Зов крови. Последняя ведьма Ксенай
Шрифт:
– Нет, – ответила быстро и отвернулась, боясь выдать свою ложь, – мы гуляем обычно раньше, просто сегодня задержались дома.
– Понятно, ну может, мимолетно видела кого странного или незнакомого?
– Не-а, – вновь повторила я, – когда мы гуляли, тут никого не было. А кого вы ищете? – вдруг решилась задать встречный вопрос.
– Знакомых, – выдал он, улыбаясь мне своей хищной улыбочкой.
– А что же ваши знакомые от вас прячутся? – не удержавшись, подколола я карателя.
Улыбка сразу погасла на его
– Мы слегка повздорили, – огрызнулся он. – Что ж, не буду больше задерживать, удачи!
«Как же, слегка! – подумала про себя – Мы разошлись, как в море корабли!».
Он, развернувшись, пошел обратно на то место, где вчера мы сидели с братом. Решила, что самое время убраться подальше, пока опять не вызвала интерес карателя.
– Мордус, домой, – позвала зверя и быстро направилась к дороге, не оглядываясь.
Эта встреча всколыхнула мои эмоции и чувства, внутри все кипело от смеси обиды, злости и желания – и всё это к одному мужчине. И зачем только пошла к скалам, могла бы просто вдоль дороги погулять. А теперь буду мучиться терзаниями и воспоминаниями о Кайтоне.
Сердце ныло от расставания и ревности, слишком мало времени прошло. Почему он не уплыл? Ведь я написала, что не нуждаюсь в его помощи и защите больше, освобождаю от любой ответственности и не желаю больше его видеть.
Масса вопросов крутились в голове, заставляя злиться на Кайтона еще больше. Вернувшись домой, убедилась, что Батя чувствует себя хорошо. Покормила его супом, уговаривая как маленького. Потом собралась уйти, но старик остановил меня.
– Дочка, посиди со мной немного, – попросил он слабым голосом.
Я, кивнув, присела на кровать рядом с ним, взяв за руку.
– Как себя чувствуешь? – спросила, ласково гладя по руке.
– Благодаря тебе жив еще, – крякнул он довольно. – Ты ведь спасла меня.
– Ну что ты, я просто привела тебя в чувства, – ответила ему, пытаясь придать голосу веселость.
Он ухмыльнулся мне добродушно.
– Я был мертв, милая, ты воскресила меня – и не спорь, я еще не выжил из ума. Я вспомнил, как меня прихватило и как задыхался там, на полу, потому что нечем было дышать.
Я напряглась и даже, наверное, испугалась, моё разоблачение грозило бедой. Уже хотела начать отнекиваться, но Батя, накрыв мою руку своей, произнес:
– Мне не важно, кто ты, для меня ты стала дочерью, и я буду хранить твои тайны так же, как свои собственные. Не бойся меня, милая, клянусь своей жизнью, ты можешь довериться мне.
В моих глазах заблестели слезы благодарности, горло сжало от переизбытка чувств к этому старику, что за столь короткое время стал мне ближе всех.
– Спасибо, – прошептала ему и крепко обняла, – спасибо.
Он погладил меня по волосам, успокаивая.
– Не переживай, дочка, теперь мы вместе.
– Батя, а можно вопрос? – решилась я наконец.
– Конечно,
Немного смутилась, но любопытство не давало отступить.
– Скажи, почему у тебя нет семьи? – выдохнув, спросила я.
Он посмотрел на меня грустно, даже болезненно, видимо, это задело его, но, вздохнув, спустя время ответил:
– У меня была семья, Диора. Прекрасная жена и столь же обворожительная дочь.
Я удивленно воззрилась на старика. Так значит, он не одинок?
– А где они сейчас? Вы расстались, да? – тут же поинтересовалась я с любопытством.
– Можно и так сказать, – ответил мужчина грустно. – Они погибли тридцать лет назад.
– Ой, прости, – выдохнула я смущенно.
«Моя бестактность не знает границ», – отругала себя мысленно.
– Ничего, я уже давно смирился с этим, – ответил Батя, – правда, отпустить так и не смог, все эти годы видя их в других людях. Вот и ты так похожа на мою рыжую жену Мэри, не смог тебе отказать, когда увидел. А теперь даже рад этому, – улыбаясь, ответил он.
– А как звали дочку?
– Дочку звали Люси, она была моей копией. Темноволосая, кареглазая и пухленькая. Ангелок, вечно смеющийся. У неё был такой звонкий хохот, что невозможно было устоять и не засмеяться вместе с ней. Сейчас ей бы было тридцать два года и, возможно, у неё бы были свои дети, мои внуки. Да, жизнь несправедлива, забирая молодых и оставляя стариков, – закончил он, погружаясь в тяжёлые воспоминания.
Решила, что вопросов достаточно, не стоит заставлять нервничать старичка.
– Батя, поспи, уже ночь на дворе, а завтра тебе станет лучше, – проговорила я, поправляя его одеяло и вставая.
– А кто ты, Диора, и где твои родители? – вдруг задал вопрос старик, заставляя меня застыть на секунду.
Как и что ответить? Правду или опять ложь? Я не знала, поэтому решила просто не говорить ничего сегодня.
– Завтра, Батя, все расспросы завтра, а сейчас спи, – и поспешила выйти из комнаты, пока меня не остановили.
Да, мне хотелось рассказать ему всё, но я привыкла скрывать правду. А что, если он проболтается тому же Таврусу, а он маг. Нет, наверное, еще слишком рано раскрывать карты, лучше придерживаться своей легенды и дальше.
Уже собиралась идти к себе в комнату, как услышала стук во входную дверь. Кто это может быть в такой поздний час? Спустившись и подойдя к двери, спросила:
– Кто там?
– Это Кайтон Саяран – каратель этого мира, у меня к вам пара вопросов, – услышала знакомый голос, и сердце в очередной раз екнуло в испуге и радости одновременно.
– Сейчас слишком поздно, приходите завтра, – ответила я громко, изменив голос, прислонившись лбом к деревянной поверхности. Видеть его было мучением для меня, слышать – тоже, но и то, и другое одновременно было просто каторгой.