Золочёные латунные кости
Шрифт:
— Что случилось с пикси?
— Мелонди Кадар умерла.
— Они долго не живут, но она была ещё не так стара.
— Её переехала воловья повозка. Она надралась, во что-то влетела, шарахнулась башкой и упала на мостовую. Колесо настигло её прежде, чем кто-то успел её оттащить. Потом всё семейство улетело. Если надо, могу выяснить, куда.
— Не нужно, не сейчас, — я развалился в кресле. Палёная умеет выбирать удобную мебель. Я перевёл взгляд на неё.
Пулар Палёная была крысючкой высотой чуть более пяти футов, если выпрямится, насколько сможет. Её
Палёная была отверженной среди отверженных.
Она урод, потому что она гений, и не только среди себе подобных. Она умнее и смекалистее большинства людей. В общем, урод.
Этим она пугает окружающих, иногда даже я её боюсь.
Я её вроде как удочерил, когда работал с ней, после того, как понял, что настолько тонкий ум пропадёт даром, если оставить её в лапах безнравственных крысюков, которые тогда эксплуатировали её. В то время она была ещё совсем подростком.
Дин Крич, давно тут проживающий, повар и мажордом в одном лице, внёс поднос с чайником, чашками и бутербродами, коих намастерил от души, и мельком бросил:
— Прекрасно выглядишь.
— Занятий больше, пива меньше. Ад, — он направился в кухню. Я же заметил:
— Он стал медленней двигаться.
— Все мы стареем. Так что привело тебя сюда?
Палёная знала, что я зашёл домой неспроста, и её это ранило. Ей не нравится, что я сюда захаживаю по-хозяйски, притом, что хозяйство-то ведёт она. Но ещё больше ей не нравится, что Тинни указывает, кто мне друзья, и когда мне видеться с ними.
Я поведал, что приключилось со мной, и что, по словам Белинды, случилось с Морли.
— Тут есть связь?
Я пожал плечами.
— Пока только умозрительная.
— Но ты же не веришь в совпадения.
— Именно.
— Первое, что нам надо сделать, это перевезти Морли сюда.
Мне не пришло это в голову сразу, но я тут же уловил её мысль — нет более безопасного места, чтобы спрятать его.
— Белинда сказала, что он слишком плох для переезда.
— Ты будешь рядом с ним и поймёшь, когда можно.
Я кивнул.
— Я собираюсь сломать стену между этой комнатой и твоим старым кабинетом. Не возражаешь? — сказала она, на секунду отведя взгляд в пустоту.
— Только сердцем. Эта комната хранит тысячи воспоминаний, — это самая маленькая комната в доме. Я описал бы ее как сбрендившую кладовку для веников.
— По любому нам сейчас не до того, чтобы приглашать рабочих. Если ты хотел посоветоваться с Покойником, то он спит.
— Да, я понял. Он меня не доставал, — я осмотрел полки, которые она понавешала. — Какая куча книг.
— Бывают дни, когда особо делать нечего. Заказы на поиск поступают теперь только от гвардии. Со своим долбаным законом и порядком они добились того, что люди сами к ним приходят с повинной, пораздумав над тем, что казалось отличной затеей после полудюжины пинт. Наказания стали мягче. Я веду кое-какую бухгалтерию
У меня есть сбережения? А почему мне об этом не известно?
Потому что я потратил бы деньги вместо того, чтобы вкладывать.
Что за судьба — ещё одна женщина принимает за меня решения.
— С твоими вложениями всё прекрасно.
— Особенно в Комбинат? — у меня был небольшой процент, но я его и за вложение не считал. Денег я не вкладывал, только себя.
— Особенно. Но я вложила часть твоей наличности в ещё несколько дел. У тебя будет источник дохода, даже если Комбинат распадётся.
Я не обращал на неё внимания. При встречах с ней, по большей части видел в ней только крысючку. У меня и в мыслях не было, что она могла бы позаботиться обо мне на тот случай, если у Тинни, Комбината или меня дела пойдут наперекосяк. Хотя, рано или поздно до меня дошло бы.
— Ясно, — мы начали говорить о вещах, не требовавших признаний в том, как мы скучаем друг по другу.
Опять появился Дин с чаем и печеньем уже для себя, уселся в свободное кресло.
— Итак, вы вернулись, мистер Гаррет?
8
Я бродил по дому, отмечая изменения и вспоминая, что было раньше. Перемены отражались в покраске, новой отделке стен, и новой мебели.
Я таскал большую кружку с пивом. Запасов хватало.
Я так и думал. Палёная любит это дело.
— Вы не водите гостей?
— Нет, не считая моего брата, нескольких рабочих и учеников Покойника. А с тех пор, как я прикрыла халяву с пивом, Смирение заглядывает только по делам.
Её брат, урождённый Фунт Смирения, но известный на улице как Джон Растяжка, был главарём крупнейшей в городе банды крысюков. Он был из другого помёта, так что общей у них была только мать, но, что удивительно, их связь была тесной.
— Он как был крысой, так и остался, и пользуется этим, — сказала Палёная.
— Не обсирай его. Знакомство с ним полезно.
— Гаррет.
— Извини, не сдержался от выражений.
— А сам обижаешься, когда так выражаются в твоём присутствии.
Я пожал плечами. Непротиворечивость в действиях — признак узкого ума.
Как раз в этот момент мы входили в зябкий холод комнаты Покойника.
Снаружи в подсвечнике горела небольшая свечка. Я прихватил её внутрь, но она давала мало света. Она нужна была здесь не для этого, а только чтобы зажигать лампы, когда Его Милость принимал тех, кому для удобства нужен свет.
Я повыше поднял свечку. Покойник был там, где я его и оставил. С тех пор, как я купил этот дом, он всегда сидел в массивном деревянном кресле, смахивая на неважно изготовленного идола божества, изображающего человекоподобного слона.
— Что-то прохладно тут, — заметил я.
— Да.
— Я даже скажу, что довольно холодно.
Она пояснила, что это та же смесь заклинаний, и от того же поставщика, что охлаждает ледник на кухне.
— Кип Проза всё придумал. Стоит недорого и гарантирует, что он ещё долго пробудет с нами.