Зоя. Том первый
Шрифт:
Она поняла, что и сама влюбилась в Германа. Влюблённые не торопились узаконить свои отношения. Герман много лет жил один и говорил Анне, что не может вот так сразу оказаться с женщиной под одной крышей. Поэтому решили встречаться на нейтральной территории без обещаний друг другу и ожиданий.
Но Анне хотелось большего. Она часто вспоминала Зою и её чувства к Янеку. Ей уже стало казаться, что она и сама как Зоя: окрылённая, влюблённая, наивная, молодая.
Каждое расставание с Германом давалось всё тяжелее. Янеку ничего про свои отношения с другом Густава не
Женщины, записанные к пани Анне ещё до смерти Густава, сквернословили и разносили по городу сплетни о некачественной одежде, которую якобы стала шить портниха. Эти слухи приносила в дом к Анне нанятая вновь помощница. Однако пани Анна не беспокоилась по этому поводу. Она прекрасно знала, что её платья пользуются колоссальным спросом, их сдают в аренду и перепродают дорого. Однажды она случайно стала свидетельницей разговора двух пожилых особ.
– Ты только посмотри, Соня, что нашила мне эта дорогая портниха! Всё по швам полезло. Деньги-то мне не даром даются.
– Это какая? Швея-полячка?
– Да-да, именно она. Высокомерная особа, которая воротит от всех нос. Она отказала даже тем женщинам, чьи мужья работают в Думе.
– А как ты к ней попала?
– Ой, чудом, видимо, мои формы так пришлись ей по душе, что захотела меня уважить. Но качеством не уважила, я разочарована и теперь предупреждаю всех, чтобы к этой мошеннице не обращались.
Пани Анна сразу догадалась, что речь о ней. При этом она хорошо помнила, что эта особа к ней не обращалась. Она подошла к женщинам и начала разговор:
– Прошу прощения, что перебиваю, я невольно услышала ваш разговор. Неужели пани Анна так отвратительно стала шить?
– Именно отвратительно, посмотрите, швы разошлись, – ответила недовольная дама.
– Я не могу вам поверить! Разрешите взглянуть на ваш воротничок, портниха обычно пришивает туда золотую тесьму с инициалами, – возмутилась Анна.
Сплетница забеспокоилась. Занервничала.
– Покажи, – попросила собеседницу Соня.
Но та отказалась и как-то быстро засобиралась по делам.
– Милые дамы, – обратилась к ним пани Анна, – я та самая швея-полячка. На вас надето платье не моей работы, но ради доброго имени я готова сшить вам по платью бесплатно. Приходите завтра в 11 утра, я сниму мерки и выберем модель.
Обе женщины удивлённо таращили глаза.
Анна поклонилась и пошла по своим делам. На следующий день эти дамы не пришли к назначенному времени.
Янек по-прежнему сидел дома. Мать сказала ему, что даст знак, когда можно будет выходить.
Герман пообещал ей закрыть дела Янека и всех соучастников, чтобы не привлекать к ответственности отдельных личностей. Это могло открыть дорогу клевете друг на друга, и тогда Янека спасти точно не удалось бы.
Пани безмерно благодарила Германа и была так в него влюблена, что не замечала с его стороны некоторую холодность к себе.
А Янек целыми днями что-то писал. Складывал исписанные ровным почерком листы в стопку.
Но однажды к Янеку пришёл паренёк по имени Илья. С недавних пор пани Анна интересовалась друзьями Янека. Герман посоветовал ей пристальнее следить за деятельностью сына. Юноши уединились в комнате, а на кухонном столе остался исписанный лист бумаги.
Обычно сын забирал все записи с собой в комнату, но сегодня приход товарища был настолько неожиданным, что Янек, видимо, забылся.
Анна решила убрать листок, чтобы накрыть на стол и в глаза ей бросилось: «Золото моё, здравствуй!», пани не стала читать дальше, перевернула листок, сердце забилось сильно. Но любопытство взяло верх, и она решила прочитать письмо сына.
«Золото моё, здравствуй! Сегодня восемнадцатый день нашей с тобой разлуки. Как вытерпел столько времени, я не знаю. Наверное, наша любовь так сильна, что она не даёт отчаиваться. Потерпи, моя родная, совсем скоро я смогу свободно перемещаться по городу и сразу приду к тебе. Ты моя золотая девочка, и имя твоё золотое. Я шепчу его ночи напролёт. Мне снятся сны, как мы с тобой венчаемся. Золото моё, у нас всё получится! Целую тебя, твой Я…»
Анна держала в руке письмо и заливалась слезами.
«Бедный мой мальчик, – думала она. – Сколько же в тебе сил, терпения, любви. Как я виновата перед тобой. Ты же не можешь даже поделиться со мной своими переживаниями! Я сама сделала наши отношения такими сухими.
Сынок, я была против того, чтобы ты любил русскую девушку. Но когда узнала, как она любит тебя, поняла, что ошибалась. Больно осознавать, но только смерть твоего отца открыла мне глаза на чувства. Я и сама теперь пленница. Мы с тобой в одинаковых условиях. Только мне проще, ни у кого не нужно спрашивать разрешения».
Анна положила письмо на комод, вытерла слёзы и принялась накрывать на стол. В голове у неё созрел план.
* * *Зоя никак не могла поверить в то, что Макара больше нет.
Как только она слышала в коридоре чьи-то шаги, сразу летела к двери, думала, что вернулся брат и принёс весточку от Янека. Но это был либо отец, либо мачеха.
Зоя скучала. В порт больше не ходила. Ещё свежи были воспоминания о том, как Галя украла деньги и поплатилась за это.
О семье Гали ходили странные слухи.
Одни говорили, что Алия с дочкой перебралась в Турцию, другие, что жена отомстила Семёну за дочь, а потом отбыла в неизвестном направлении. Некоторым будто бы и сам Семён сказал, что это Алия его ударила.
Где находится сам отец семейства, никто толком не знал. Но кто-то видел его на мельнице с палочкой, кто-то в городе. А кто-то утверждал, что похоронили Семёна добрые люди. Слухов было много.
А ещё больше их стало, когда в освободившуюся квартиру поселились новые жильцы. Они прожили там неделю и съехали.