Золото тофаларов
Шрифт:
Вдруг смотрим — «Урал» ползет. Не ваш, а крытый брезентом. На машине — не пешком. Мишка за отвалом спрятался, и когда грузовик близко подошел, он водилу дуплетом разделал. Картечью, сразу наповал. «Урал» в протоку ткнулся и заглох. Из кабины здоровый кабан выскочил с пистолетом. Не стрелял, рванул вверх по реке. Далеко не убежал, я его с берега из «калаша» достал по ногам. Он и рассказал, что вы в поселке, в этом бараке.
По темноте поехали. У поселка переждали до рассвета — и вперед! Я машину думал развернуть у крыльца, но пулемет пробил
— Бородатого, пожилого, в свитере, среди них не было?
— Да нет вроде. Все — молодежь.
— Подрастающая смена… Ну вот, Майкл, все в порядке.
— Сильно меня?
— Не смертельно. Навылет, с краю, в мягкие ткани.
— Что делать-то будем, отцы? Степаныч, смотрю, совсем лыка не вяжет. Эк его!
— Ваше положение абсолютно безнадежно!
А, Станислав Михайлович изволили очнуться!
— Это еще кто? — Гольцев с недоумением уставился на выползающую из-под стола фигуру в дорогом костюме.
— Рекомендую, Игорек. Господин Кедров, представитель местного руководства.
— А, сволочь! Щас я его. — Игорь дернул затвор автомата.
— Не вздумай! Станислав Михайлович — наш туз в рукаве. Ценный заложник. Очень осведомленный человек.
— А второй?
— Это просто пес сторожевой.
Кедров выполз из-под мебели, сел на пол у стенки, ощупал нос, сморщился.
— Сергей Александрович! Несмотря на то что вам так фантастически везет, через пару часов все равно все будет кончено.
Насколько гнусавый голос стал у Стасика.
— Это мы еще посмотрим!
— Да чего там смотреть! Через час здесь будет полсотни хорошо вооруженных человек. Ну, продержитесь вы минут двадцать, ну, двадцать пять. Безнадежно.
— А вы-то на что?
— Э, дорогой мой! Я, похоже, паду смертью храбрых вместе с вами. Таких проколов Саманов не прощает. И на пенсию меня он не отправит.
— Раскисли вы что-то, Станислав Михайлович!
Кедров сплюнул сгусток крови, посмотрел на меня, улыбнулся. Да нет, спокойное лицо. Не трус Стасик, однако.
— У меня к вам просьба. — Кедров наконец поднялся с пола. — Постарайтесь не пристрелить меня до самого конца. Я чувствую, вы человек удачливый, может, и вывезет кривая. Да и очень интересно посмотреть, чем все это кончится.
— Другое дело! Слова не мальчика, но мужа!
Охранник, отведавший кочерги, тоже поднялся на ноги, стоял пошатываясь в простенке между окнами, с ужасом смотрел на происходящее в комнате.
Я подошел к нему, снял «стечкина» с предохранителя, глянул в широко раскрытые, какие-то детские глаза.
— Станислав Михайлович! Это специально для вас. В качестве жеста доброй воли. Чтобы у вас и мысли не возникало пятую колонну здесь изображать.
Я надавил на спуск. Черт, автоматический же режим! Буквально
— А ты, падаль, думал, что мы тебе харакири сделаем?! — Бахметьев ткнул его в зад стволом карабина.
— Разговор серьезный пошел, Кедров. На войне как на войне. Привыкайте. — Я выбросил пустую обойму.
В этот момент с чердака золотохранилища снова ударил пулемет.
Глава 18
НА ВОЙНЕ КАК НА ВОЙНЕ
Все дружно повалились на пол. И вовремя! На этот раз пулеметчик угодил точно в окно. Не меньше десятка пуль впилось в дверь и стену, еще столько же выбило из печки облако кирпичной пыли.
— Надо сматываться отсюда. — Гольцев, лежа на спине, набивал патроны в рожок «Калашникова».
— Куда сматываться? — спросил Мишка.
— На сопку, в тайгу, куда угодно. Здесь оставаться нельзя.
— А потом? В Монголию, что ли?
— Здесь прикажешь торчать? Этот гусь правильно сказал — через час нас задавят. Эх, была бы машина цела — оторвались бы просто!
— Есть машина! — Передо мной замаячили зыбкие контуры спасительного плана.
— Где? Какая? — привстал Гольцев.
— Не вставай! Машина — то что надо! В конце улицы дом, забором обнесенный, видели? За забором семьдесят первый стоит, за полчаса до вас подъехал. Золото привез. Надо этот транспортер достать!
— Там же пулемет! Не подойдешь. На улицу даже не высунешься — все простреливается.
— Мишка, патроны к карабину есть?
— Есть. Штук пятнадцать. Классная пушка. МЦ-132, штучный. Магазин роторный, шестикратная оптика.
— Пулеметчика снять можешь?
— Как? В окно не высунешься — сразу положит.
— Отползи в коридор метров на пять-шесть. Там темно, он тебя не углядит. Стреляй лежа, угла должно хватить.
Мишка дополз до двери, потянул ее снизу на себя. Только она начала приоткрываться, как стрелок с чердака угостил нас очередной порцией из «Дегтярева». Под грохот барабанящих в стену пуль Мишка ужом юркнул в коридор.
— Мишка, живой?
— Живой, щепка в глаз только попала.
— Стрелять можешь? Видишь гада?
— Сейчас, присмотрюсь. А вот — вижу! Усатая сволочь.
— Чего он делает?
— Кажись, диск меняет. Сейчас!
Повернув голову до отказа вправо, я увидел, как Бахметьев в темном коридоре встал на колено, приложил карабин к плечу. Передняя линза длинного прицела сверкнула радужным бликом, отразила переплет окна. Я заметил, как его палец, включив шнеллер, [13] плавно прикоснулся к спусковому крючку. В такт с Мишкой я задержал дыхание. Выстрел!
13
Шнеллер — устройство регулировки усилия на спусковом крючке.