Золотая ловушка
Шрифт:
Она говорила и чувствовала, что майор не верит ни одному ее слову.
— Так вы бы Дмитрия, родственника вашего, спросили. Он ушел вечером накануне. Кирилл перед тем, как он уходил, говорил, что туда, к Тищенко, надо было что-то отнести, я не прислушивалась, но они это долго обсуждали…
— Шо — Дмитрия… — посопел майор. — Вже все спрошено, шо треба. Ладно, ийдить пока. Надо будет, я вас знайду.
Они вышли из здания РОВД молча, пошли вниз по улице.
— Мария, — осторожно заговорил Берг. — Этот офицер сказал, что
— Правильно ты все понял, — сквозь зубы пробормотала Маша. — Только мы-то при чем здесь? Надо, наверное, улетать нам с тобой…
— Нет, — неожиданно твердо сказал Берг. — Я не могу улетать, работа не сделана. Я должен попасть на тот берег, снять Императорские ванны.
Маша искоса посмотрела на него. Лицо спокойное, смотрит решительно. Да, недаром говорят про западников, что они профи — его не вышибешь из колеи даже нашей милицией, которая может придумать бог знает что…
Себя она почувствовала второкурсницей, у которой на практике в районке не получилась первая заметка, так захотелось домой, к маме. А что, собственно, произошло? Ну, попортит им этот майор крови, придется объясняться или как там — «давать показания». Ну и что, они же ни в чем не виноваты. Бедный Кирилл…
Маша вспомнила забавные деревянные фигурки, кота, заглядывавшего в лицо у самого умывальника… Неужели правда, что его кто-то скинул с обрыва? Кто там мог быть в тот жуткий тайфун? Сам сорвался? Но они же с Бергом прошли, а он опытный человек, геолог, сколько он таких обрывов прошел за свою жизнь?
— Знаешь что? — Маша вдруг остановилась и посмотрела на Андреаса. — Нам надо найти этого… Дмитрия. Когда он уходил, он так нехорошо разговаривал с Кириллом, они практически поругались. А вдруг… — Она замолчала.
Берг терпеливо ждал продолжения, но она подхватила его под руку и потащила в сторону редакции.
— О, какие люди! — В коридоре им попался Нефедов с явными следами вчерашних возлияний на лице — глаза опухшие, белки покраснели, но жестикулировал он все так же энергично и размашисто. — Заходите в кабинет. Ну как вы после фуро, не перепарились?
— Кое-кто перепарился, — Маша искоса посмотрела на Берга, — но ничего, нас уже в милиции отрезвили слегка. Ты в курсе, что Кирилл Карагодин погиб?
— Ну да, — покрутил головой Нефедов. — Тут, понимаешь, вообще непонятно, как он на этой насыпи оказался, вроде не должен был… А вас Кравчук что, про него спрашивал?
— И про него тоже. — Маша села на расшатанный стул. — А ты, Слав, знаешь, где Дмит рий Пегов живет?
— Да как где? С Кравчуком и с сестрой своей, Викторией, предпоследний дом на Советской, кажется, номер восемнадцать. А на что он тебе? Паренек мутный, он тут недавно, года два как приехал. Говорят, судимость у него была, но точно сказать не могу.
— Да, понимаешь, он случайно прихватил мой блокнот со своими бумагами какими-то, — на ходу не очень удачно сымпровизировала Маша. —
— Ну да, конечно, — не слишком уверенно произнес Нефедов. — А вы его там, на точке, что ли, встретили?
— На точке, вот надо сходить, забрать блокнот, пока он его не потерял, — поднялась Маша.
Берг в течение этого диалога только недоуменно переводил взгляд с Маши на Нефедова и обратно.
— Ну, мы пошли.
— Маш… — Нефедов проводил их до двери. — Ты только смотри там… поосторожнее. Темный парень, я тебе говорю.
— Конечно, Славочка! — Маша дружески поцеловала Владислава в щеку. — Ты же меня знаешь! Я всегда осторожно.
— В том-то и дело, что знаю, — пробормотал им вслед Нефедов. — Очень хорошо я тебя знаю!
В хлипкую дверь предпоследнего дома на Советской Маша постучала негромко, но настойчиво. В коридоре что-то загремело, дверь открылась. В проеме стояла Виктория, по виду слегка пьяная. Без макияжа, в каких-то бесформенных штанах и майке, с растрепанными черными волосами, она совсем не была похожа на победительную красавицу, какой ее запомнила Маша.
— А, Москва! — ухмыльнулась Виктория. — Чего надо?
— Добрый день! Вика, ваш брат дома? — Маша старалась говорить приветливо и легко.
— Ну а на что он тебе?
— Да так, мы с ним на точке у геологов виделись, вот решили зайти, у нас его фото есть, может, ему надо? — Она подтолкнула к двери Андреаса. Тот с готовностью кивнул.
— Дим! — крикнула куда-то в глубь коридора Виктория. — Димон! Тут к тебе журналисты! Московские. И германские. — Она оторвалась от косяка, пошатнулась, но потом вполне уверенно пошла по коридору. — Идите за мной, он в комнате!
Маша и Берг осторожно двинулись по темному коридору, захламленному какой-то рухлядью. Но в комнате, куда они попали еще через одну дверь, было вполне уютно: на полу лежал толстый палас винно-красного цвета, стоял стол, накрытый цветной скатертью, на которой оставались следы еще вчерашнего, видимо, пиршества. Виктория уселась за него, выбрала стакан почище и налила себе красной жидкости из стеклянного кувшина.
В углу, на самодельном диване, укрытый клетчатым пледом, лежал Дмитрий. Он сел, потянулся, сбросив плед, — смуглый торс был мускулист, на правом плече красовалась какая-то обширная татуировка.
— Чего надо? — не слишком приветливо воззрился он на пришельцев.
— Здравствуйте, Дмитрий! — Маша прошла ближе к дивану.
Берг коротко кивнул и остался у двери.
— Мы вот зашли… У Андреаса остались ваши фото, так, если вам нужно, он перепишет их на флешку, а вы потом распечатаете. Если нужно, конечно…
— А на что они мне? — Пегов встал, потянулся еще раз, сделал несколько боксерских движений, размял шею. — Вы только смотрите, меня не пропечатайте где, я разрешения не давал, так?