Зов Халидона
Шрифт:
Определив таким образом корневой символ как сигнальный горн, Пирселл соответственно реконструировал и оставшиеся звукосочетания. Он снова обратился к языку ашанти – короманти, чтобы в нем выделить подходящие звуки, совпадающие с корнями существительных. Сначала он нашел окончание. Ему соответствовал иероглиф, изображавший глубоководное течение или омут, затягивающий человека или животное под воду. Его звуковым эквивалентом был низкий басовый звук, фонетически передаваемый как нва.
Разгадка древней головоломки
Начальные звуки соответствовали символу хайе, означавшему на языке короманти совет богов их племени.
Хайе-лидоу-нва.
Низкий звук флейты джунглей, оповещающей об опасности и созывающей на совет богов.
Код Аквабы. Тайный ключ, позволяющий постороннему проникнуть в тайны примитивного племени.
Примитивного, но далеко не простого.
Халидон. Халлидаун. Звук инструмента, чей зов разносится ветром и достигает слуха богов.
Это открытие оказалось последним подарком доктора Пирселла святыням острова, который он считал своим. Благодаря которому он надеялся обратиться к могущественным силам, чтобы направить их во благо Ямайки. Убедить эти силы взять на себя ответственность за судьбу острова.
Оставалось только определить, какое из многочисленных племен, обитающих в горах Кок-Пита, и есть Халидон. Кто отзовется на код Аквабы?
И все-таки доля критицизма, присущая каждому настоящему ученому, не миновала записи Пирселла. Нет, он не сомневался в существовании Халидона; единственное, что вызывало сомнение – слухи о его неимоверном богатстве и могуществе. Чего здесь больше – легенды или реальности? Не могут ли они быть простым мифологическим преувеличением, не имеющим отношения к действительности?
Ответ можно найти только в горах Кок-Пита.
Маколиф дочитал страницу и взглянул на Уайтхолла. Чернокожий фашист поднялся со скамьи и подошел к маленькому окошку, выходящему на поля Дракс-Холл. Не оборачиваясь, он медленно заговорил, словно почувствовав, что Алекс смотрит на него и ждет, что он скажет.
– Теперь мы знаем, что нужно делать. Но действовать необходимо очень осторожно, соизмеряя и просчитывая каждый шаг. Один неверный ход – и зов Халидона унесет ветром навсегда.
Глава 22
Винтомоторная «Каравелла» заходила с запада для посадки на небольшой аэродром Боскобель близ Оракабессы. Самолет снижался, надсадно гудя двигателями, борясь с порывами ветра и струями внезапно хлынувшего тропического ливня. Коснувшись земли, он прокатился в конец посадочной полосы, неуклюже развернулся и подрулил к маленькому одноэтажному бетонному зданию аэровокзала.
Два носильщика-ямайца с раскрытыми зонтиками бегом кинулись к самолету. Они подкатили металлический трап к борту. Тот, что был слева, постучал по фюзеляжу.
Дверь резко распахнулась; в проеме показалась высокая, крепкая фигура белого, который спрыгнул
Правую руку он держал в кармане пиджака.
Затем он обернулся к открытой двери самолета и кивнул. Еще один белый крупных габаритов быстро спустился по трапу и по раскисшей земле бегом ринулся в сторону бетонного аэровокзала. Правую руку он также держал в кармане пиджака. Он влетел в здание, огляделся и проследовал дальше, к выходу, на автостоянку.
Ровно минуту спустя он открыл ворота грузового отделения вокзала, откуда выехал «Мерседес-660». Пробуксовывая в грязи, он направился к «Каравелле».
Двое ямайцев продолжали стоять с раскрытыми зонтиками у трапа.
«Мерседес» подрулил к самолету, и на трапе в тот же момент появилась щуплая старческая фигура Джулиана Уорфилда, со всех сторон прикрываемая чернокожими телохранителями. Один из белых держал открытой дверцу автомобиля. Его напарник стоял перед машиной, пристально оглядывая летное поле и немногочисленных пассажиров, выходящих из здания вокзала.
Когда Уорфилда устроили на заднем сиденье, черный водитель вылез из машины, уступив свое место белому охраннику. Тот отрывисто просигналил; от ворот грузового отделения к машине прибежал еще один телохранитель, сел впереди и захлопнул дверцу.
Мотор «Мерседеса» глухо взревел, машина развернулась у хвоста самолета и, набирая скорость, вылетела в ворота аэропорта.
На заднем сиденье рядом с Джулианом Уорфилдом сидели Питер Йенсен и его жена Рут.
– Мы едем в Пейл-Корт. Это недалеко, – произнес субтильный финансист, сверкая глазами, что свидетельствовало о том, что он полностью контролирует ситуацию. – Сколько у вас есть времени? Чтобы не вызвать подозрений?
– Мы наняли машину для поездки к водопадам Данна, – ответил Питер. – Мы оставили ее на автостоянке, а затем пересели в «Мерседес». Думаю, несколько часов как минимум.
– Все знают, что вы собрались к водопадам?
– Да, я даже приглашал с собой Маколифа.
– Хорошая работа, Питер, – улыбнулся Уорфилд.
Тем временем машина преодолела несколько миль по направлению к Оракабессе и свернула на гравийную дорожку, по бокам которой красовались два белых столба с отполированными латунными табличками. Изящные надписи черным шрифтом гласили: «Пейл-Корт».
Дорожка заканчивалась просторной парковкой, расположенной перед длинным одноэтажным оштукатуренным и покрашенным в белый цвет зданием со множеством окон и дверями из дорогих пород дерева. От дома начинался плавный спуск к пляжу.
Их встретила медлительная пожилая негритянка; Джулиан пригласил своих спутников на веранду, откуда открывался вид на бухту Голден-Хед.
Все трое расположились в удобных креслах; Уорфилд вежливо попросил слугу-ямайца принести что-нибудь прохладительное. Например, легкий ромовый пунш со льдом.