Зверь лютый. Книга 22. Стриптиз
Шрифт:
Оплот полыхнул так, что были бы булгаре чуть резвее - взяли бы Городец. Но момент они упустили. А тут Волгой подошли ярославские ушкуи, снизу, от реки, на булгарских лодейках начался крик, и осаждавшие, ругаясь по-мусульмански, живенько пробороздили своими задницами все подходящие для аварийного спуска канавы и промоины Волжского берега.
Теперь на месте сгоревших оплота и острога роют ров и насыпают вал. Потом поставят городни и будет нормальный детинец. А по поводу пожарища по линии оплота историки будут спорить и в 20 веке.
Крепость укрепляется и приумножается:
Посад, сразу же после основания города, застроили плотно полуземлянками. Заглублены в материк до полутора метров, по углам - четыре столба, опоры для деревянных стен и кровли. Печь - в прирубе сеней, лишь устье - выходит в жилую часть полуземлянки. Почему так - "улицу греют" - не знаю.
Погреба во дворах - не в жилищах: манера повсеместна к югу от границы хвойных и смешанных лесов.
Около жилища - отхожие ямы и места производств: кузнечных, оружейных, глиняных... Всё плотненько. Кто видел новгородские раскопы - представляет: между постройками - шаг-два. Со стороны смотреть - муравейник. Городская стена даёт защиту, селиться снаружи... рискованно.
Городец, помимо наблюдательно-оборонительных целей, превратился в опорную точку русской колонизации. Как вверх по Волге, так и вниз. Через полвека для защиты разросшегося, перехлёстывающего уже за вал "окольного города", посада начнут возводить следующую линию укреплений.
Это должна была быть крепость, периметр валов которой составлял 2100 метров. Ширина основания - 33 метра при высоте от 9 до 15 метров. Среди укреплений других городов "Святой Руси" Городецкие валы должны были уступать по высоте лишь насыпным валам Киева.
Не успели. Более важные и спешные работы (основание Нижнего Новгорода и создание там деревоземляной крепости после договора владимиро-суздальского князя Юрия Всеволодовича с булгарами в Городце в 1220 году) отвлекли строителей.
Татаро-монгольское нашествие навсегда оставило реализацию этого проекта. И заставило, впервые в Городце, копать братские могилы погибшим.
Я нахожу здесь аналогию с "линией Сталина" - укрепление на направлении вероятного удара очевидного, давнего противника. С заменой его "линией Молотова" при продвижении границы. Обе линии, при появлении нового противника, в полном объёме не сработали. Одна - вроде как устарела, другая - ещё не готова.
Хотя более верно сравнение с полуостровом Ханко - военная база во враждебном окружении.
"С первого момента существования базы она строилась со значительными сухопутными укреплениями из-за своего расположения на территории потенциального противника".
Противник здесь иной - не финны со шведскими добровольцами, да и эпоха другая. И вокруг крепости возникает сельская округа: поселения располагаются на второй надпойменной террасе левого берега Волги, на первых надпойменных террасах Узолы с притоками и правого берега Санды, на берегах небольших болот-озерец в бассейне Санды, на водоразделе
Часто их ставят на местах старых селищ муромы.
Летописная мурома - ещё одна волна находников. Пришли сюда в VI веке н.э. Хоронили в своём стиле - с конями. Куда потом делись - непонятно. Могильники их видны, а сами... поучаствовали в чьём-то этногенезе?
Здешние русские поселения имеют, как правило, небольшие размеры: большинство не превышает 4000 кв.м. Но есть Мозгулино на р. Яхре в 6 га. Вдвое больше Мурома, хотя и не город.
Максимальное расстояние между поселениями - 700-900 м, минимальное - 100-400 м. Малодворность - от низкого плодородия лесных заволжских почв. При подсечно-огневой системе это вызывает не укрупнение поселений, а отделение новых.
Значительная часть "Святой Руси" расселяется сходно. Поэтому и название "Гардарика", "Страна городов" - викинги смотрели с воды. На каждой полуверсте - чей-то тын. Через столетие, в 1240-60 гг, произойдёт "взлёт на холмы" русского крестьянства. Сочетание татар, приходящих по замёрзшим рекам, и турбулентности климата при завершении климатического оптимума - заставят переселится на водоразделы.
После разгрома Городца Едигеем в 1408 году это место называли "Пустой Городец". Были уничтожены и город, и округа. Из 82 сельских поселений уцелели, точнее - были восстановлены после пожара - шесть.
"Не осуждай меня, Прасковья,
Что я пришел к тебе такой:
Хотел я выпить за здоровье,
А должен пить за упокой".
На остальные пепелища - и возвращаться некому.
Хотя, конечно, никакого "ига" не было, Русь и Орда - сплошные "друзья и братья". Как Грозный с Гиреем.
Городец будет восстанавливаться тяжело, уже на вторых ролях - как тыловая крепость более удобно расположенного Нижнего Новгорода. Походы Грозного на Казань оказались для этих мест опустошительны - четыре пятых сельского населения погибло в составе "посошной рати" или ушло на новые земли.
Пока - передовая крепость на Волге, анклав, далеко удалённый от основных русских земель. И сидит в нём "отец-основатель" и бессменный правитель, боярин-воевода-посадник - Радил.
Отдалённость от "княжеской милости" дважды спасла ему жизнь. Он не пошёл с Долгоруким в Киев. И не попал в ту резню, которые устроили киевляне суздальским в Раю на Днепре. Он не попал в число репрессированных "друзей отца", когда Боголюбский взял власть в Залессье.
В РИ Радил, вероятно, умрёт в ближайшие 6 лет - в 1172 г в Городце Радиловом уже другой градоначальник - Борис Жидиславич. Потом будет недолго сидеть князем малолетний Юрий Андреевич, будущий муж грузинской царицы. Через десять лет, после смерти Боголюбского, государев, служилый Городец, как и боярско-епископский Ростов, в ссоре братьев-Юрьевичей поддержит Михаила, а хлебно-торговый Суздаль и промышленно-ремесленный Владимир - Всеволода.
Но это - потом. Пока, у меня здесь, Радил - "царь, бог и отец родной всея Городца и окрестностей". По сути - неограниченный правитель.