Зоя. Том второй

Приходько Анна

– Тая…

От знакомого голоса сердце Таисии заколотилось. Руки ослабли, и она чуть не уронила сына. Вовремя подоспевший Николай подхватил ребёнка. Они смотрели друг на друга.

– Красивый у тебя сын, – вдруг произнёс Николай, – как ты…

Таисия забрала ребёнка. Прижала его к себе.

– Поздравляю, – сказал Николай. – Жаль, что всё так вышло.

И пошёл прочь.

Тайга была растеряна. Ей хотелось остановить Николая, крикнуть вслед, что любит его. Но молчала. Сердце бешено колотилось. Вернулась домой, не смогла успокоиться. Положила сына

на кровать, обложила его подушками. Тревога нарастала, она оставила малыша дома одного и выбежала на улицу.

Бежала по городу, искала Николая глазами, споткнулась, упала, зарыдала.

Она даже не знала, сколько времени прошло, а потом вдруг вспомнила о сыне и решила вернуться. При падении ударилась ногой, которая когда-то была сломана, нога болела. Бежать не получалось совсем. Когда она, хромая и почти воя от боли вошла в квартиру, то увидела там вернувшегося с работы Лорана. Тот носил на руках кричащего ребёнка. Глаза Лорана были полны ужаса.

Таисия молча забрала сына, прижала его к себе. Иван уткнулся носиком в материнскую грудь, и подвывая ждал, когда она расстегнёт наконец-то рубаху. Руки не слушались Таисию. Лоран помог.

Когда ребёнок, успокоившись, прильнул к материнской груди, Лоран сел на стул и закрыл лицо руками.

Таисия подошла. Положила руку ему на плечо.

– Больше никогда не бросай нас, прошу тебя, – сказал Лоран дрожащим голосом. – Мы не сможем без тебя, Тая…

Тайга нежно провела рукой от плеча к голове, муж задрожал.

– Я больше не уйду, прости меня, – прошептала она еле слышно.

Лоран встал со стула, замкнул свои руки на талии жены и спросил:

– Что я делаю не так, Тая?

– Я же тебе говорила! Я не та, что нужна тебе, – ответила Тайга.

– Ты давно уже та, что мне нужна, и не только мне. Я счастлив, что у Ванечки есть мать и отец. Я счастлив, что у меня есть ты. Я же тебя не обижаю. Хочешь, давай уедем отсюда?

– Не-е-ет, – ответила Таисия, – я никуда не хочу, Лоран. Мне только здесь дышится свободно.

Лоран поцеловал жену, прижал её к себе.

– Нам с Ванечкой было очень плохо без тебя, хорошо, что ты вернулась.

Таисия посмотрела на Лорана, потом на спящего сына.

Вспомнила о Николае.

«Коля, – подумала она, – я буду с тобой в следующей жизни, а в этой я нужнее здесь».

Лоран, уходя утром на работу, нервничал. Он еле дождался окончания дня. Сначала хотел отпроситься, чтобы уйти пораньше и убедиться, что жена ждёт его дома.

Но боролся с этим желанием. Подумал, что раннее возвращение может натолкнуть Таисию на мысль о недоверии ей.

А Лоран этого не хотел.

Когда вернулся домой, вся дневная тревога ушла, словно её и не было. Всё было так, как он хотел.

– Рад видеть тебя, Тая, – обрадовался он жене.

– Я тоже!

Лоран ни разу не спросил, где Таисия была в тот день. Не захотел ворошить прошлое, расследовать, узнавать. Просто перестал быть следователем. Предпочёл остаться отцом и мужем.

Глава 2

Герман вернулся в город в середине

зимы 1911 года. Долго ходил вокруг дома, где жила Анна.

Не решался войти. Думал, что его уже все забыли.

Это были самые тяжёлые полтора года в его жизни. Скрываться от правосудия было нелегко. Он даже не рискнул вернуться в Польшу, так как там наверняка было на него досье. Поэтому скрывался в глухой деревеньке неподалёку от Ростова. Отпустил бороду. Длинные волосы заплёл в косу. Изучал своё отражение в зеркале и не видел в себе прежнего Германа. На него смотрел постаревший, поседевший мужик. Никто не узнал бы его в таком виде, да он и сам не узнавал себя.

Набравшись смелости, постучался.

Стук в дверь в 4 утра насторожил пани Левандовски. Помощница обычно приходила в 5, да и не стучала, у неё были ключи. Анна встала с кровати, подошла к двери, стука больше не было.

Прислушалась, подумала, что кто-то ошибся. Постояла ещё, стук повторился.

– Кто там? – спросила она негромко, боясь разбудить Софью.

Девочка спала очень чутко. Она, видимо, тоже услышала стук и выбежала из своей комнаты.

– Это я, Герман, – услышала Анна, и мир поплыл перед её глазами.

Она почему-то не торопилась открывать. Руки дрожали. Дверь открыла подбежавшая Софья.

Герман первой увидел её.

Анна стояла за дверью.

– Здесь живёт пани Анна? – спросил Герман.

– Здесь, – прощебетала Софья, повернулась к Анне и обратилась к ней: – Маменька, это к вам, пустите же его, мороз на улице ого какой. Сейчас холода напустим, замёрзнем.

Анна распахнула дверь широко.

Их взгляды встретились. Анна пыталась угадать в обросшем мужике Германа.

А он хотел поскорее вытереть слёзы с лица своей любимой.

Вошёл, закрыл за собой дверь.

– Что же вы стоите, маменька? Обнимайте же его скорее, а то опять исчезнет, где мы его искать будем? – пролепетала Софья.

Анна узнала любимые глаза, но обнимать не торопилась.

Только когда Герман подошёл к ней близко, она бросилась ему на шею.

Он подхватил её, закружился с ней.

Потом отпустил, снял тулуп и прижал к себе Анну.

Целовал её мокрые от слёз щёки.

– Я вернулся, Анечка, я обещал и вернулся.

Анна словно потеряла дар речи. Она то плакала, то успокаивалась.

Поначалу Софья смотрела на Анну и Германа с удивлением, подумала, что оба какие-то странные: не радуются, а плачут. А потом решила пойти в свою комнату.

– Я так ждала тебя, Герман. У меня столько всего произошло. И всё без тебя. Не знаю, как смогла всё это пережить, – произнесла Анна, немного успокоившись.

– Анечка, я не мог вернуться раньше. Я теперь живу по чужим документам. Только так смогу находиться рядом с тобой.

– Я буду заплетать тебе косы как Софье, – сказала Анна улыбнувшись и потрепала Германа за косу. Мне стало легче ждать тебя, когда моя дочь вернулась ко мне. Она, оказывается, жила в другой семье. Не понимаю, как Густав мог отдать её чужим людям, а мне сказать, что она умерла. Это же так жестоко, Герман.