.

Меч, все еще зажатый в пальцах, рассек лицо какому-то трупу и бессильно погряз в вязкой смеси красного с черным. Командир, чувствуя свою смерть, будто отстранился уже от мира. Только сейчас он заметил, что небо сильно потемнело. Там, где варварские скимитары врубались в доспехи, вспыхивали снопы искр.

Вдруг ударила молния. За ней вторая, третья и четвертая. Они били так много раз подряд, освещая на мгновение облака. Командир бросил взгляд вверх. С каждой вспышкой среди облаков все ясней представала громадная фигура женщины. Она казалась багряной, несмотря даже на кровавую пелену в глазах.

С каждой следующей вспышкой ее волосы меняли положение, и командир понял — они развеваются. А потом он бросил последний взгляд на ряд варваров, который уже совсем близко подобрался к нему. На их лицах плясали кровожадные улыбки, больше похожие на оскалы.

Баталия превратилась в несколько островков по шесть-семь человек, которые один за одним тонули в так и не дрогнувшем строе врагов. Женщина в небесах вдруг оскалилась, обнажив подобные волчьим клыки, а затем раскрыла огромную пасть и подобно змее бросилась вниз, на поле битвы, на остатки вражеской рати.

Кровавая богиня варваров, догадался командир баталии, а затем на его шею опустился тяжелый двуручный меч, и голова с застывшим на ней выражением ужаса тихо булькнула, исчезнув в реке крови, на этот раз имперской.

— Двинулись, — негромко скомандовал Тираксор.

Он вел трехтысячное войско в обход вала из стали и плоти — все, что осталось от самонадеянного имперского отряда.

На губах полководца заиграла злорадная полуулыбка. Эти воины не отличались в этом от остальных — если варвары, значит понятия тактики и стратегии им чужды. А как же? По их мнению у варвара одна тактика — все вперед, мечи наголо! В этом есть роковая слабости Империи — в своей чванливости она постоянно недооценивает врага. Что же, нам это только на руку.