Золото верности

Балуев Роман

И Маэл начал рассказывать. Он поведал Зоану о чуме в деревне, о Йеде и Тании, об открытой ими двери в древнее подземелье.

Служитель Зоан внимал не перебивая. Лишь изредка задавал уточняющие вопросы. Когда же Маэл закончил рассказ, воцарилась мёртвая тишина. Только сверчки стрекотали из темноты. Ночью они заступали на дневную вахту цикад.

Зоан раздумывал.

– Не знаю точно, кто такие эти твои дети кузнеца, – молвил он наконец, – но они точно не те, кем ты их посчитал. Они не Подлинные.

– Но почему же?

– Ты не видел ни

одного Подлинного, потому что слишком молод. Я же помню ещё Старый мир… Уверяю, ты без всякого труда узнал бы Подлинного, явись он пред тобой. У них слишком броская внешность. Даже если эти Йед и Тания и обладают некими скрытыми способностями, в чем ты их подозреваешь, они никакие не Подлинные. Своей вычурной теорией ты только запутал сам себя. Потому давай с этой секунды спустимся с небес на землю и забудем про Подлинных. Идея красивая, но они тут ни при чём. Это раз.

– Ну хорошо, – промычал Маэл. – У тебя есть идеи получше?

– Поскольку наверняка мы мало что знаем, давай рассуждать снова с точки зрения вероятностей. Твой вывод, что эти двое особенные, основан всего на двух вещах: они пережили некую чуму из подземелья, похожую на чуму Старого мира, и они же, предположительно, сумели открыть запор на двери Старого мира. А теперь главный вопрос! Что более вероятно: что эти двое и правда обладают некой тайной загадочной силой, или что твои предположения изначально были ошибочны?

– Это какие ещё предположения? – нахмурился Маэл.

– А такие. Во–первых, с чего ты взял, что эпидемия в деревне – действительно та самая великая чума Старого мира? Признаю что похожа, да, но этого же нельзя знать наверняка! Кроме того, даже если это именно та чума древности, за десять тысяч лет в подземелье она могла ослабеть, измениться, стать менее смертоносной для людей. Вот тебе и двое выживших. Второе твоё предположение это то, что запор на двери в подземелье до сих пор исправен и работает так, как должен. Но кто знает, на что он реагирует теперь? Единственное, что известно наверняка – что он сработал от твоего дара. Однако отсюда никак не следует, что он не сработает по приказу первого встречного смертного. Или вовсе от дуновения ветра. Дверь–то до землетрясения была завалена долгие годы, никто из людей её не видел и только потому открывать не пытался.

От железной логики Зоана Маэл чувствовал себя едва ли не униженным. Он и сам засомневался в адекватности собственных выводов. Его словно выставили круглым дураком.

– Но всё же, – заговорил Зоан, будто прочтя его мысли, – тревога твоя не беспочвенна. Ведь существует и такая возможность, что эти двое действительно обладают неким… скрытым даром, о котором сами не догадываются. Только это совсем не то, о чем ты подумал. Никакие они не Подлинные.

– Но что тогда, – нахмурился Маэл. – И откуда?

– Правильный вопрос. Думай.

– Если… если это не результат самопроизвольной случайности, как я поначалу решил… тогда… выходит, кто–то намеренно наделил их некой силой?

Зоан молча кивнул.

– И кто же? Она?

Зачем ей? Это глупость!

Зоан поморщился.

– Не Она, конечно. Думай.

Маэл наморщил лоб, следуя совету.

И вдруг лицо его побледнело.

– Додумался, наконец? – снисходительно молвил Зоан. – Я слеп, но даром вижу страх в твоей душе. И страх сей вполне уместен.

– Но это же немыслимо! Это значит, что Договор нарушен! Это конец всему! Это… это даже хуже, чем возвращение Подлинных!

– Мы не знаем наверняка. Быть может – и даже скорее всего – те двое ничем и не особенны. Пока это лишь предположение, вопрос вероятности. Однако такая вероятность куда выше, чем твоя выдумка про Подлинных – оттого и тревожней. Ты действительно можешь оказаться прав, Маэл. Интуиция тебя редко обманывает, о чем мне хорошо известно. Потому Синод и назначил тебя кейлейским Посланником в столь молодом возрасте: в тебе разглядели талант. Просто на этот раз ты запутался в выводах.

– Нужно… Нужно всё выяснить наверняка. Нужно вернуть девчонку… Это значит, что я возвратился к тому, с чего и начал, но… но совсем иначе. Совсем с другой стороны. И теперь многое проясняется…

– Что же, дальше дело техники. Справишься без лишних советов?

Губы Маэла тронула нехорошая улыбка.

– О да… Я знаю, что делать. Юноша послужит приманкой. Рано или поздно она вернётся к нему сама. Она никогда не оставит брата. Она сама залезет в ловушку.

– Ну что же… Тогда полагаю, тебе стоит вернуться обратно. Не забывай, что бегать в Запретную обитель по каждому вопросу – недостойно Посланника Синода. Таору это наверняка бы не понравилось… Однако я обязательно передам ему всю информацию, что ты собрал, ибо она действительно серьёзна. Даже без тех детей кузнеца, простой факт эпидемии под самой столицей Кейла – весьма опасный звоночек. Подобного давно уж не случалось.

– Благодарю, брат Зоан, – просветлел Маэл. – Действительно, тебе куда проще говорить с Первенствующим… Вы с ним почти что равны…

Внезапно колоннада окончилась.

Глазам Маэла открылась обширная площадь с гигантской статуей Шамины в полный рост. Божественная фигура высилась к самым ночным небесам. А на каменной ладони, воздетой к ночным небесам, покоилась гигантская хрустальная звезда. Лунный свет преломлялся в её гранях так, что звезда искрилась и сияла, словно указуя путь всем заблудшим душам Нового мира.

– Отчего мы стоим? – поинтересовался Зоан. – Не забывай, что я всё–таки слеп.

– Мы уже пришли, – отвечал Маэл, заворожённо глядя на серебряный свет Богини. – Это площадь Звёзд.

– Ах, вон оно что! Так это ты на статую так уставился! Что ж, тогда благодарствую. Дальше я и сам путь найду. А ты возвращайся обратно.

Нащупав рукой стену, чтобы снова не заблудиться, служитель Зоан двинулся было ко входным воротам, оставляя Маэла со статуей наедине.

– Погоди! – остановил его тот. – Ты же так и не рассказал, что сам здесь делаешь?