Золотой, Небесный Триллиум (сборник)
Шрифт:
— Город не разграблен, — Кадия вспомнила сокровища в чаше фонтана. — Ваши дары, Благороднейшая, лежат никем не тронутые. В нем есть обитатели. Они называют себя хасситти, и они старались и стараются сохранить все, что там осталось. И сам… — тут Кадия подняла меч, чтобы он был виден весь. — Он родился в этом саду. Великая Волшебница Бина избрала меня и моих сестер быть спасительницами Рувенды. И дала мне корень, который привел меня в Ялтан, и я посадила его в саду. И из корня выросло то, что вы видите. Третья часть могучего талисмана, спасшего нашу страну. Но больше я ничего там не взяла, — ей вспомнилось ожерелье в фонтане.
Женщина
— Столько нового… столько странного, словно речь идет не о тех землях, которые мы знали когда-то.
— Все правда! — Кадия отпила из чаши и отняла ее от губ. Вода? Пожалуй, хотя с незнакомым привкусом, пряным, но освежающим усталое горло.
— Мы в этом не сомневаемся, королевская дочь. Теперь правдой стала твоя правда. Но часть ее связана с иной, более темной и грозной правдой. Мы были… мы те люди, которые всегда искали знания. Тайны были вырваны у земли, из источника самой жизни. Мы могли повелевать скалами, морем, ветрами. Мы искали… быть может, слишком уж жадно и слишком увлеклись Силами, которые обрели. Мы вмешивались в законы природы… Мы создали тех, кого вы называете оддлингами. И хасситти. Мы изменяли рост растений, чтобы получать плоды или услаждать зрение. Однако, — продолжала она, помолчав, — Сила привлекает Силу. А владеющие Силой ненасытны и вечно ищут, как ее увеличить. И некоторые среди нас начали создавать новую природу и энергию. Сила восстала на Силу. Другие вовремя спохватились и поняли, куда ведут эти исследования и действия. Была война…
Она снова умолкла, и ее губы сморщились, словно она взяла в рот что-то очень горькое.
— Тогда мы узнали Тьму, оборотную сторону Силы. Суша была раздроблена, вода хлынула, покрывая ее. Страна изменилась, возникли трясины. Те, кто жаждал Тьмы, дали волю своим созданиям — скритекам и растениям, которые убивают и пожирают свою добычу. Города захватывались врагами и гибли, но мы продолжали борьбу — мощь против мощи, вырывая новые тайны у земли под нами и у неба в вышине. Под конец нас всюду сопровождала смерть. Некоторые исчадия Тьмы, применившие худшие из Черных Знаний, оставались неуязвимыми. Их была горстка. Избегая последнего боя, они укрылись в горах. Там они приготовили себе надежное убежище. Среди них был могучий провидец по имени Варм.
Это имя она произнесла с испепеляющей ненавистью.
— Но его и их это не спасло, ибо мы уже наложили на них проклятие. Если бы они вышли из своего тайника, на них обрушились бы все болезни мира, они истлели бы заживо. Все они, кроме Варма и двух его учеников, затворились там и легли в гробницы, чтобы проспать до предсказанного Вармом дня, когда, заверил он их, они вновь обретут власть над миром. Наш передовой отряд почти настиг их, но когда он добрался до горного убежища, Варм и два его приспешника уже скрылись. Тем не менее наши наложили на этот приют спящей смерти нерушимое заклятие, которое по их расчетам должно было действовать вечно.
Она помолчала.
— У Варма было еще одно свое потаенное место. Тем, кто не имеет наших знаний, это трудно понять. Ты прошла сквозь преграду — преграду из времени и пространства. Это место находится вне твоего мира, и мы, решившиеся удалиться сюда, не можем вернуться. Варм нашел себе такой же приют, воспользовавшись собственной Силой. Но он принадлежал Тьме, а не Свету, и оказался не здесь… Нам остается прийти
Ламарил подошел к Кадии и ласково коснулся ее плеча.
— Кадия, расскажи еще раз свой сон.
— Не думаю, что это был сон, — медленно произнесла девушка. — Дальновидением я не наделена, хотя способна видеть образы в чаше. Но еще раз клянусь, я все это видела, пока спала.
И она повторила свой рассказ, стараясь не упустить ни одной подробности, касавшейся этого огненного кресла и того, кто сидел в нем.
Прежде чем ее слушатели успели что-то сказать, Кадия задала вопрос и почти потребовала ответа на него.
— Вы сказали, что не можете вернуться в трясины. А этот сторонник Варма смог? И сам Варм сможет? Мы все еще залечиваем раны, оставленные войной. Так предстоит ли нам сразиться с еще более сильным врагом?
Не один вопрос, а несколько, и ожидая ответа, она вновь ощутила глубоко внутри себя старый тягостный холод.
— Королевская дочь! — первым заговорил мужчина, Уоно. — Наши с Вармом дороги давно протянулись в противоположных направлениях. Мы смирились с тем, что возврата нет. Возможно, он попытался найти способ. Или же служитель, которого он призвал к себе, был заранее подготовлен для возвращения.
Кадия смотрела на них с пристальным вниманием. От прежнего благоговейного страха не осталось и следа.
— Благороднейшие, хотите ли вы сказать, что не сможете оказать нам никакой помощи? И мы лишимся наших земель и самой жизни, уступив их этой ползучей «желтой смерти» Тьмы? Думаю, что даже Харамис со всей ее ученостью не сумеет найти оружия против этого Зла!
— Есть способ… — Вновь она увидела, что Ламарил стоит рядом с ней. — Быть может, Безмолвные были оставлены ради этой цели? И вот та, кто может призвать их, если вы того пожелаете.
Лика решительно кивнула.
— Это Зло возникло из-за нас. И мы не можем остаться в стороне, если оно вновь распространяется. Некогда была произнесена клятва. Командующий синдонами, — она обратилась к Ламарилу. — Ты хочешь сдержать ее?
— Да, Лика, как и все те, кто связал себя клятвой.
ГЛАВА 17
Кадия переминалась с ноги на ногу. Она распростилась с видавшей виды кольчугой из раковин, с помятым шлемом, со всей своей изношенной дорожной одеждой. Не была она облачена и в полупрозрачное одеяние. Нет, ее плечи плотно облегала кольчуга из звеньев сине-зеленого металла, подобранная на складе Исчезнувших. А ниже — штаны из материала крепче отлично выдубленной кожи, но мягко сгибающегося, как самые тонкие ткани в Цитадели.
Ее рука прижимала к левому боку новый шлем, спереди снабженный полумаской. Надетый, он закрывал все лицо до рта, а смотреть можно было сквозь прорези с вставленным в них зеленоватым стеклом. По краям шлем опоясывал узор из триллиумов — золотых, как величественный цветок, который чуть покачивался справа от нее.
Кадии объяснили, что нужно делать, но помощи не обещали. А предстояла ей задача столь странная, что место ей было только в сказке, чтобы поражать удивленных слушателей. Однако те, кто выстроился перед ней, заверили, что подобное возможно, и оставалось только положиться на их слова.