Золотой омут
Шрифт:
— И какой ты делаешь вывод?
— Очень простой. Киллер не убил Володина не потому, что испугался. И не потому, что он странный или ненормальный. А потому, что у него просто-напросто кончились патроны.
— Вот те раз! — изумился Гордеев. — Киллер, у которого закончились боеприпасы? Это что-то новое. Как же это получилось? И как ты до этого додумался?
— Очень просто. Пули выпущены из восьмизарядного ТТ. Две в Апарина, шесть в Володина. Итого восемь. А потом он, поняв, что стрелять больше нечем, ушел. Иного объяснения нет. Потому что если бы у него
— Ну и дела… И что это все нам дает?
— А дает это нам, Юра, многое. Во-первых, то, что это никакой не киллер, а просто чайник.
— В смысле? Ты же только что сказал, что убить Апарина могут послать только самого что ни на есть профессионала.
— Да. Именно так. Если бы киллера послали убить Апарина, это был бы профессионал. Но здесь совсем другой случай, Юра.
— Бррр, — потряс головой Гордеев, — тогда я совсем перестаю что-либо понимать.
— Я думаю, что, во-первых, он взял в руки оружие просто по необходимости… Может быть, он и не стрелял в людей раньше… А во-вторых, то, что рассчитывал он убить все-таки одного человека, а не двоих. Понимаешь?
— По-прежнему нет.
— И совершенно напрасно. Потренируй мозговую извилину — она должна шевелиться постоянно.
Турецкий растопырил пальцы над головой и показал, как именно должны шевелиться мозговые извилины. А потом опять поглядел на часы.
— Ты куда-то торопишься? — спросил Гордеев.
— Нет. Об этом чуть позже. Итак, тот, кто убил Апарина, совсем не собирался убивать двоих. Он сначала хотел убить только одного.
— Ясно… — согласился Гордеев. — Константина Апарина.
— Нет, — заговорщически улыбнулся Турецкий. — Следователя Евгения Володина.
— Как так?! — Гордеев даже подпрыгнул на стуле. — И из чего это, интересно, следует?
— А вот из чего. — Турецкий открыл ящик письменного стола и достал оттуда четыре полиэтиленовых пакетика. В двух из них содержались окурки, в третьем — пачка сигарет «Голуаз», а в четвертом кусок скомканного целлофана.
— Вот посмотри. Эти два окурка я нашел в пепельнице «БМВ» Апарина. Этот, — Турецкий потряс в воздухе пакетиком, в котором находился длинный окурок, — принадлежит самому Апарину. Он достаточно характерен. Судя по другим окуркам, которые находились в пепельнице, этот тоже принадлежит ему. А вот этот окурок, — Турецкий взял со стола другой пакетик, — курил другой человек. Окурки свежие, скорее всего выкурены одновременно. Следовательно…
— … Следовательно, в машине Апарина находился еще один человек?
— Да. И этот человек — убийца.
— А это из чего следует?
— Вот из чего. — Турецкий взял два оставшихся пакетика. — Вот обертка от сигарет, которую я так же обнаружил в пепельнице. А вот пачка сигарет «Голуаз». Здесь, кстати, не хватает двух сигарет. И обертка тоже от нее — это видно невооруженным глазом. Угадай, где я нашел эту пачку?
— Неужели в кустах?
— Да. Причем не там, откуда предположительно велась стрельба,
— Так, — только и произнес Гордеев, мысли которого совсем спутались.
— Да. Убийца сначала посидел в машине Апарина, выкурил с ним сигарету, потом вышел, застрелил из противоположного окна Апарина, спрятался в кустах и попытался убить еще и Володина. Когда это ему не удалось, он пошел к мосту.
— И по дороге потерял свои сигареты.
— Именно так.
— М-да… Загадочная история.
— Более чем, — согласился Турецкий.
— Значит, киллер сначала собирался убрать Володина, но потом передумал и решил убрать двоих, — заключил Гордеев. — Верно?
— Скорее всего. Но я знаю одно — Володин не говорит и десятой части того, о чем знает. Я пытался его расколоть ночью, но он молчит. Понимаешь, колоть по полной программе очень трудно. Но и не только. Я не могу его допрашивать, поскольку он жертва. Ведь это на него было совершено покушение. А тайны Апарина мы уже, скорее всего, никогда не узнаем. А узнать их нам очень важно, потому что, я думаю, это связано и с делом Вадима Лучинина, и с убийством Джека Хокинса, тем более Константин Апарин сам допрашивал Лучинина…
— А это откуда известно?
— Узнал из журнала посещений Бутырской тюрьмы. Константин Апарин беседовал с Лучининым два раза.
— Значит, надо расспросить Вадима Лучинина.
— Да, и это еще один вопрос, который тебе предстоит у него выяснить.
— К сожалению, вчера я не нашел Володина, чтобы получить у него разрешение на посещение Лучинина. Но меня очень интересует, зачем Апарин приходил к Лучинину… Да еще два раза. Все-таки начальник московского РУБОПа — это величина…
— В том-то и дело… Не по чину Апарину самому бегать в Бутырки и допрашивать людей, которые к тому же не имеют к нему ни малейшего отношения…
— Да… — согласился Гордеев, снова поглядев на часы.
Внезапно Гордеев привстал. Пальцы его потянулись к вискам, как совсем недавно у Турецкого, когда тот показывал, как должно происходить шевеление мозговых извилин. Александр Борисович с интересом наблюдал за Гордеевым.
— Что случилось, Юра? — спросил он.
— А может быть… Может быть, и имеет… — произнес Гордеев, — да… Точно имеет! Брат Каштановой — тайный осведомитель РУБОПа. Вот через него-то и связаны Апарин и Лучинин!
— А откуда ты знаешь, что брат Каштановой сотрудничал с РУБОПом? — насторожился Турецкий.
— Это совершенно точная информация. Ее я получил от Грязнова.
— Хм… И когда?
— Несколько дней назад…
— Так что же ты мне раньше об этом не сказал? — загремел Турецкий.
— Как-то не подумал.
— «Не подумал», — передразнил его Александр Борисович, — в следующий раз думай! Это же важнейшая информация. Теперь понятно, что Каштанов сообщил Апарину какую-то информацию, которую получил от своей сестры. И поэтому Апарин встречался с Лучининым. А что мог разузнать такого важного Каштанов?