Золото абвера
Шрифт:
Сергей и Виталий, подобно английским джентльменам, прибыли с такой точностью, какая абсолютно не присуща, лицам славянской национальности, и при этом, каждый, принес с собой подарки. Еще с прихода, как только, колокольчик над дверями, возвестил о появлении на пороге гостей, девчонки погасили свет, и при свечах открыли дверь. Радости встречи, не было предела, Керстин, повисла на шее своего возлюбленного, а ее кузина, с невиданной жадностью, стала целовать Виталия, затянув поцелуй, на столько, что оторвалась лишь тогда, когда другая пара растащила их по разным углам.
— С рождеством Христовым.
Поздравили друзья своих подружек и вручили им подарки.
— С рождеством.
Не оставшись в долгу, ответили и девочки, преподнеся друзьям, цветные коробочки,
Пройдя в комнату, ребята были потрясены увиденным, тепло горящего камина, мерцающий огонь свечей и красующийся, по среди стола жареный гусь. Запах живой ели, перемешанный, с запахом сладковатых духов, переносил друзей в какую то необыкновенную и не реальную сказку. Комната была украшена со знанием дела, и в традициях католического рождества, огромные шары из раскрашенного перламутрового стекла, снежинки и звездочки в сочетании с золотой и серебряной мишурой. Как водится, под елью не традиционный дед мороз со снегурочкой, как в России, а настоящий вертеп, с фигурками новорожденного Христа в яслях, и матерью божьей о овцами и другими библейскими персонажами. Выстрел пробки шампанского, возвестил о торжественном открытии, рождественского сочельника, на столе помимо гуся, было двенадцать всевозможных блюд, из печеного теста и прочие праздничные закуски.
— С рождеством христовым — по- немецкие сказали ребята, поднимая бокалы с шампан-ским.
— С рождеством — ответили на ломанном русском их немецкие подруги.
Как всегда, подобные вечера не бывают, многословны и друзья не старались вдаваться в дискуссии, а больше, слушали своих девочек, стараясь на практике, овладевать заморским языком, в живом общении. Но самое удивительное, что в таких интернациональных компаниях, разговоры всегда велись, исключительно на противоположных языках, и это не только забавляло, но и являлось исключительной практикой. Девчонки, за год своего общения с ребятами, вполне сносно, могли говорить по — русски, так же как и пацаны, без всяких проблем знали немецкий. Вечер был в самом своем разгаре, и слегка разогретые вином девушки, пригласили танцевать своих ухажеров, в ходе танца неустанно, повторяя по- русски слова любви, чтобы притупить бдительность и расслабить своих воздыхателей. В определенный момент, когда жажда желания, физической близости вышла из под контроля, Керстин, под предлогом разговора, увлекла своего Сержа, в комнату. Поднявшись на второй этаж, она нежно обняла, его за шею, и страстно целуя, увлекла за собой. Толкнув Сергея, на тахту, она включила магнитофон, и под медленные звуки музыки, стала танцевать перед парнем, покачивая из стороны в сторону, своей красивой фигуркой. Столь откровенные эротические движения, сопровождающиеся медленным раздеванием, стали возбуждать русского, и он, включившись в любовную игру, проделал тоже самое, глядя на свою партнершу, до той поры, пока не остался, как и она, без единого предмета одежды.
— Керстин, я тебя очень люблю — сказал Сергей по — немецки.
— Я тоже люблю тебя — ответила девушка по- русски.
Её руки, стали нежно и медленно, касаться его тела, и какая то дрожь, от её касаний, про-катилась по нему, что он, стал страстно, подобно искусному любовнику, целовать её в губы, шею в грудь в её маленькие и красивые соски. В эти минуты неземной страсти, он почувствовал, что на свете, нет прекрасней и ближе человека, с кем, было бы так фантастически приятно. Медленно опустившись на колени, он обхватил за бедра свою Керстин, и стал целовать её в живот, скользя губами по её телу, все ниже и ниже. Грудь девочки, от каждого его поцелуя, стала подниматься все выше и выше, а дыхание становилось всё глубже и глубже, пока из неё, не вырвался стон, неописуемого блаженства. В голове, что — то закружилось, и она, обняв его, упала на спину. От его касаний, она задрожала всем своим женским существом, и с невиданным темпераментом,
Как всегда, первое движение было, самым сладострастным и Сергей с удивительной нежностью стал усиливать свой темп, до тех пор, пока, нахлынувшее чувство оргазма, не накрыло его с головы до ног. Привыкнув, друг к другу за последние месяцы, Керстин, так же одновременно, подошла к этому чувству, небывалого наслаждения, и, задрожав всем своим телом, вцепилась в парня своими когтями. Простонав, она мгновенно расслабилась, как смертельно уставший, спортсмен после финиша. После нескольких минут отдыха, девчонка, с новой силой, стала приставать к Сержу. После того как его силы вернулись в его тело, она подобно всаднику, запрыгнула на него сверху, и стала с такой резвостью, двигать своими бедрами, что через несколько минут, повторная волна оргазма, накрыла их обоих.
— Керстин, я заметил, что у тебя грудь стала намного больше, а твои соски, заметно по-темнели, что случилось такое.
— Оу Серж, я не понимаю тебя.
— Я говорю, что твоя грудь — и он стал руками показывать, перейдя на язык жестов.
Поняв его, Керстин, осознала, что пришло время, рассказать парню, что их игры уже имеют необратимые последствия и, заплакав, она произнесла еле слышно, но достаточно для того, чтобы он понял.
— Их хабе кинд.
— Вас? Перейдя на немецкий, спросил Сергей.
Теперь, до него дошло, что он скоро станет отцом, но ни чувства страха, ни сожаления, он не испытал. Наоборот, что- то стало переполнять его душу, и какая — то непонятная радость вырвалась из его груди, в течение нескольких минут, он сидел, будто в какой- то прострации.
За это время, перед его глазами пронеслась, его вся короткая жизнь, и он представил себя, на месте своего отца, и понял, какая непосильная ответственность легла на его плечи. Но все же, он был счастлив.
Керстин, со страхом глядела на него, в ожидании вердикта и её любящее сердце билось с такой силой, что казалось вот- вот оно лопнет. Но после того как Сергей нежно её обнял и сказал, что все хорошо, и он не оставит её, только тогда девчонка, глубоко вздохнула, и поцеловав парня, сказала.
— Я, тебя очень — очень люблю.
Внизу, на первом этаже, послышался, какой то шум, и Сергей с Керстин, спустились на него испуганные, переполохом. На диване, укутавшись пледом, сидела обнаженная Мануэла с заплаканным лицом, Виталий, расхаживал по комнате, и нервно курил, пуская густые клубы дыма.
— Что случилось? — спросил Сергей.
— Что, что! — с дрожью в голосе передразнил Виталий. — Мануэла, в залете, уже три ме-сяца.
— Ну и что тут такого.
— Ты, что, совсем ничего не понимаешь!? Это же катастрофа, это полный писец!
— Дурак ты Виталик, это же хорошо, ты же мечтал на ней жениться, чтобы за жвачкой, за джинсами к родственникам кататься, вот теперь и катайся, у тебя есть возможность исполнить то, что задумал.
— Мне, семнадцать лет дятел, я еще школу не закончил, я хотел в военное училище по-ступать, я хотел стать офицером. Теперь, что прикажешь пеленки- распашонки, да если мой отец узнает, он меня просто прибьет.
— Угомонись дружище, во первых, она не дура и все прекрасно понимает, во вторых она, не будет тебе мешать, а в третьих, не забывай, что мы обещали их деду, что не оставим их.
Постепенно Мануэла, плакать перестала, и не стесняясь ни кузины, ни Сергея, стала одеваться, слегка всхлипывая, но не от обиды на своего русского, а просто из-за того, что ей нужно было в этот момент, простое понимание, и душевная близость.
— Керстин, а ты, что ничего не сказала своему дружку!? — спросила Мануэла, по немецки, так быстро, что ребята ничего не поняли.
— Я, кузина, все рассказала, как есть, и мой Серж, обрадовался этой новости, но только сильно долго переваривал. — Ответила Керстин, прижимаясь к парню.