Зов сердца

Лермэн Рода

Дверь чуть открылась.

— Джейсон? — тихо позвала Дана, потом взволнованно добавила:

— Что ты делаешь тут в темноте?

Он огляделся и понял, что комната полна теней. А он и не заметил.

— А который час? — спросил устало Джейсон.

— Половина седьмого. У тебя все нормально?

— Нет, — сказал он. — У меня не все нормально.

— Что случилось?

— Сегодня я завтракал с мамой. Она ушла из дома, — он удивленно посмотрел на Дану. — Она, если хочешь, оставила моего отца.

Дана

испугалась.

— Не понимаю.

— Я тоже. Она не захотела объяснить, почему, — покачал он головой. Нет. Так нечестно. Я думаю, она была не в себе, чтобы объясняться.

— А что отец?

— Я еще с ним не говорил. Я боялся, что вдруг ударю его, прежде чем заговорю.

— Может, это не его вина.

— Но должна же быть чья-то вина! — сказал Джейсон, все еще не желая взваливать вину на мягкую, чувствительную мать. То, что она не отвергла его предположение насчет романа на стороне, мучило его, как заноза. Он думал об этом до тех пор, пока боль не стала невыносимой.

— Может быть, правда, это не его вина, — сказала Дана и подошла, чтобы помассировать ему шею и плечи.

Она не успела дотронуться до него, как его кровь побежала быстрее. Она явно желала успокоить Джейсона, но он загорелся — каждый нерв отзывался на ее прикосновения.

Он уже не в силах был выносить невинные, но распаляющие ласки и, притянув ее к себе, усадил на колени. Не соображая, что делает, прижался к ней губами с таким отчаянием, что если бы мог сам осознать это, то испугался бы. Он отдался жаркому порыву страсти, не слыша голоса разума.

Джейсону было мало поцелуя. Его руки оказались под ее свитером, они сами расстегнули лифчик. Они накрыли ее грудь, а губы уже спешили на помощь. Ее шелковая кожа горела от их ласк.

Дана поспешно расстегнула его рубашку. Джейсон никогда прежде не загорался так быстро. Он чувствовал, что его нутро взорвется.

Он поднял Дану на руки и понес к дивану. Трясущимися от страсти руками расстегнул ее джинсы, потом свои брюки…

Его недавний гнев и смущение уже казались невероятно далекими и неважными. С каждой лаской проблема родителей отходила на задний план, а мысли о собственном будущем затмевали все. Дана! Неужели столь сильные чувства способны когда-то умереть? Едва ли.

Последняя капля здравого смысла заставила его помедлить, но Дана, осознавая, как она нужна ему сейчас, этого не замечала. Они лежали, задыхающиеся и потные, запутавшись в одежде. Она отдыхала в его объятиях. Но покой, который, казалось, так близок, не приходил. Более того, на душе Джейсона стало еще тягостнее, потому что он просто воспользовался женщиной, которую любит, ничуть не заботясь о ее чувствах в данный момент.

— Извини, — прошептал он, огорченный. Он искал слова, способные все объяснить, но, не найдя, признался:

— Я так хотел тебя!

— Знаю, —

ответила нежно Дана.

— Но ничего не может извинить мою грубость и настойчивость.

— Ты не был груб. Просто требователен. — Ее улыбка была подобна улыбке Моны Лизы, уже столько столетий подряд очаровывающей мужчин. — А ты, если хочешь знать, всегда такой. Мне кажется, именно за это я тебя и люблю. Ты ничего не скрываешь. Я всегда знаю, как сильно ты меня хочешь.

— Я должен сказать, что меня это очень сильно пугает.

— Из-за родителей?

— Да. Если они пошли на разрыв после стольких лет, после такой жизни, если они не смогли остаться вместе — никто не сможет. Никто.

В его голосе звучали усталость и отчаяние. Если его родители, столь подходящие друг к другу, не сохранили семью, как может он надеяться построить жизнь с человеком, который является полной его противоположностью? Может быть, самый первый голос инстинкта был верен? Единственное, что ждет его в будущем с Даной — подсчеты, через сколько дней разногласия разведут их в разные стороны.

После того вечера в кабинете Джейсон ни разу не заикнулся о женитьбе. Дана не сомневалась, что он любит ее и тянется к ней. И каждая ночь, проведенная в его постели, подтверждала, как сильно он жаждет ее. Но будто кто-то перевернул пластинку — на этой ее стороне слов о женитьбе не было.

Дана не могла решить, что делать. Она чувствовала собственную беспомощность и наконец призналась себе, что любит Джейсона и хочет жить с ним всегда. По крайней мере, она готова рискнуть, потому что поняла Джейсон так же рвался к ней, как и она к нему.

Так вот что такое любовь — ясно и отчетливо поняла Дана в тот вечер в кабинете, увидев его беззащитным и отчаявшимся. Тот момент закрепил все ощущения последних дней. И всегда будут моменты, когда один будет нуждаться в другом, а потом — наоборот. Сейчас для нее важно, чтобы Джейсон понял происшедшее с его родителями не должно ставить крест на браке. Это просто доказательство, что любовь — еще не все для семейной жизни.

Она решила посоветоваться с Брендоном Халлораном.

— Мне кажется, что он хочет перечеркнуть наши отношения, — сказала она ему грустно.

— Из-за этой ерунды между Кевином и Лей-си?

— Это пошатнуло его веру в любовь.

— Но не вашу, — напомнил Брендон. — Вы все еще живете в его доме. Вы готовы сделать этот дом своим?

Дана робко улыбнулась.

— Да. Но мне не везет.

— Я думаю, что ты нужна ему сейчас. То, что ты не ушла от него, лучше всяких слов, которые он хотел бы услышать.

— Но он не слушает. Я думаю, ему нравится, что он нуждается во мне. Джейсон привык к тому, что он сам всегда нужен.

— Я думаю, настоящая любовь должна вынести испытания на прочность.