Золотой череп. Воронка душ
Шрифт:
– Ужасная навь не знает пощады, – отозвался Броль. – От облика навьих солдат веет холодом, и даже крепкие духом воины бросают оружие и бегут. Говорят, что только эльфийские маги способны внушить людям бесстрашие. Но случись очередная «Великая битва» и всем нам уготована жуткая участь, потому что магов уже не сыскать.
Неожиданно до слуха донёсся, приглушённый треском огня крик. Этот крик, переполненный безнадёжной звериной яростью, раскатистым эхом отразился от разрушенных стен и потонул в ответном устрашающем рычании сотен других голосов.
– В-в-вы слышали? –
– В город мы не пойдём, – насторожившись, ответил Броль. – Я предупреждал, поиск сокровищ дело рискованное.
– Давайте тогда не будем рисковать? – затрясся от страха Палько. – Убраться бы по добру поздорову.
Горячий ветер донёс отвратный запах тлена. Они увидели, как среди руин зашевелились безобразные тени и услышали тихое бессвязное бормотание, от звуков которого застыла в жилах кровь.
– Нам надо в северо-западный туннель, – прошептал Броль. – Если верить карте, из туннеля мы попадём прямиком в сокровищницу.
В отряде Всебор шёл последним. Он добровольно взял на себя эту миссию, а его спутники с охотой согласились на него эту миссию возложить. Северо-западный туннель напоминал заброшенную штольню, которой никогда не пользовались и не следили за её состоянием. Она уходила то вверх, то вниз, местами была затоплена, и им частенько приходилось брести по пояс в воде, чтобы выбраться на сухой участок. С потолка и стен свисали полупрозрачные каменные наросты, за шиворот капала жидкая ржавчина. Но жизнь обреталась и здесь. Крупные побелевшие от вечного мрака многоножки, бесстрашно сновали под ногами, иногда заползали на одежду и пытались укусить.
– Гадость-то какая! – воскликнул Жиль. – Ты видел когда-нибудь таких огромных?
– Посмотрел бы ты на пещерных кивсяков, – усмехнулся Клут. – Сожрать не сожрут, а ядом точно всю рожу забрызгают.
– А всё ж этим туннелем, когда-то пользовались, – заметил Всебор.
Он поднял фонарь над головой и указал на желоба, прорубленные под самым потолком.
– Гномьи светильники, – пожал плечами Броль. – Не думаю, что там сохранилось масло. Хотя…
Громила засунул в один из желобов руку и зачерпнул густой маслянистой жижи.
– Попробуем!? – предложил он. – А то нашего-то запаса надолго не хватит.
Пламя в желобах разгоралось медленно, и потребовалось некоторое время, чтобы огонь растопил загустевшее масло. В треске и завывании, светильники вспыхивали один за другим, и в туннеле с каждой секундой становилось всё светлее. От яркого света многоножки разбежались и забились в щели, воздух пришёл в движение и гудящий поток устремился в далёкую пустоту.
– Сколько лет прошло, а все эти тиаберийские штучки по-прежнему работают, – заметил Броль. – Но гномов их изобретения не спасли.
– Зато нам послужат, – отозвался Клут. – Куда теперь?
– Похоже, пришли, – проговорил Громила. – Где-то здесь должна быть потайная дверь.
Глава 10
Они
– Ни-че-го! – протянул Палько. – Ты уверен, что старый гном сказал правду?
– Эльфы не дураки! – отозвался Броль. – И не станут набивать архивы бессмысленными бумажками.
– Не нравится мне такой оборот, – процедил Клут. – Как бы поиски золота не вышли нам боком.
Они немного передохнули, а потом ещё в течение получаса бродили по туннелю и рассматривали пыльные стены, в надежде найти хоть какие–нибудь следы потайной двери. Но всё оказалось тщетно.
– Предлагаю немного поспать, – произнёс Громила. – Хуже не станет. А сон лучший способ отвлечься.
– И то верно, – согласился Клут. – Нам ещё назад топать, будь неладна эта Тиаберия.
Каждый устраивался, как мог. От горячего воздуха создавалась тяга, и туннель продувался тёплым сквозняком. Всебор подложил под голову мешок и, прислушиваясь к завыванию ветра, закрыл глаза. Спать ему не хотелось. Перед глазами постоянно возникали страшные тени, которые он видел среди руин Тиаберии.
– «Кто эти создания? – думал он. – И почему они не находят покоя»?
Можно было только догадываться, какие силы заставляли их существовать, но от этих догадок застывала в жилах кровь.
Всебор вспомнил свои сны и от волнения, жадно потянул носом.
– Чего не спишь? – шёпотом спросил Зубастик. – Сам не хочешь, не мешай другим.
– Твой сон берегу! Балда! – отозвался Всебор. – Забыл про «отверженных»?
– Теперь точно не засну, – зашипел Жиль. – Не мог промолчать?
– Можешь дрыхнуть, о твоей шкуре я позабочусь, – успокоил Всебор.
Зубастик ворчливо фыркнул и легонько пихнул товарища локтем.
Всебор услышал приглушённый расстоянием крик и с тревогой разлепил веки. Он только на секунду закрыл глаза, и благодатная дрёма тут же затуманила разум.
– «Чёрт! Я заснул! – пронеслось в голове. – Как же это опрометчиво с моей стороны».
С первого взгляда вокруг ничего не изменилось. Осмелевшие многоножки ползали по его спящим товарищам. По-прежнему трещало и искрилось масло в светильниках. С воем рвался по туннелю гудящий сквозняк.
– «Ничего не изменилось или только кажется»?
Всебор приподнялся на локте и прислушался. Эльфы во всю храпели, а Жиль издавал странные напоминающие мурлыканье звуки. Неприятное чувство безысходности растревожило потаённые страхи, и на душе заскреблись кошки. Стараясь не шуметь, он поднялся на ноги и огляделся.
– Здесь что-то не так, – прошептал Всебор. – Но что именно?
– Что именно!? – услышал он в ответ. – Что именно…
Слова прозвучали так тихо, что ему показалось, будто их кто-то внушил, подчинив волю и разум. Несколько секунд они звучали в его голове, повторяясь на разные лады и меняя интонации. Но потом голос стал тише, постепенно превратившись в едва различимый шепот.