Золотая книга сказок

Немцова Божена

Трактирщик принялся носить блюда на стол, а друзья пили и ели, только за ушами трещало.

— Что у вас в городе новенького? — спросил у трактирщика любопытный Микеш.

— Новости есть, да все невеселые. Разве вы ничего не слыхали про нашего короля и его несчастных дочерей?

— Ничегошеньки не слыхали. Мы идем из дальних краев, — ответили друзья.

— Тогда слушайте. Было у нашего короля три дочери-красавицы. Погодки — одна другой на год старше. Как только самой старшей восемнадцать исполнилось, она вдруг исчезла из замка неведомо куда. Несчастные

родители с горя чуть живы остались. Но вы только представьте, что дальше произошло! Через год исполнилось восемнадцать средней принцессе. И в тот же самый день она тоже пропала, как сквозь землю провалилась, и никто ее больше не видел.

С той поры во всех уголках дворца поставили стражу. И младшей принцессе не велели из покоев ни на шаг отлучаться. И что бы вы думали? В тот день, когда ей исполнилось восемнадцать и король созвал на празднование гостей, принцесса исчезла! Король объявил: кто найдет его дочерей и вернет их во дворец, получит одну из них в жены и полкоролевства в придачу.

— Ну, ребята, — сказал Микеш, когда трактирщик окончил рассказ, — говорил же я вам по дороге, что мы не пропадем!

— Как это не пропадем? — поинтересовался Куба.

— Экий ты недогадливый! Я вот что думаю: коли даст нам король денег на дорогу, мы пойдем принцесс искать.

— Два раза просить не заставим! Да только куда? — задумчиво ответил Бобеш.

— А куда глаза глядят! — засмеялся Микеш. — Весь белый свет обойдем, где-нибудь да найдутся. Понадобится, так и в преисподнюю полезем!

— Ступайте-ка, хозяин, скажите, чтоб королю доложили, мы пойдем принцесс искать, коли он нам денег даст! — сказал Микеш и трактирщик поспешил к королю.

Вскоре в трактир прибежал королевский слуга с посольством, чтобы трое путников явились в замок. Они собрались и пошли. Король их обо всем расспросил и велел выдать денег на расходы. Поблагодарили друзья короля и отправились в путь.

Долго они ходили, наконец зашли в дремучий лес, да и заблудились.

— Что же, — сказал Микеш, — так и будем ходить, ведь конца-краю распоклятому лесу не видать! Вобьем-ка в землю кол и каждый из нас пойдет в свою сторону, пока не увидит, где лесу конец или на человеческое жилье не наткнется. Кто первый найдет, пусть сюда возвратится и задудит на дудочке, я ее на дерево повешу. Мы услышим и все соберемся.

Друзья согласились и разошлись в разные стороны. Прошло немного времени, а Бобеш уже на дудочке дудит.

— Что нашел? — спрашивает его Микеш.

— Идемте поскорее! Там стол накрыт, да такой, словно князя на ужин ждет.

— Сдается мне, Куба, что Бобеш над нами потешается! — сказал Микеш.

И они недоверчиво последовали за Бобешем.

Но Бобеш вовсе не шутил. Шли они, шли, видят — пещера. Влезли внутрь, а на столе сытный ужин стоит, три кувшина вина приготовлены и три мягкие постели постланы. Обрадовались наши молодцы, уселись за стол, стали есть да пить. А когда наелись, стали пещеру разглядывать. Но на дворе уже стояла ночь и они так ничего и не увидали. Решили дождаться утра. Только собрались спать ложиться, говорит вдруг Микеш:

— Сдается

мне, друзья, что это разбойничье логово; если шайка домой нагрянет и не найдет своего ужина, нам не сдобровать. Я-то один с тридцатью справлюсь, но осторожность никогда не помешает. Мы не дома на печи, пускай один из нас всю ночь караулит. Сегодня Бобеш заступит.

— Ну и хитер же ты, чертушка! Почему бы тебе самому не покараулить? — отнекивался Бобеш.

— Не спорь, а делай, как велят. И до меня дойдет черед.

Пришлось Бобешу покориться. А Микеш с Кубой спать легли.

Но вскоре глаза у Бобеша стали слипаться и отяжелевшая голова склонилась на грудь. И тут вдруг кто-то отвесил ему такую оплеуху, что из глаз у него полетели искры! Вскочил Бобеш на ноги, видит — перед ним мужичок стоит, маленький, едва ему до колен достает, черная борода на грудь свесилась, на плечи красная накидка наброшена. Собрался Бобеш мужичку сдачи дать, да встретился взглядом с его черными, пронзительными глазами, язык прикусил, ни слова выдавить не может, только холодный пот отирает.

Глядел-глядел мужичок на Бобеша, потом подошел к спящим, сдернул с них одеяла и шмыгнул вон из пещеры.

Утром друзья проснулись и давай Бобеша ругать, зачем с них одеяла скинул, но Бобеш отпирается, говорит, что ничего не знает, а про мужичка, что ночью был, ни гу-гу, — чтоб Микеш его не высмеял.

— Интересно, кто-нибудь принесет нам завтрак? — поинтересовался Куба.

— Наш Куба, — ухмыляется Микеш, — все мечтает в такую страну попасть, где жареные голуби сами в рот падают. А мой отец говаривал: «Кто сидит на печи — не ест калачи». Вот и я думаю, чем сиднем-сидеть, давайте-ка лучше пещеру осмотрим.

Стали глядеть и нашли дверь. Пыхтели, пыхтели, наконец открыли. Там — вторая пещера, только чуть поменьше. Посредине очаг. А на нем котелки, сковородки и прочая кухонная утварь, а вот еды никакой.

— Говорил я вам, что здесь разбойничий притон. Может они здесь раньше жили, может и сейчас живут, — покачал головой Микеш, — наверное, их кто-нибудь спугнул, вот они и бросили тот добрый ужин, что мы вчера съели. Но теперь мы здесь хозяева. Двое отправятся на охоту, а один останется в пещере и разведет огонь. Ты, Бобеш, нынче ночью мало спал, оставайся, а когда все приготовишь, можешь и вздремнуть.

— Нет, нет, мне вовсе не хочется спать! Пускай Куба остается.

— Уж не трусишь ли ты, Бобеш? Если так, я до самой смерти тебя не прощу.

Стало Бобешу стыдно. Он умолк и остался. А Микеш с Кубой пошли на охоту. Только они из пещеры выбрались, видит Микеш

— на земле перед самым входом лежит лист пергамента. На нем написано, что, если эти слова над покойником прочитать, он тут же воскреснет. Сунул Микеш пергамент в карман и они пошли дальше.

А в это время Бобеш принес воды, перемыл всю посуду и развел огонь. Оглянулся, а перед ним стоит мужичок в красной накидке.