Золото Монтесумы
Шрифт:
— Кажется, вы находите его интересным, — тихо засмеялся Марко.
Глава 2
«Дорогой сэр, я очень надеюсь, что Вы находитесь в добром здравии, и предлагаю ознакомиться с прилагаемым письмом, представляющим подлинный раритет.
Если у Вас возникли проблемы с переводом или какие-то иные вопросы, прошу не стесняться и немедленно звонить мне в любое время. Помните, что Сото-Релада всегда к Вашим услугам и готов исполнить любой, даже самый трудный заказ!
(Нижеприведенное письмо переведено со староитальянского языка Лолой Санчес, позволившей себе некоторые поэтические вольности.)
1 июня 1554 года
Венеция
Мой дорогой племянник Козимо, герцог Флорентийский!
Я пишу это послание в ответ на просьбу о финансовой поддержке, необходимой для осуществления овладевшей тобой совершенно вздорной затеи — сражения против Сиены. Твое стремление к бряцанию оружием весьма меня огорчило, поскольку я считаю эту войну противоречащей здравому смыслу, о чем не раз говорил. Мы могли бы обсудить это, если бы ты удостоил меня аудиенции. Когда я виделся с тобой в последний раз? Тогда, когда
Я являлся, по сути, пленником, мне позволялось лишь после ужина уединяться в лаборатории и заниматься там поиском лекарства от моего недуга, так мучившего меня.
Признаться, я ошеломлен тем, что после столь дурного поступка по отношению ко мне у тебя хватает совести просить средств на войну.
Однако, поскольку судьба рода Медичи волнует меня гораздо больше, чем твое сумасбродство, моим решением было удовлетворить твою просьбу. Этого требует честь нашей семьи. Еще древний Платон оставил нам изречение, исполненное глубокой мудрости: «Имя твое — твоя судьба».
С этим, письмом посылаю тебе шесть сундуков серебра, триста солдат и свою шпагу — в качестве залога.
Да, да, Козимо, через две недели я лично намерен прибыть на поле брани в Сиену; если уж даю деньги, то хочу видеть, на что они истрачены.
Одновременно с серебром тебя ждут еще два подарка.
Первый — это предсказание. Думаю, что я погибну в этом сражении. Теперь, когда моя дорогая София покинула меня, скончавшись от воспаления мозга, мне представляется бессмысленным цепляться за жизнь и уцелеть на поле битвы, хотя я полон решимости уложить на месте не одного противника прежде, чем покину этот бренный мир.
Моим вторым подарком будет завещание. По нему к тебе переходит все мое состояние. Ты наверняка помнишь мое полное опасностей путешествие в Америку, где мне удалось присоединиться к экспедиции Эрнана Кортеса, отправившегося на поиски золота короля туземцев. К тому времени как я возвратился в Италию, до тебя уже дошли слухи о том, будто я запятнал свою честь, похитив сокровища Монтесумы, и что я сильно изменился, став совершенно другим человеком. Но все это было лишь прелюдией к тому недостойному поступку, который ты легкомысленно совершил, обнародовав мое тайное имя, после чего изгнал нас с Софией из города.
Помню, ты кричал мне:
— Люди называют тебя Волком, но я знаю, кто ты такой на самом деле! Больше ты никогда не переступишь порог моего дома, проклятый Версипеллис!
— Я вовсе не Версипеллис, мой синьор!
— Не смей мне лгать!
— Нет, нет! Все эти сплетни обо мне — подлая клевета! Я не чудовище! У меня нет никакого золота! Я всего-навсего твой прежний, несчастный и обездоленный дядюшка, зависящий от благосклонности своих родственников Медичи! — взывал я, рыдая, но твои сбиры [1] тащили меня прочь.
Что же, Козимо, ты обрадуешься, узнав, что это была ложь.
Много лет назад я стал обладателем несметного богатства, продав за это в Теночтитлане свою душу. Теперь этот желтый металл [2] завещан тебе, но с одним условием — сначала придется решить мою головоломку.
Я зашифровал сообщения о местонахождении четырех «ключей-подсказок», спрятав каждый в четырех, соперничающих между собой городах; эти ключи и приведут тебя к сокровищу. Одно из этих сообщений — сама загадка, а второе, как видишь, карта. Ты сможешь разгадать загадку, если на время отвлечешься от бесконечной череды буйных развлечений и пиров и уделишь хотя бы толику внимания тому, о чем я тебе говорю. Не думай, что это легко.
И еще два момента, на которые мне хотелось бы обратить твое внимание.
Если ты окажешься более сообразительным, чем я думаю, и сумеешь отыскать все «четыре ключа», имей в виду, что тебе предстоит составить из них некую комбинацию, чтобы прочесть тайный пароль, открывающий доступ к сокровищу. Более того, разумеется, рядом с каждым спрятанным «ключом» размещены хитроумно устроенные коварные капканы, способные отправить в мир иной.
Я соорудил все это в надежде на твою необузданную алчность, полагая, что она даст мне возможность отомстить тебе и из могилы.
Вот моя загадка:
Дорога к Желтому Металлу Через Четыре города ведет, И в каждом испытание тебя ждет. Пройдя их все, себе узнаешь истинную цену: Погибнешь нищим иль обретешь Сокровище мое. Так, в Первом городе ты отыщи Гробницу, Где труп Глупца уж черви пожирают. В одной его руке — судьбы игрушка, Другой же он сжимает твой Первый Ключ. В святыне города Второго найди Волчицу: Она верней меня подскажет путь к Ключу Второму, Что стережет четверка грозная Драконов… Прочти же пятую главу ты от Матфея — иль погибнешь! Невидим Третий град — сокрыт он в камне. Найдя в нем термы иль купель, ты яблоко любви сожги. Тогда узришь мой третий Ключ. Но берегись безудержного гнева моего! В Четвертом есть святой с Востока, Изменник поневоле, он горько ржет, как лошадь. Когда-тоЯ сказал, что прилагаю к письму два зашифрованных послания. Второе представляет собой карту-загадку. Очень надеюсь, что ты сумеешь разгадать головоломку и оценишь по достоинству мою шутку.
А пока, племянник, я прощаюсь с тобой.
До скорого свидания в Сиене.
1
Стражник, охранник (ит.).
2
Здесь и далее в книге игра слов на английском языке: yellow mettle — трусливый нрав (ср. на русском — позеленел от испуга), yellow metal — желтый металл, широко известный синоним золота. Слова «нрав» и «металл» по-английски произносятся одинаково, но различаются написанием. Антонио намеренно употребляет mettle вместо metal.
Глава 3
Блазеж и Доменико бдительно охраняли выход, а Марко, прищурив глаза, смотрел, как я ломаю голову над этим поразительным письмом с его игрой слов и со странного вида подписью на последней странице.
— Невероятно! Неужели это письмо подлинное? — задыхаясь от восторга и волнения, бормотала я. — Мне хотелось бы взглянуть на заверенный образец почерка Антонио, чтобы сравнить наклон букв, их высоту, стиль письма.
Марко склонился над моим плечом, на секунду прикоснувшись к моей щеке, впрочем, я слишком была поглощена осмыслением послания, чтобы обратить на это внимание.
— А что вы думаете по поводу самой загадки, всей этой болтовни о волчице, глупцах и невидимом городе?
— Пока не знаю. Придется повозиться, но я могу начать уже сегодня вечером.
— Выходит, у вас нет представления, что имеется в виду?
— Нет, нет! Кое-какие мысли у меня имеются. Вот, посмотрите сюда. — Я указала на одну из каллиграфически выписанных строк. — «Больше никогда ты не переступишь порог моего дома, проклятый Версипеллис!» Так называл Антонио герцог Флорентийский. Понимаете, я впервые вижу письменное подтверждение тому, что члены рода Медичи действительно считали его сверхъестественным существом! Версипеллис в переводе с латинского означает «меняющий шкуру».
— Это я уже знаю, — кивнул Марко.
Бип-бип!
Мы оба вздрогнули, услышав позывной моего мобильника, лежавшего у меня в сумочке.
— Господи! Я совсем забыла!
— А что такое?
— Какая досада! Прежде чем я серьезно займусь изучением письма, мне нужно изменить свои планы на вечер.
Я вернула ему письмо и подбежала к стойке. Достав из сумки свою «Нокию», я увидела на дисплее сообщение от моего жениха Эрика. Как видно, ему не терпелось отправиться на роскошный обед во французский ресторан, где мы заказали столик на сегодняшний вечер.
«Дорогая, я страшно голоден, и я очень люблю тебя!»
Ответ последовал незамедлительно:
«Тоже тебя люблю, но обед отменяется, потому что мой новый «клиент» предлагает нам заняться изучением письма Медичи и поиском золота ацтеков.
Он также сообщает, что Томас де ла Роса похоронен в Италии, а не в Гватемале, как мы думали».
Марко заметно насторожился, пока я набирала и отправляла сообщения, он то и дело бросал выразительный взгляд на своих спутников, застывших у дверей.
— Кто это звонил?
— Мой жених. Мы собираемся пожениться через две недели и сегодня вечером хотели окончательно обсудить все приготовления к свадьбе.
— Ого, уже через две недели! Это очень скоро.
— А мы до сих пор не составили список приглашенных. — Я с гордостью показала ему маленький аппаратик, чтобы он мог лучше его рассмотреть. Не забывайте, что у меня всего месяц назад появился первый мобильный телефон. — Вы только посмотрите! Текстовое сообщение! Поразительно! Я только что открыла эту функцию — вы можете набрать текст прямо на экране!
Марко недоумевающе уставился на меня и сказал:
— Да у нас в Европе такие телефоны появились уже два года назад. Господи, в какое же захолустье меня занесло! Вот что, Лола, у меня очень мало времени. Поймите, мне нужно как можно скорее убедиться в том, будете ли вы мне полезны или нет. Я хочу забрать вас с собой во Флоренцию, чтобы иметь возможность установить подлинность письма. Мы посетим дворец Медичи-Риккарди. Вы же сами сказали, что вам нужны образцы почерка Антонио? Так вот, у них есть архив, и хранящиеся в нем материалы могут оказаться весьма полезными. А еще мы сможем воспользоваться помощью доктора Изабель Риккарди, занимающейся изучением истории рода Медичи.
— Боже мой! — Я едва не запрыгала от восторга. — Доктор Риккарди! Я читала ее книгу «Антонио Медичи: создатель и разрушитель»! Я обожаю Флоренцию! Во всяком случае, с восторгом читаю о ней.
— Похоже, для вас предпочтительней заниматься перепиской по телефону. Может, мне лучше уйти? Или вы вовсе не такой уж специалист, как уверял меня Сото-Релада?
— Нет, нет! Погодите! Я читала о нем. Дайте подумать. Так, Антонио Медичи. — Я сунула мобильник в карман и зажмурилась, вспоминая. — Один из очень известных членов рода Медичи. Предположительно родился в 1478 году. Рано прославился как ученый, занимаясь во Флоренции экспериментами над людьми, кажется, над живыми, а не над трупами, как Леонардо да Винчи. Антонио был настоящим чудовищем, практиковался в вивисекции. Отсюда и пошли слухи о том, что он оборотень. Вскоре ему надоело возиться с подопытными земляками. Он уехал за границу. Кажется, куда-то в Африку, вроде бы в Алжир, где участвовал в военных действиях, но науку не оставил. Дайте вспомнить… Кажется, в 1510 году он оказался в Тимбукту, сражался там с мусульманами. Завладев их лабораториями, Антонио серьезно занялся алхимией. Известно, что он похитил одного местного жителя, превратив в своего раба. Имя его не знаю. После этого Антонио вступил в союз с Кортесом, отплыв с ним в Америку, где принял участие в резне, жертвами которой стали сотни ацтеков в Теночтитлане. Мне самой приходилось слышать рассказы о том, что он похитил золото Монтесумы. По возвращении из Мексики во Флоренцию Антонио убивает раба. Известна ужасная история о том, что несчастного морили голодом, закрыв ему лицо какой-то золотой маской. Эта мучительная пытка закончилась смертью африканца. Напоминает «Человека в железной маске».
— Да.
— Но это было его последним убийством. После Мексики он…
— Сильно изменился.
— Совершенно верно. Женитьба пошла ему на пользу. Его возлюбленная имела прозвище «Дракон». Да, так прозвали Софию Медичи. Она убедила его стать покровителем искусств и, как вы сказали, алхимиком. Тем не менее жизнь Антонио складывалась не очень благополучно. По неизвестным причинам Козимо изгнал его и жену из Флоренции, о чем подробно изложено в письме. Всю оставшуюся жизнь супруги провели, скитаясь из города в город. Испытав столько бурных приключений, Антонио стал вести более спокойный и уединенный образ жизни, во всяком случае, до той войны, о которой упоминал. Он действительно погиб, как и предсказывал, при осаде Сиены. Это произошло в 1554 году. Клубы дыма, поднимавшиеся над полем сражения, сбили его с толку, он перепутал, где находятся свои, где противник, и в результате при помощи какого-то доселе неизвестного взрывчатого вещества перебил множество флорентийцев. Вероятно, здесь не обошлось без алхимии.