Зов смерти
Шрифт:
— Я здесь! — прокричала она. — Здесь!
Несколько деревьев, росших рядом, преградили ей путь, она нырнула между ними. Один из стволов она не заметила и ударилась о него плечом так сильно, что аж дыхание вышибло из груди. Она немного замедлила бег, но изо всех сил стараясь вернуться к размеренному темпу. Но этого не получилось. Не разбирая дороги, она неслась между деревьев и кустов так, что даже не заметила, как выбежала на обрывистый берег реки. Слишком
Падение было долгим и одновременно стремительным, перед глазами Виолет промелькнуло коричнево-серо-зеленое пятно берега с одной стороны и изгиб холодной бурной реки — с другой. Девушка почувствовала, как, подвернув лодыжку, упала со странно громким звуком, легкие словно вытолкнули из себя весь воздух. Голова болела, хотя казалось, что она не ударялась ею. Боль пронизывала все тело, она чувствовала себя разбитой и обессиленной.
Слегка приоткрыла глаза, ожидая увидеть приближающегося человека в камуфляже, который воспользовался ее падением, наконец догнал ее и сейчас убьет. Она подняла глаза на обрыв, с которого упала, — там никого не было.
Отголосок исчез.
Внезапно веки стали слишком тяжелыми, она закрыла глаза.
И потеряла сознание.
И увидела Джея.
Глава 22
Очнувшись, Виолет растерялась. Такое чувство возникает, когда просыпаешься не в своей кровати и пытаешься вспомнить, где же заснул.
Только она точно знала, что не засыпала в карете «Скорой помощи».
Она с трудом начала вспоминать, как оказалась тут: неясные отрывки из сна — или из бреда — с трудом складывались в части одного целого.
Она вспомнила, как бежала…
Как за ней гнались…
И голос, который звал ее.
Виолет попыталась сесть — и тут же обнаружила, что пристегнута к каталке, а шея жестко зафиксирована бандажем.
Она вспомнила, что упала, — об этом напомнила резкая боль в лодыжке. Она пыталась объяснить сидевшему рядом фельдшеру, что с ее шеей все в порядке, но он был неумолим. И решительно настаивал на необходимости фиксации.
— Как вы меня нашли? — наконец спросила она, отчаявшись уговорить его снять бандаж.
— Какой-то мальчишка позвонил нам. Он сказал, что он твой парень. Он едет сразу за нами, — сказал фельдшер и махнул рукой в сторону задних дверей автомобиля, как будто Виолет могла выглянуть туда.
Но она не могла — была пристегнута к каталке.
— Мне кажется, он решил, что сирены включены и для него тоже.
Виолет закрыла глаза. Джей был там, и это вовсе ей не приснилось. Он искал ее.
Она даже думать не хотела о том, что могло бы случиться, если бы его там не оказалось.
Виолет успокоилась, ощущение безопасности наполнило ее. Не открывая глаз, она стала
Когда «скорая» подъехала к больнице и Виолет вынесли из машины, ее смутило всеобщее внимание. Джей взял ее за руку и больше не отпускал, даже когда снимали фиксаторы. И когда везли в палату, где кровати отделялись друг от друга длинными плотными шторами. Здесь Джей придвинул стул и сел рядом с ней.
Он взял ее ладонь и поднес к губам.
— Как ты? — спросил он, кажется впервые отваживаясь дышать с тех пор, как увидел ее.
Она почувствовала себя виноватой за то, что заставила его так волноваться.
— Со мной все хорошо. Правда. Просто слегка подвернула лодыжку. Ничего страшного. Поедем домой, как только приедут мои родители.
Виолет очень не любила находиться в больнице. Она уже успела услышать несколько отголосков, витавших вокруг. Вряд ли люди, носящие их, реальные убийцы, но Виолет была уверена, что отпечатки смерти остаются и на тех, кто для облегчения предсмертной муки вводил умирающим пациентам специальные препараты.
Мать Джея была медсестрой. И она носила на себе старый, едва заметный отпечаток. Виолет никогда не спрашивала об этом Джея, но однажды заговорила на эту тему со своей мамой. Та сказала только, что иногда слишком тяжело смотреть, как кто-то умирает.
— Как ты оказалась так далеко от тропинки, Ви? — спросил Джей, все так же нежно держа ее за руку.
Она не ответила. Сейчас она была еще не готова обсуждать это, особенно с Джеем. Вместо этого она спросила:
— Я думала, ты уехал домой. Как получилось, что ты вернулся?
Этого оказалось достаточно, чтобы отвлечь его. Во всяком случае, пока.
— Маме всего лишь было нужно открыть дверцу машины. Она захлопнула ее, а ключи оставила внутри, а запасные у меня. Поэтому я вернулся к тебе, и мне сказали, что ты на пробежке. Тогда я пошел на твою обычную трассу — надеялся встретить тебя… а может, и затащить в кусты на пару минут, — улыбнулся он, но сразу же посерьезнел. — И тут я услышал, как ты зовешь на помощь. Черт возьми, Виолет, ты напугала меня до смерти. Как ты умудрилась оттуда свалиться? Что ты вообще делала у реки?
Она услышала родителей задолго до того, как увидела, — шум, который они подняли, избавил ее от необходимости отвечать на вопросы Джея. За дверью послышался шум, а потом вместе с медсестрой они вошли в палату.
Виолет начала уверять родителей — точно так же, как Джея, — что с ней все в порядке. Просто упала, несколько синяков и царапин, абсолютно ничего страшного. Но, похоже, в это никто не поверил.
Виолет попыталась встать на ноги — долго, болезненно. Ее отправили сделать рентген правой лодыжки. К тому времени, когда подъехали дядя Стивен и Кэт, Виолет уже хотелось сбежать из палаты. Только вряд ли она могла сделать это.