Зона Пси

Рунин Артур

Пуф!

«Пуф-ф-ф!» – ответило эхо.

Виктору показалось, что увидел от своего выстрела дымок на лбу стрелка, голова которого тут же скрылась внизу.

«Неужели попал?» – не верил Солдат. Но радость была недолгой. Стрелок открыл такой огонь, что через пять минут верхняя часть стены первого этажа была разбита в лохмотья. Куда бы Солдат ни старался укрыться – пуля везде его настигала, дырявя пространство в миллиметрах от тела. И он оставался жив лишь потому, что, скорее всего, снайпер с ним играл как кот с мёртвой мышкой. Пули били и били вокруг, пронзая полумрак комнат солнечными шомполами. Иногда отверстия были не больше грецкого ореха, а иногда выбивали целые пласты, оставляя дыры размером большого яблока. Солдат скакал из

одного места в другое, осыпаясь штукатуркой, крошками кирпичей, щепками. Стрелок всегда знал, где он находится. Видно, насытившись ураганной стрельбой, снайпер начал бить ровными интервалами. Виктор высчитал, что перерыв длился десять секунд и решил отступить в предыдущий дом. Но только он собрался выскочить из окна, как пули начали ложиться по земле, чуть ли не с пулемётной периодичностью и чуть ли не перед самым носом.

Стрелок таким образом выдавил Солдата из посёлка, прогоняв почти по всем домам до самой ночи. И когда Виктор весь измученный спустился с дороги, то задался вопросом: почему снайпер сначала хотел убить, а потом отпустил, до этого вдоволь с ним наигравшись?

Солдат повернулся лицом к посёлку и крикнул:

– Эй! Ну что?! Мы теперь почти как друзья?! А?!

«Так ты сдался?» – спросила мысль.

Виктор подумал и не ответил. Ничего не оставалось, как идти к «секонд-хенду бомжей». В кулаке сжималась сапёрная лопатка, а вот «люгер» потерялся. Не жалко, всё равно патронов нет. Некоторое время Солдат не решался разводить костёр: вдруг стрелок зашлёт пулю на огонёк. Но какая-то нездоровая доверчивость предательски сказала: «Да ладно, он отпустил тебя живым. Не ссы. Ещё друзьями станете».

Виктор долго отдыхал в темноте на автомобильном кресле. Ему хотелось пить, но усталость не желала отпускать. Он сложил руки на груди и, заседая, как в гамаке, любовался звёздным небом, тишью и дуновением тёплого, но создававшего приятную прохладу, ветерка.

Какая-то странная эта земля. Ни сверчков, ни бабочек, ни птиц. Одни комары по ночам лазят и заедают до смерти. А сейчас и их нет. Ощущение, что мир затаился перед всемирным взрывом. Спрятался перед грядущей бедой. И обеими руками выдвинул на заклание – Солдата.

«Но, не грозите демону адом – ведь это его стихия».

Взгляд растворялся в темноте неба, но где-то далеко внизу мелькали две светлые точки, и Виктор подумал, что, наверное, это пёс-мутант за ним наблюдает, выжидает, когда человек заснёт, чтобы успеть укусить и нализаться горячей крови.

Со стороны посёлка повеяло свежеиспечённым хлебом. Видно, неплохо снайпер устроился. Ему ещё и хлеб пекут. Наверное, какая-нибудь прекрасная дамочка с ним за компанию. Разве не могут хотя бы на время приютить одиноко путника?

«Много не прошу. Только ведро чистой воды, целого зажаренного барашка и… – Солдат хохотнул. – И твою тёлку на ночь, сэр».

Виктор с улыбкой поднялся с кресла, взгляд устремился в темноту посёлка. Ни одного огонька или хотя бы очертания. Ночь очень хорошо спрятала заброшенные домики в своей бездне, даже сияния звёзд не могут подсветить. И луна куда-то запропастилась.

– Жадный ты, стрелок, до тёлок. И до хлеба. – Солдат нашёл кастрюльку и направился к озеру.

Тёмная – почти чёрная – поверхность воды колыхалась и была похожа на ребристое плато, невысокие волны бились об глинистый уступ берега. Виктор спустился по пологому обвалу, сел на корточки возле кромки воды. Он устало всмотрелся вдаль, откуда, как ему показалось, очень быстро надвигались клубы белёсого дыма. Или это такой туман? Он уже узрел: как только появляется густой туман – жди неприятности. Возможно, это не так. Сначала он хотел искупаться – смыть пот и пыль, да и усталость немного снимет, но опыт нахождения в этих землях подсказывал, что пока лучше обождать. Ладони, сложенные лодочкой, зачерпнули воду, умыли лицо. Пахнуло тиной, но сразу же в ноздри влез душок мертвечины. Такой сладковатый, даже приторный запашок гниения. Вспомнился госпиталь:

вид кровавых бинтов с примесью желтоватых пятен и лилово-чёрная гангрена ступни солдата из арабской армии.

«Это снова показалось?» – Виктор привстал на полусогнутых ногах и постарался разглядеть силуэт на одном из столбов, вдоль которых он сюда плыл. Сначала еле различимое чёрное пятно растворялось в черноте озера, но потом глаз уловил короткое движение и Солдат точно различил человека в резиновом – по крайней мере, похожем на резиновый – костюме. В водолазном. Или в гидрокостюме дайвера.

«Он всё время за мной следит».

– Эй, это ты там так воняешь могилой?! – заорал во всё горло Солдат, вслушиваясь в собственное эхо. – Ты случаем не из гроба выкопался?! – «ЛИШЬ ИЗ ГРОБА ВЫХОДА НЕТ, – вспомнила мысль написанные слова на пластине под шестимесячным плодом. – Значит, есть, раз воняет». – Пожрать есть чего?!

«Чёрный водолаз» поднялся в полный рост. Его глаза – сначала вспыхнули красными огоньками, потом, словно выкрутили сенсорную ручку выключателя, плавно угасли, но полностью не потухли. И снова невидимую ручку плавно вернули на прежнее место. Глаза будто настроили, и они засветились нужной мощностью, смотрели прямо на Виктора.

– Ты, случаем, не робот? – тихо спросил Солдат. Как-то стало не по себе. Создалось ощущение, что этот биологический тип ковыряется в его мозгах, перелопачивая мысли и воспоминания как бумажный архив. Как же сейчас пожалел, что нет стрелкового оружия. Здесь нет правил, нет законов: это уже понял, – и можно было влепить стальную маслину в башку этому любопытствующему прыгуну в чёрном резиновом костюме.

Появилась полная луна. (Облака расступились?)

Чёрная вода посветлела, стала отливать зелёным ковром.

Первый «грибок» размером головы появился на поверхности озера в метрах десяти. Через секунду рядом возник второй. Потом третий, тридцатый, сотый, тысячный. Поверхность озера усыпалась этими здоровыми шляпами грибов. Все они медленно приближались. И только когда из-подо лбов начал различаться мутный блеск глаз, наполненный безумием, Солдат понял, что это не грибки размером голов – это и есть головы.

«Это все по мою душу?»

Глава 11

Слева подозрительно зашуршало. Солдат дёрнул головой в сторону, ладонь крепче сжала ручку сапёрной лопатки.

На краю берега стоял на локтях и коленях человек, голова пошатывалась на шее, как если бы металлический шарик болтался на тонкой пружине. Длинные мокрые волосы, казалось, испачканные в смеси мела, песка и глины, закрывали лицо, касались земли. Тело, одетое в рваный коричневый пиджак и брюки, вздрагивало, начало изрыгать звуки, будто никак не могло выплеснуть из нутра застрявший предмет. Через несколько дёрганий изо рта на траву вывалилась зелёная жидкость. Ощущение, что желудок не смог переварить тину и водоросли. Вонь рвоты и нечистот наполнили воздух. Наконец мужчина задышал – как астматик в приступе, издавая хриплые всхлипывания. Он не просто встал на ноги – его резко подняло как марионетку за невидимые тросики, будто помогла мощная струя воздуха из-под земли. Синюшная ладонь убрала со лба на затылок длинные локоны.

Солдату показалось, что на него смотрели глаза полные печали. Потом показалось, что глаза его не видят, как-то рассеянно смотрят перед собой, ищут: точно так же его искала Елизавета. А потом Солдат увидел, что в глубинах почти бесцветных радужек засветились красные точки, как у того грёбаного «чёрного водолаза».

Улыбка этого «бомжа» – а-а, так вот это чей секонд-хенд! – растянулась, придав лицу выражение коварности, и теперь глаза светились так, будто приобрели великое счастье. «Бомж» – или утопленник? – протянул к Солдату руку, перебирая пальцами как по клавишам, склонил вбок голову; его вид упрашивал: «Подожди, не убегай. Я ведь не догоню. А мне так хочется зубами разорвать тебе вену на шее. А ещё – поковыряться в твоих кишках».