Золотое царство
Шрифт:
Изба тетки Негоды была порядком покосившаяся, но все еще крепкая. Видно было, что ставил ее большой молодец. Ставни, правда, порядком потрескались, и с них наполовину облезла краска, но зато все бревна были целы и крепко пригнаны друг к другу. В небольшом огородце, огражденном низким плетнем, паслись куры и гуси, поедали растущую капусту и ощипывали кусты смородины. Андрей зашел во двор и негромко постучал в окошко. Никто не отвечал, тогда он постучал громче, и только на третий раз дверь открылась, и на пороге показалась сгорбленная старушка в теплом пуховом платке.
— Тебе чего? — спросила она недружелюбно. — Чей ты?
— Ты, тетушка, Негода, тетка Турилы-богатыря? — вопросом на вопрос ответил Андрей.
— Ну я, — неохотно ответила та. — А тебе чего надобно?
— Я Андрей, стрелок царя Кусмана, — назвался он, — надобно мне, бабушка, с тобой поговорить.
— Ну говори, — сварливо сказала та, — только давай уж поскорее, мне недосуг.
— Я, бабушка, спросить тебя только хочу. Племяш твой, Турила-то, и вправду всех змеев погубил?
— Вправду, — сокрушенно покачала Негода головой, — озорной был мальчишечка, земля ему пухом.
— А не говорил ли он, бабушка, где нашел он логово змеиное?
— Ну говорил, — проворчала старуха. — Тебе это зачем? На кости, что ли, поглядеть решил?
— Не на кости, бабушка, — вздохнул стрелок, — Велел мне царь истребить змея последнего, на людей дюже озлобившегося, который Турилу твоего жизни и лишил.
— Экий ты, — рассердилась старуха, — да мыслимое ли дело в одиночку с таким чудовищем справиться?
— Не в одиночку, — пояснил Андрей, — нас, молодцев, вместе трое будет, уж втроем-то мы со змеем всяко справимся!
— Не верится мне что-то, — пожала старуха плечами, — но коли есть у тебя такая надобность, так знай — логовище змеиное в грех днях пути отсюда. Как выйдешь ты с моего двора, так сразу и попадешь на дорогу широкую. Из оврага нашего она тебя выведет, верхами пойдет. С версту ли, больше ли — не ведаю, а только дойдешь ты с дружками своими до развилки. А которая там дорога влево ведет — это во дремучий лес, а которая вправо — как раз ко змеиному логовищу. И день ты будешь идти, пока не дойдешь до избы лесавок. Племяш мой сказывал, что змеи им навредили дюже, леса жгут да деревья ломают, потому лесавки и привечают всякого, кто змеям отпор хочет дать. У них и переночуешь, а дальше дороги я не ведаю, Турила говаривал, что лесавки знают, как к поганому логову идти.
Старуха замолчала, потом увидела, что птицы снова пошли в огород, и схватила палку. Снова повторилась та же история, и снова два гуся не пожелали добровольно сдаться. Наконец, расправившись с нарушителями границ, Негода вернулась к стрелку.
— Вот и все, что я знаю. Остальное уж ты сам вызнавай.
— Спасибо тебе, бабушка Негода! — поклонился Андрей, — Как мне тебя благодарить?
— А, чего там, — махнула
— Спасибо тебе, — еще раз сказал стрелок и пошел искать Вертодуба и Витомысла.
На прежнем месте тех не оказалось, а когда Андрей вздумал порасспросить женщин и девушек, где же двое его друзей, те только посмеялись. После обхода всей деревни стрелок обнаружил добрых молодцев в избе у дородной кумушки, которая потчевала обоих крепким вином и румяными пирогами. Памятуя про вчерашний опыт, Андрей заявил, что если они сейчас же не отправятся в дорогу, то ему придется идти одному. Молодцы немного поворчали, но все же встали и отправились за стрелком, причем Витомысл прихватил с собой пару пирогов.
Выйдя из деревни, он вдруг вспомнил:
— Кота! Кота забыли!
— Да?! — чуть не закричал счастливый до крайности стрелок. — Наконец-то!
— А как же он без нас? — чуть ли не со слезами спросил Витомысл. — Я вот ему и покушать припас!
— Ничего, — успокоил его Андрей, — тут девки добрые, кормить будут на убой.
— Ну тогда ладно, — кивнул Витомысл, — а пироги мы и сами съедим.
На удивление вкусные пироги с ревенем поделили по-братски и съели на ходу, обжигаясь горячей начинкой и не уставая нахваливать мастерицу-хозяйку. Спустя полчаса позади послышался тяжелый топот. Андрей напрягся, предполагая худшее.
Догонял и в самом деле кот, брюхо которого увеличилось едва ли не вдвое, но, несмотря на это, бежал Баян очень шустро.
— И ведь не избавиться никак от напасти, — простонал стрелок, — чего он к нам привязался, а, мужики?
— Меня, меня подождите! — уже орал кот. — Куда без меня собрались?
Возвращению кота обрадовался только Витомысл, Андрей едва не плакал, и одному Вертодубу было все равно, идет ли с ними Баян или нет.
— Вредные какие! — ругался кот. — Чтобы меня — и забыть!
— Тебя забудешь, — обреченно простонал Андрей. — Да разве ж такую образину забыть можно?
— Сам такой, — фыркнул кот, — а покушать дадут?
— А то ты не накушался! — взвился стрелок. — Да у тебя брюхо уже по земле стелется!
— Я тебе пирогов брал, — сказал Витомысл.
— А с чем?
— С ревенем.
— Давай сюда! — обрадовался Баян и похлопал себя лапой по брюху. — С капустой ел, с картошкой ел, с яблоками ел, с тыквой даже кушал, а с ревенем не угостили!
— Так нету их! — огорченно развел Витомысл руками.
— А где они, — перепугался кот, — неужто посеял? Так я вернусь, найду!
— Нет, съели, — признался Витомысл, — думали, что ты решил в деревне остаться.
— Как съели? — Кот даже присел от такой вопиющей несправедливости. — Почему съели? Зачем съели?
— Съели, и все тут, — хмуро сказал Вертодуб, — не выступай. Идешь с нами — так пошли.
— Да как же мне не выступать, — слезливо проговорил Баян, — коли съели пироги! Мои, мои пироги! Пирожки сладенькие!