Зов Арахны
Шрифт:
Кухня оказалась настоящей, довольно просторной. Здесь не только стоял стандартный пищевой процессор флотского образа, но и была старомодная электроплита, с духовкой. Отдельно стоял кухонный комбайн и даже холодильник с несколькими отделениями. Усиленная вентиляционная система прилагалась. Николай осмотрел всё это богатство и двинулся дальше. Санузел выглядел стандартным, но только не для кораблей такого размера и назначения. Душ здесь стоял такой же, как в офицерских каютах, на его старом эсминце. В общем и целом, вся палуба для экипажа оказалась перестроена. Дальше Соколов двинулся на нижнюю палубу.
Бортовые грузовые отсеки, на месте прежних баков для гелия, вмещали несколько десятков различных контейнеров, в основном с комплектующими, запчастями и расходниками к разному устаревшему оборудованию. В технические отсеки Соколов пока не стал лезть,
Уже решив возвращаться в лётную, Николай заметил подозрительную деталь. На нижней палубе, под лестницей, ниша, занавешенная чем-то похожим на военную маскировочную сеть. А лампы освещения рядом были вынуты из гнёзд. Соколов, разумеется, решил проверить, не показалось ли ему. На ощупь, в темноте под лестницей обнаружился самый настоящий маскировочный полог. К самой сети, рассеивающей большинство сканирующих лучей под случайным углом, полосками крепилась многослойная, модульная ткань. Пронизанная биметаллической нитью и сверхпроводящими волокнами, она чередовалась со слоями асимметрично раскроенных отражающих плёнок. Эта маскировка не позволяла просветить приборами, что под ней. А скрывалась за маскирующим пологом двустворчатая автоматическая дверь. Неплохо придумано. На глаз в темноте не разберёшь, что тут висит армейская маскировка, а приборы без тонкой настройки покажут обычную, плотную ткань.
Дверь, как ни странно, оказалась не заперта. Свет включился автоматически. Николай осмотрелся и быстро понял — тут же самая настоящая корабельная оружейка. Это он удачно зашёл. Вдоль левой стены стояли знакомые по службе флотские оружейные сейфы. Их содержимое Соколова не слишком интересовало, стандартные ячейки для стандартных тайзеров и универсальных карабинов выживания. Как будто они когда-то, кому-то помогли выжить. На военном корабле.
Справа свёртки полевых спальных комплектов, тюки надувных герметичных палаток, коробки с комплектами выживания и штабеля каких-то патронных ящиков.
А вот напротив двери стояли уже гораздо более интересные ящики. Их было четыре, одинаковые, массивные параллелепипеды, стандартного, грязно-зелёного армейского цвета. Стояли они друг на друге и загораживали ещё какой-то высокий, тёмно-серый контейнер. Прочитав маркировку армейских ящиков, Николай сначала не поверил. Откуда это здесь может взяться? Конечно, копаться в тайнике с оружием на чужом корабле чревато. Только что, собственно, он теряет? А если лейтенант его застукает, что же, будет хотя бы повод выяснить отношения. С этими мыслями, стащил самый верхний ящик на пол и открыл.
С каким же удовольствием Соколов взял в руки увесистую чёрную красавицу под названием АДА-4, Аэромагнитный Диреватор Автоматический, модель четыре. Или как его звали на флоте — Автоматический Дырокол Армейский. Николай почему-то с детства любил всё стреляющее и особенно такое мощное. Ничего, совершенно ничего не мог с собой поделать. Универсальная рукоять, с регулировкой под любую ладонь или перчатку. Всепогодный, трёхдиапазонный прицел синхронизируемый с боевым компьютером. Магазин на сорок диревационных зарядов, разумеется пустой. Дульный компенсатор, в сечении характерный, приплюснутый с боков шестиугольник. Николай, вспоминая учебный курс на десантного офицера второго эшелона, прижал приклад к плечу и примерился к прицелу. Перебросил оружие из правой руки в левую и снова примерился. Отличная игрушка, вот только на кораблях и станциях стрелять из такой не стоит. Слишком велика пробивная способность диревационного заряда пятидесятого калибра. Какой-то из принципов магнитно контролируемой кумуляции, насколько Николай помнил. Чтобы отразить такой выстрел, требовалась броневая пластина из легированной стали, упрочнённой электромагнитным полем особого типа. Или по простому — из структурированной стали. За каким хреном эти пушки здесь? Они же только для планетарных операций годятся. Вон и ящики с диревационными капсулами, у стеночки. В голове немедленно нарисовался другой вопрос, а где это лейтенант Майер увела восемь армейских диреваторов? Да ещё и с патронами в таком количестве?
Подняв ящик над собой и собираясь поставить обратно на штабель, Николай обратил внимание на маркировку контейнера, стоящего позади. Мало того, что надписи были выбиты на старом, ещё до колониальном языке, так ещё наверху торчала круглая плашка с эмблемой Консорциума. Что этот контейнер здесь делает? И что гораздо интереснее, чего же хранится в нём? Николай отставил все зелёные ящики в сторону. Лейтенанту Майер он конечно ничего не скажет, но взглянуть
При ближайшем рассмотрении подозрительного контейнера, Соколов немало удивился, узнав конструкцию и способ открывания почти до мелочей. Контейнер был практически идентичен контейнеру для хранения и обслуживания оборонительного боевого комплекса «громовая крыса». Открыв же его, Николай просто разинул рот и не сразу смог его закрыть. Это и была «громовая крыса», по крайней мере, на первый взгляд. Сложная и крайне дорогостоящая оружейная система позволяющая обычному человеку на равных противостоять боевым киборгам. Насколько Николай помнил, боевая ценность подобного оснащения приравнивалась к тяжёлому планетарному бронетранспортёру. Прежний вопрос, где Майер всё это спёрла, повис в воздухе, становясь прямо таки осязаемым.
Когда же Соколов, движимый невыносимым любопытством, полностью развернул контейнер для посадки в саму боевую систему, то разглядел значительные отличия. Эта система выглядела намного более изящной и законченной. Механически экзоскелет был похож, но вот приводы конечностей совсем не напоминали привычные сервомоторы и пневмоцилиндры. А выглядели очень похожими на искусственные мышцы, закрытые гибкой бронёй. Броневые щитки, из структурированной стали, большей площади и их самих больше. Более сложная форма защитного бронестекла. Приборы и системы наведения лишь отдалённо напоминали то, к чему привык Николай. А главное оружие, штурмовой эльтер, и вовсе выглядело намного мощнее. Мда, тут было над чем задуматься.
И всё равно, Соколову не терпелось попробовать эту хитрую игрушку. Всё же Николая не зря учили, как пользоваться «громовой крысой». На курсах подготовки десантника второго эшелона. И он незамедлительно решил использовать эти знания. Первым делом внимательно и в подробностях осмотрел механику и наличие всех необходимых деталей. Как учил инструктор Станислав Юрьевич, с невероятной фамилией Морковкин. Правда любой курсант, заранее смеявшийся над его фамилией, увидев этого человека в живую, тут же вообще забывал, как смеяться. Лицо Морковкина говорило всем и каждому, что этот человек побывал в аду и с боем пробил дорогу обратно. Один из семи десантников, оставшихся в живых в первой волне высадки на планету Викария, в Арахне Один. Подумать только. Семь человек из ста двадцати тысяч. Морковкин никогда и никому не позволял забыть, с кем они имеют дело. Ходячий символ войны, оживший бронзовый памятник. Интересно, жив ли ещё старикан. Николай помотал головой, стараясь избавиться от навязчивого образа Юрича, как его почтительно называли между собой не только зелёные курсанты, но даже бывалые офицеры, прибывшие на повышение квалификации.
Включалась игрушка сделанная в Консорциуме почти точно так же, как «громовая крыса» в полевых условиях. Пусковые батареи отсутствовали, а подключить внешнее питание было не к чему. Значит единственный вариант запуска — аварийно полевой. Две минуты крутим ручку генератора на станине контейнера, чтобы зарядить пусковой конденсатор. Затем подаём импульс на компактный фазовый реактор. Адская коробка чихнула и тихо загудела. Индикаторы и мониторы системы засветились, управляющий компьютер загрузился. Интерфейс управления практически полностью повторял «громовую крысу». Только надписи на давно устаревшем языке. Хотя нет, похоже, что на самом деле это «громовая крыса» повторяла изделие Консорциума. Почему-то в сильно упрощённом виде. Николай поставил ноги в подножки бронированных «сапог», упёрся коленями в сгибы поножей и заняв нужное положение, включил механизм. Экзоскелет закрылся, защищая пилота всевозможными броневыми пластинами, занявшими теперь свои места. Так как проектировался этот боевой комплекс с учётом надетого на человеке герметичного бронекостюма, ноги, руки, да и туловище, чувствовали немного излишней свободы.
Николай, опробовав поначалу простые движения, убедился в полной функциональности боевой системы и выбрался со станины контейнера. Здоровенный эльтер крепился в хитрой, механически сбалансированной конструкции, несколькими рычажными манипуляторами держась за поясную турель. Противовесом служили огневые батареи, заряжающиеся от реактора и двигающиеся на короткой рычажной подвеске. Вокруг головы и на плечах, приборы наблюдения, слежения и наведения оружия. Можно было стрелять хоть с правой руки, хоть с левой. Переброска оружия справа налево происходила за долю секунды. Двигалась вся эта хитрая конструкция тихо, едва слышно ступая по керамопластиковому настилу пола. В отличии от «громовой крысы», которая гремела всегда.