Золотоволосый капитан

Уинстед Линда Джонс

Это было безумием. Он едва знаком с Лили, и к тому же она — любовница другого мужчины. Ее положение неприлично, и она сама признает это, но Квент обнаружил, что не стал думать о ней хуже из-за этого. Лили красива. «Нет, — поправил сам себя Квент, — она самая красивая женщина из всех, которых я когда-либо видел. Хотя… ее губы немного полноваты, а волосы, кажется, вьются сами по себе. Она — слишком высокая и вовсе не изящная…»

Но, несмотря на все старания Квента убедить себя в том, что Лили не является совершенством, он никак не мог достичь поставленной цели. Квенту нравился ее полный рот,

вьющиеся волосы, и она прекрасно умещалась в его руках, поэтому просто не могла быть слишком высокой. Лили притягивала его, и Квент ничего не мог с этим сделать. Почему бы ей не оказаться простой дочерью владельца магазина? Почему она любовница капитана Шервуда?

Наверное, все дело в острове. Прекрасном и настолько очаровательном, что на нем просто нельзя не поддаться чарам какой-нибудь женщины. После нескольких лет сражений, полных смертей и крови, Нассау оказался настоящим раем. Квент сменил холод северных штатов на свежие бризы острова, метели и морозы — на ласковый дождик, падающий на землю так нежно, что кажется божьим даром, а не проклятием.

Остров Нью-Провиденс — подходящее место для того, чтобы влюбиться.

Эта мысль потрясла Квента. С тех пор как он покинул дом и Алисию, он не мог представить себя влюбившимся. Квент никогда не думал, что снова окажется во власти этого чувства. Любовь — это ловушка, затуманивающая разум мужчины, и Квент не хотел влюбляться в Лили Рэдфорд… или в кого-нибудь еще.

— Очнись, Тайлер, — Джон Райт толкнул его в бок. — Присоединяйся в любое время. — Дородный капитан помахал большой ладонью перед носом Квента. — Твоя ставка.

Квентин с отсутствующим видом протянул монету и заглянул в свои карты. Ничего ободряющего. Он снова проигрывает.

Деннисон, слегка нахмурившись, наклонился к Квенту.

— Послушай, приятель, я, кажется, уже видел у тебя такое выражение лица на балу, когда застал вас с мисс Лили, — тихо сказал он. — Жаль, когда мужчина позволяет женщине пудрить себе мозги. Ты мне нравишься, Тайлер, — добавил капитан. — Я бы не хотел хоронить тебя после того, как Шервуд сожмет свои руки на твоей окровавленной шее.

Квент никак не ответил на предупреждение Деннисона. Проиграв все, что было при нем, Квент бросил карты в центр стола. Райт налил ему выпивку и хлопнул по спине, пытаясь подбодрить проигравшего.

— В следующий раз повезет, — протянул Райт, выделяясь своим техасским акцентом среди английских контрабандистов, часто посещавших гостиницу. — Выпей за мой счет, Тайлер.

Квент поднес стакан к губам и осушил его одним залпом. Другие проигравшие игроки покинули стол одновременно, и они остались втроем с Деннисоном и Райтом. Сидя в прокуренной комнате, они потягивали свою выпивку.

Квент постарался себе напомнить, зачем именно он приехал в Нассау. Не затем, чтобы сойти с ума от женщины, а чтобы собирать сведения.

Деннисон находился в необычно молчаливом состоянии, но Джон Райт выпил лишку и принялся болтать громким шепотом, хвастливо выдавая секреты.

В первый раз за весь вечер Квент перестал думать о Лили Рэдфорд и, наклонившись вперед, внимательно слушал капитана Райта.

Глава 7

Квент подождал еще несколько дней, прежде чем вновь

наведаться в дом Лили. Ему не хотелось выглядеть навязчивым, к тому же он решил дать себе время успокоиться и собраться с мыслями. Квент просто не мог позволить женщине оказывать на него сильное влияние.

Капитан Райт, сорвав две крупные ставки в последней игре и проглотив изрядное количество рома, которого хватило бы для трех измученных жаждой мужчин, начал похваляться специальным грузом, предназначенным для перевозки через неделю. Никто не подвергал сомнению лояльность Квента по отношению к Югу, и Джон Райт искал поддержки и в некотором роде уважения, когда рассказывал Квенту о машинах, которые ему предстояло переправить на Юг через несколько дней. Речь шла о морских двигателях для бронированных кораблей мятежников, строящихся в Чарльстоне. Две пары морских паровых двигателей собирались где-то в Джорджии, и, пока работы по сборке не закончились, Южные штаты полностью зависели от британских производителей и контрабандистов.

Элеонора пришла в восторг от данных, добытых Квентом. Он сумел разузнать не только о грузе Райта, но и о дате отправления корабля из Нассау и о пункте назначения — Чарльстоне. Корабли северян, осуществляющие блокаду, устроят засаду на Райта и конфискуют двигатели.

Квент старался не думать об этом, когда вновь постучал тростью в дом Лили. Красную дверь открыла хмурая Кора. Квент одарил ее самой очаровательной улыбкой, сверкая белыми зубами и милыми ямочками на щеках. Однако Кора явно не желала впускать его.

— Могу я видеть мисс Рэдфорд? — спросил Квент, когда Кора не выказала намерения пригласить его внутрь.

— Мисс Рэдфорд занята, — кратко ответила Кора и попыталась захлопнуть дверь у него перед носом.

Квент успел вставить трость в дверной проем.

— Мигу я подождать ее? Боюсь, что я опять перетрудил ногу, и теперь просто умираю от боли, — Он попытался принять жалкий вид, и, видимо, ему это удалось, потому что Кора тяжело вздохнула.

— Мисс Лили в саду, — резко бросила Кора. — Идите по каменной тропинке вокруг дома и встретите ее.

Дверь захлопнулась, и Квент застучал тростью по камням дорожки, огибавшей дом и спускавшейся вниз с небольшим уклоном. Вдали, на фоне пышной зелени, он заметил огромные клумбы ярких цветов, красных, розовых и коралловых. А на тропинке Квент, к своему удивлению, встретил разъяренную Кору, спешившую в дом. Она одарила Квента таким же ненавидящим взглядом, как и вначале, когда открывала ему дверь. Наверное, она вышла через заднюю дверь и предупредила хозяйку о его визите. Ему хотелось застать Лили врасплох, чтобы посмотреть, какая она без своей защитной маски.

Лили ждала его, сидя на кованой скамейке, стоявшей посреди буйной растительности. Квент думал, что она предпочитает хорошо ухоженный парк, с ровными рядами роз и лилий, тщательно подстриженных и прореженных, но этот парк напоминал, скорее, одичавший райский сад — растения вторгались на каменную тропинку, листья виноградных лоз и кустарников переплетались, борясь за солнце.

Парк вокруг Лили выглядел диким, но сама она излучала сдержанность и даже холодность. На лице Лили застыло решительное выражение, ее одетые в перчатки руки лежали на коленях.