Золотое руно (сборник)
Шрифт:
Я был рад за неё. Но я также знал, что старинная пословица права. Секс делается не между ног, а между ушей.
– А тебе как? – спросила Карен. – Тебе понравилось?
– Это было… – я замолчал. – Э-э… думаю, к этому надо привыкнуть.
15
Мы с Карен проговорили несколько часов. Она слушала с таким вниманием и сочувствием, что я обнаружил, что рассказываю ей вещи, которые в жизни никому не рассказывал. Я даже рассказал ей о том, как поругался
Но разговаривать можно лишь до тех пор, пока, пусть временно, не закончатся темы для разговоров, так что сейчас мы просто расслаблялись, лёжа в постели в номере Карен в «Фэйрмон-Ройал-Йорк-отеле». Карен читала книгу – настоящий бумажный том в переплёте – а я пялился в потолок. Мне, однако, не было скучно. Мне нравилось смотреть в потолок, в его белое пустое пространство.
Карен, должно быть, испытывала совсем другие эмоции, когда в начале своей карьеры смотрела на пустой лист бумаги в печатательной машинке, или как назывались эти штуки. Подозреваю, что пустая белизна должна пугать автора, чья работа – заполнять её, но меня его безликий простор, здесь, в спальне, не прерываемый даже люстрой, потому что она освещалась лишь торшерами и ночниками на тумбочках, умиротворял и позволял сосредоточиться, отсекая внешние раздражители. Он был идеален для того, чтобы прислушиваться к шевелению собственных мыслей.
Не помню…
Что?
Это тоже не помню. Ты уверен?
Чего я не помню? Конечно, если бы я смог вспомнить это – чем бы оно ни было – то я не беспокоился бы о своей неспособности это вспомнить…
Нет. Нет. У меня нет никаких воспоминаний о…
О чём? О чём у меня отсутствую воспоминания?
Ладно, как скажешь. Но всё это очень странно…
Я тряхнул головой, пытаясь привести мысли в порядок. Пусть это и клише, но мне обычно помогало – правда, не в этот раз.
Я уверен, что запомнил бы такое…
Не то чтобы я слышал чей-то голос; не было никакого звука, тембра, модуляции. Лишь слова, что скребутся на периферии восприятия, артикулированные, но не произнесённые слова, идентичные моим собственным мыслям.
За исключением…
Нет, у меня отличная память. Факты, цифры, мелкие подробности…
За исключением того, что это как будто бы не мои мысли.
Как ты сказал, кто ты такой?
Я тряхнул головой ещё более энергично; мой взгляд метнулся от зеркальной дверцы шкафа слева от меня к менее чёткому моему отражению в окне справа.
Хорошо, ладно. А меня зовут Джейк Салливан…
Странно. Очень странно.
Карен посмотрела на меня.
– Что-то не так, милый?
– Нет, – машинально ответил я. – Нет, всё в порядке.
Кратер Хевисайда расположен на 10,4° южной широты и 167,1° восточной долготы – довольно близко к центру обратной стороны Луны. Это означает, что Земля здесь находится прямо внизу, отделённая от нас 3500 км скалы и примерно в сотню раз большим пространством пустоты.
Кратер
Верхний Эдем состоит из обширного дома престарелых с постоянным уходом, стационара для умирающих и комплекса роскошных квартир для тех постояльцев, кто ещё способен жить без круглосуточного присмотра. Нет, не постояльцев. Жильцов . Жильцов без права переезда.
Внутри Верхнего Эдема во всех комнатах и коридорах были очень высокие потолки – слишком уж легко случайно отправиться в полёт. Но даже при этом потолки на всякий случай имели мягкую обивку, а светильники были утоплены в неё. И повсюду растения – не только для красоты, но и чтобы поглощать из воздуха излишки углекислоты.
Я всегда относился с недоверием к заявлениям больших корпораций, но пока слова «Иммортекс» нигде не расходились с делом.
В моей квартире было всё, чего я мог пожелать, и она была в точности такой, какую мне показывали в ходе виртуального тура на Земле. Мебель выглядела как сделанная из натурального дерева – сосны, которая мне особенно нравилась – но, конечно же, не была деревянной. Хоть компания и заявляла, что предоставит любую роскошь, которую вы способны оплатить, я не мог взять с собой свою старую мебель из Торонто – она должна была остаться моему… моему сменщику – к тому же доставка её с Земли обошлась бы в совершенно астрономическую сумму.
Так что, как вежливо объяснил мне домашний компьютер, отвечая на мои вопросы, мебель была изготовлена из чего-то под названием «взбитый реголит» – из размельчённой и насыщенной воздухом горной породы, превращённой в материал вроде очень пористого базальта, который потом покрыли ультратонким пластиковым покрытием с напечатанным на нём очень детальным рисунком древесных волокон. Искусственная сущность, снаружи замаскированная под естественную. Ничего особенного, если не задумываться над этим слишком сильно.
Поначалу мне показалось, что мягкая мебель выглядит жестковатой, но усевшись, я сразу понял, что на Луне мебели не нужно быть такой уж мягкой для того, чтобы на ней было удобно сидеть. Мои восемьдесят пять кило здесь ощущались как четырнадцать; на Земле я так мало весил лишь в глубоком детстве.
Одна стена была гигантским телеэкраном – и притом первоклассным. Невозможно было разглядеть отдельные пикселы, даже подойдя к ней вплотную. Сейчас она показывала озеро Луис неподалёку от Банффа в Альберте – в те времена, когда ледники ещё не растаяли и не затопили весь этот район. Подозреваю, что это изображение было сгенерировано компьютером; не думаю, что тогда кто-то мог снимать в таком высоком разрешении. По озеру катились невысокие волны, а в его водах отражалось голубое небо.