Зов Арахны
Шрифт:
— Я не весть какой повар, — проговорил он, садясь напротив, — но твоя стряпня ещё хуже.
Она сидела, прижимая подушку к груди, глядя в тарелку.
— Ешь! — прикрикнул Николай, стукнув ладонью по столу. Майер вздрогнула и уставилась на него, — эй, лейтенант Майер, у тебя через час прыжок. Ешь, раскачивайся и дуй в лётную.
Как это ни было удивительно, она послушалась. Взяла ложку и начала медленно, по чуть-чуть отправлять в рот поджаристые кусочки. Сам Соколов управился быстро, минуты за две. Он и не подозревал, насколько голоден. За это время Майер наковыряла из тарелки не больше четверти. Николай встал, взял тарелку и подхватил со стола бренди.
— И вот что, лейтенант, — развернулся
Когда за Соколовым закрылась дверь, лейтенант Майер несколько секунд смотрела ему вслед. Потом опустила взгляд в тарелку. Тушёные овощи с мясом, поджаренные до хрустящей корочки, почти остыли. А в голове у неё пульсировала одна единственная мысль. Что с ней такое? Что с ней, вот сейчас, такое? Почему она такая потерянная? Всего полчаса назад у неё была истерика. Отдалась спьяну, практически первому встречному. И трахалась с ним, как последняя оторва. Сколько? Похоже, весь вчерашний день? А он, он так себя ведёт… Мог спокойно поиметь её, ещё и ещё, как куклу. Просто подождать, пока она выдует ещё пару склянок. Или нажать на неё, пользуясь моментом, она бы сломалась. Чёрт! А он взял и выбил из неё всю истерику. И бутылку отобрал. Почему она не знает, как ей теперь быть? Почему не понимает, как себя вести с ним?
Не найдя что ответить самой себе, она спохватилась и принялась за еду. Действительно, нужно привести себя в порядок. Скоро прыжок. Чёртов Соколов! Не сделал ничего из того, чего она так боялась. А то, что он сделал, напугало её ещё больше. Она никак не ожидала от него такого. Вообще ничего этого не ожидала. Что-то пропустила в его досье? Хотя, если честно, не очень то внимательно она читала.
Бросив ложку и отпустив подушку, Майер вскочила со стула. Какого хрена она столько думает об этом Соколове?! Подумаешь, потрахалась с ним. Напилась просто, бывает. Посмотрела в тарелку, на дне осталось ещё много овощей. Снова медленно опустилась на стул, схватившись за голову. А вот ни черта подобного. Не ври себе, Майер. Пять лет у тебя ничего ни с кем не было, сучка. Напивалась и посильнее. Мужчины вокруг тебя хороводы водили, а ты только кривлялась, да слюни пускала втихаря. Майер покачала головой и зажмурилась. Дура. Потому и набросилась на него, потому и вела себя как шлюха. И потому же она так паршиво чувствует себя сейчас. Только вот чего она не могла понять, почему сорвалась только сейчас и почему на него, на этого штрафника, которого разжаловали ниже некуда?
Добравшись, наконец, до душа, Николай постарался выбросить из головы лишнее. Однако не смог. Всё, как всегда, пошло не туда и наперекосяк. Но так ли плохо всё пошло? А хрен его знает. Девчонка явно жалеет о вчерашнем. Хотя, если подумать, это был замечательный день. Какого чёрта он в этом усомнился? Что заставило его почувствовать какую-то непонятную вину? За что? За дикий, безумный секс с красивой женщиной? За несколько часов незамутнённой страсти и наслаждения жизнью?
Выйдя из душа и достав одежду из машинки, он посмотрел в зеркало и выругался на себя сквозь зубы. Рефлексировать начал, как сопляк какой-то.
И всё же, в лётной он оставаться не захотел. Пусть лейтенант побудет пока что в компании верного андроида. И ему тоже стоит уединиться. Он даже придумал, куда перенесёт свой скромный инвентарь и свою персону.
В кабине сидел только Макс в гордом, механическом одиночестве. Николай сразу начал складывать свои вещи в «сундук».
— Что случилось, сэр? — спросил его андроид с явным беспокойством.
— В смысле что случилось, Макс?
— Я видел мисс Майер сегодня утром. Вы с ней целый день
— В том то и дело, Макс. Помнишь, я тебе говорил, что под алкоголем она может натворить непоправимое?
— Да, сэр, но..
— Так вот, мисс Майер сейчас считает, что вчера она это самое и натворила, — продолжал Соколов, закрывая свой «сундук».
— Но… Я не понимаю, сэр. Точнее я понимаю, что вы имеете в виду, но не могу согласиться с такой моделью логики. И вы, сэр. Вы выглядите, наверное, расстроенным.
— Лучше скажи мне, Макс, — озвучил Соколов возникший у него вопрос, — как давно твоя хозяйка одна?
— Если имеете ввиду сексуального партнёра, то я не замечал такого все пять лет, после перевода мисс Майер на это судно.
Николай кивнул, подхватил «сундук» и проверил, не забыл ли чего.
— Я буду в вашей оружейке, Макс.
— В оружейке? У нас нет оружейной, сэр.
— Изолированный отсек, под лестницей, с целой кучей оружия и снаряжения. Я там поселюсь, пока что.
Махнув рукой андроиду, Соколов вышел. Быстрым шагом прошёл по коридору и привычными движениями вскрыл механизм двери. Пара минут и пройдя через герметичную дверь на лестницу, Николай устремился вниз по ступенькам. Он не заметил, что позади лейтенант Майер вышла в коридор, внешне полностью приведя себя в порядок. И успела разглядеть его спину и «сундук» через плечо, прежде чем дверь закрылась.
Глава 5
Первым делом Соколов сбросил кофту и штаны, принял упор лёжа и начал интенсивно отжиматься. Нужно было срочно занять тело и голову. Он выбросил из сознания мысли о лейтенанте Майер, о её прелестях и об их совместной сексуальной вакханалии. По этому поводу в разгорячённую и растерянную голову лезла всякая дрянь.
Думал Соколов о своей жизни, о своём, ускользнувшем в небытие, прошлом. О всех тех годах службы, примерной и старательной, образцово-показательной. Мысли быстро перескочили на воспоминания о безбашенных офицерских кутежах, в которых он обычно не участвовал. Вспомнились слова одного совершенно незнакомого командора, которого Николаю пришлось отвозить домой с банкета, потому что держаться вертикально тот был уже не способен. Осмотрев мутным взглядом нашивки на мундире Соколова, усатый командор тогда крякнул и выдал нестройную тираду. «Ай, молодец. Отличник вообще всего. Думаешь, до адмирала дослужишься? Думаешь, тебя заметят? Тьфу! Пока войны нет, погоны дают только языкастым, да не брезгливым. А ты дурак. Ну и что, что я тебя не знаю. В твои то годы и с твоими то погонами? Дурак ты и есть».
Ни одного отжимания Николай сделать больше не мог, мышцы полностью забились. Он перешёл к другим упражнениям. Приседания, потом подъём корпуса. Плавно размышления перешли ко всем тем людям, которых, как оказалось, Николай совсем не знал. Годами общался с ними, кого-то даже считал друзьями. А сейчас со всей ясностью понял, что за все годы узнал их меньше, чем лейтенанта Майер за эти два дня. Майер. Опять он о ней думает. Соколов остановился на половине упражнения, встал на ноги. Он ведь даже не спросил её имени.
Прыжок застал его в задумчивости, сидящим на ящике с диреваторами. По прошествии стандартных десяти минут, прыжок не оборвался. Николай вышел из раздумий и проверил время, привычка делать отсечку времени по прыжку въелась в него, похоже, навсегда. Двенадцать минут, а прыжок всё ещё продолжается. Майер решила прыгнуть дальним псевдоинерциальным скачком, не по расписанию? В любом случае, до конца сверхсветового полёта лучше посидеть на месте.
Прыжок закончился и Соколов сразу же отправился в душ. Потом в лётную. Лейтенанта там уже не было. Но Макс был на месте и без возражений согласился разъяснить ситуацию.