Золото фамильного склепа
Шрифт:
Следующий день начался для подруг со звонка Лильки. Девушки в этот момент сидели у Киры на кухне и пили утренний кофе. Каждая пила его по-своему. Леся обожала кофе со сливками и сахаром. Одна ложка растворимого кофе, две ложки сахара, половина чашки кипятка, остальное сливки и тертый шоколад. Ну, любить-то она такой кофе любила, но вот позволить себе такую роскошь могла только раз или два раза в месяц. В тот день, когда напольные электронные весы у нее дома показывали более или менее оптимистическую картину,
Вот и сегодня с болью в сердце она была вынуждена ограничиться кофе без сахара, а сливки пришлось заменить простым молоком. Даже не шестипроцентным, а гораздо, гораздо более водянистым.
— Бурда какая-то! — с отвращением произнесла Леся, делая первый глоток. — Такого кофе с утра напьешься, и жить уже не хочется.
Кира молча покивала головой в ответ. И Леся рассердилась еще больше. Подруга называется! Кивает она! А у самой никакого сочувствия к Лесиным страданиям.
— Тебе меня не понять.
— Нет, я тебя понимаю. Отлично понимаю.
Но Леся ей не поверила. Понимает она! Как же! Да сама Кира даже весов дома не имела, вот как! И зачем ей весы, если взвешиваться Кире не было никакой нужды. Она всегда была тощей. И в школе, и в детском садике, и теперь. Тощая, голенастая и поджарая, словно скаковая лошадь. И ведь при этом лопала столько жирного, сладкого и мучного, что другой женщине хватило бы, чтобы превратиться в настоящего бегемота. Но вот она почему-то не превращалась.
Зато Леся, стоило ей перекусить в обеденный перерыв сдобной булочкой с корицей или обожаемым ею ванильным кремом или съесть всего-то кусочек восхитительно пышного и слоеного, переложенного жирным сливочным кремом «наполеона», как ее бедра стремительно увеличивались в размерах.
— Уму непостижимо, как это происходит! Ведь я съедаю кусок пищи, который по объему никак не может увеличить мои бедра сразу на сантиметр. Там просто недостаточно строительного материала! Откуда что берется, ты мне не скажешь?
Кира пожала плечами:
— Знаешь, как говорят: «Хорошая земля навоз семь лет помнит». Так и ты. Твое тело с благодарностью воспринимает любую подкормку и тут же начинает цвести и расцветать.
— Хорошо еще, что ты не сказала — плодоносить.
— Ну, это тебе не от кого.
Леся отставила в сторону свою чашку с совершенно невкусным напитком и покосилась на подругу:
— Зато тебе, кажется, скоро будет от кого.
— Что?
— Ну, это… Плодоносить.
Кира недоуменно таращилась на подругу.
— Этот дядя Коля, мне кажется, он имеет к тебе явный интерес.
— Ах, вот ты о чем! — засмеялась Кира. — Возможно. Но он же старый!
— Не такой уж и старый.
И, очень довольная тем, что ей удалось оставить за собой последнее слово, Леся отправилась приводить себя в порядок перед выходом на улицу. Господи, сколько всего надо было сделать, чтобы выглядеть хотя бы сносно! Подмазать губы, обязательно освежить тушь на ресницах, без которой Леся самой себе напоминала молочного поросенка, нанести румяна и проверить, не смялась ли юбка.
И конечно, надо было что-то сделать со своими волосами, которые Леся перед выходом из своей квартиры тщательно уложила в симпатичную прическу в духе актрис немого кино. Но эта самая прическа умудрилась растрепаться и превратиться в огородное чучело уже за то короткое время, что девушка шла от своей квартиры до квартиры подруги. А чего тут было идти! Леся всего лишь перешла в соседний подъезд и поднялась по лестнице! А какой эффект! На голове вместо аккуратно уложенных кудряшек топорщится стог соломы.
— Застрелиться! — ворчала Леся, пытаясь приструнить непослушные волосы. — Вот обрежу вас наголо! Будете тогда знать!
Кирин кот Фантик ходил во время этой процедуры возле Леси кругами и критически мяукал всякий раз, когда Леся начинала думать, что ей, пожалуй, удалось справиться с волосами.
— Что? — нервничала Леся. — И так тоже плохо?
Фантик подтверждал: да, плохо. Лично ему совершенно не нравится. И никому из представителей мужского пола не понравится. И Лесе приходилось начинать все сначала.
И в тот момент, когда Леся готова была уже выдрать у себя на голове все посадки и в самом деле остаться лысой, раздался звонок от Лильки. Голос у подруги был какой-то странный. То ли заспанный, то ли усталый.
— Я не приеду! — пролепетала она в трубку. — Плохо себя чувствую. Заболела. Наверное, вчера съела чего-нибудь не то.
— Что это ты еще придумала?
— Ничего страшного. Не волнуйтесь за меня. Полежу немного в кровати, и мне станет лучше. Встретимся завтра.
— С Владиком своим полежишь? — проницательно догадалась Кира. — Даже и не мечтай!
— При чем тут Владик! Его нету давно!
— Нету?
— Нет.
— А куда же он делся?
— Ушел.
— Один или с частью твоего имущества?
— Как ты можешь такое говорить! — на секунду вспылила Лилька. — Владик не такой. Он взял только свои личные вещи.
— Это какие же?
Лилька молчала. А Кира, прикинув, что больше всего могло приглянуться Владику, выпалила:
— Домашний кинотеатр унес, да?
— Да.
— Так это он за ним приходил! Не с тобой мириться, а телевизор спереть!