Золотой Мост
Шрифт:
Когда мы пересекли мост, который скорее напоминал улицу, мы прошли мимо еще одной церкви, и тогда у меня появилось чувство, что я начинаю лучше ориентироваться. По крайней мере, местность начинала казаться мне смутно знакомой. Но это, вероятно, было ошибочным, так как, собственно, теперь снова должна была бы появиться река. Таким широким остров Сите не мог быть, даже в семнадцатом столетии. Мы шли по оживленной улице, где было много магазинов. Шляпники, ювелиры, портные для перчаток, пекарни...
На прилавке стояла корзина, и в ней лежали свежие сахарные булочки, которые восхитительно
Витрин в этом времени еще не существовало, просто вперед выставляли большой деревянный лоток и использовали его как прилавок, отсюда и пошло слово «лавка» (в любом случае, это часть случайных знаний, которые я почерпнула из путешествий во времени). В данном случае это был парфюмерный магазин, для этого мне даже не требовалось видеть товар, это было очевидно по запаху. Пахло так одурманивающе все возможными эссенциями, от цветочно-фруктовых до экзотических. Мне пришлось чихнуть, и тогда мне стало ясно.
— О, — произнесла я. — Это, наверное, его магазин, не так ли? Я имею в виду, мужа Сесиль.
Немного сбитая с толку, я огляделась. Филипп говорил, что магазин находился на мосту Нотр-Дам, поэтому здесь должен быть мост. Но его не было видно. Здесь также повсюду плотно стояли друг к другу четырех или пятиэтажные дома. Сены не было видно и в помине.
Филипп уставился внутрь сумрачного магазина.
— Если однажды я застигну этого парня одного, я его убью.
Да меня дошло его предупреждение с опозданием, потому что я все еще пыталась сориентироваться.
— Что? Зачем? Что он тебе сделал?
— Не мне, а Сесиль.
Прежде чем он мог мне точнее растолковать, за прилавком, который был густо уставлен благоуханными мешочками и носовыми платками, появился мужчина в золотисто-зеленом шелковом камзоле.
— Мадам. Месье. — Елейно заулыбался он. — Чем могу вам помочь? — Затем он узнал Филиппа, и его лицо приняло рассерженный вид. — Что Вам здесь нужно? Прекратите мне докучать. Разве недостаточно других мостов? Вам всегда нужно сделать крюк и прийти на этот?
Это, должно быть, был супруг Сесиль. Или бывший, смотря по обстоятельствам. Во всяком случае, они жили раздельно, потому что я ничего не заметила в ее комнате, что бы свидетельствовало о мужчине.
Ему было около сорока, почти лысый, и он вовсе не был похож на того, кто мог бы что-то предложить Сесиль. За исключением нескольких флаконов духов. У нее стояло несколько, и одним я недавно сама пользовалась, разумеется, о чем тотчас пожалела. Я все еще навязчиво пахла фиалками, хуже, чем любой освежитель воздуха. Но это было ничто по сравнению с разряженным типом. От него исходило облако аромата, от которого можно было потерять сознание.
Хотя я могла бы поклясться, что хлеб и вино с прошлой ночи уже давно переварились, я поняла, что меня начало тошнить. Я отступила на несколько шагов назад и чуть было не попала под громыхающую мимо повозку. Кучер щедро выругался и сдержал свою лошадь, а я попятилась
— ... извращенный подонок! — кричал он на владельца магазина.
— Вас это ничуть не касается! — услышала я, как выкрикнул парфюмер. — И нет, я не буду с вами драться на дуэли! И когда Вы меня еще так сильно оскорбляете!
Из-за грохочущих колес повозки я могла только частично понимать ответ Филиппа, но все же, этого было вполне достаточно, чтобы уяснить его позицию.
— ... вспороть и Ваши кишки выбросить на корм крысам, Вы жалкий трус!
Повозка продолжала греметь, и из соседней лавки - маленькой мануфактуры, которая продавала позолоченные картинные рамы - вышли две элегантно одетые женщины, которые оттеснили меня еще дальше к краю дороги. Они гордо прошли мимо меня и вели себя, словно мост Нотр-Дам принадлежал им. Одна из них попутно прижала меня силовым приемом к стене дома. Я хотела сразу же запротестовать, когда краем глаза заметила что-то, что меня сбило с толку. Я медленно повернулась к лавке, перед которой стояла.
За распахнутым прилавком лежали бахромчатые шелковые шали, вышитые платки и скатанная в рулон кружевная кайма. В открытой шкатулке был широкий выбор различных пуговиц - из стекла, рога, дерева, слоновой кости, плоско выкованного серебра ... не понятным образом у меня появилось ощущение, что я уже откуда-то эту лавку знала. Как будто я здесь уже однажды бывала. Но это впечатление появилось не от пуговиц, как мне позже стало ясно, а от товаров, которые по диагонали за прилавком украшали стену - масок.
Одну-две секунды я смотрела в замешательстве на маски. Казалось, словно я вдруг оказалась в другом времени и в другом месте, хотя на заднем плане я все еще слышала, как Филипп ругался с парфюмером. Но крик и уличный шум я заметила вскользь. Маски притянули все мое внимание. Они были всевозможных вариаций: разноцветные или одноцветные, полумаски или те, что закрывают лицо полностью, вышитые золотом или с накладным носом, украшенные драгоценными камнями или бахромой, перьями или жемчугом. Исключительно такие маски, как носились на венецианском карнавале. И вероятно, так же на парижских балах в семнадцатом веке, иначе их бы нельзя было купить здесь.
Дверь лавки рядом с откидной стойкой была открыта, и мои ноги пошли сами по себе внутрь магазина. Внутри я уловила нежный немного пыльный аромат высушенных цветов, которые в прежние столетия, как например в этом, заворачивались в рулоны тканей, чтобы ткани приятно пахли. Здесь была смесь лаванды и лепестков роз.
Лавка торговала не только масками и тканями, но и одеждой и аксессуарами. Там были скромные одеяния, всякое барахло и тряпье, но так же аристократические вещи. На различных подставках висели гардины из бархата, окаймленные золотом, шелковые платья с глубокими вырезами и сильно расклешенными юбками, и длинные перчатки из тончайшей кожи. На одной полке стояли сказочные туфли, украшенные редкостной вышивкой с серебряными пряжками и лакированными каблуками. Ванесса бы расплакалась при их виде.