Зверь
Шрифт:
— Герцог? Почему вы молчите, герцог? — испуганно спросил король, просительно заглядывая в глаза Ричарду.
— Но, государь… Разве вы… Разве вы не…
«Не импотент?» — хотел договорить Ричард, но вовремя прикусил язык.
— Я… Что? — спросил король, побледнев до синевы и разом став похож на большую дохлую рыбину.
Создатель и святые угодники! Да ведь он полагает себя вполне способным произвести потомство! Он думает, что это он отец всех детей, рождённых королевой! Как такое возможно? Разве это может быть?.. Нет! Чушь!.. А если да?.. Но тогда почему
— Но, государь, её величество сама призналась мне… Что вы не имеете ничего против, чтобы герцог Алва… То есть вы сами настаивали, что бы эр Рокэ…
Как же это сказать, Создатель? Наставил вам рога? Обрюхатил вашу жену? Святой Алан, что за нелепость! А ведь Катари поведала об этом так, что это казалось святым подвигом!
Ричард взял в себя в руки и договорил твёрдо:
— Простите, государь, но всему Талигу известно, что принц и обе принцессы – бастарды герцога Алвы.
Король побледнел ещё больше, хотя, казалось, это невозможно.
— Как? — полузадушенным голосом спросил он. — Королева говорила вам это?.. Она говорила, что я… Что я… А! — воскликнул он, словно внезапно сообразив что-то. — Так вот о чём вы беседовали в аббатстве святой Октавии! Вот чего она не могла сказать вам при всех во дворце!
И король, круто повернувшись на каблуках, снова нервно зашагал по кабинету.
Ричард опомнился.
— Простите, государь! — воскликнул он в приступе жалости и раскаяния. — Я, должно быть, не так понял её величество!
— А Алва? — сипло спросил король, не обратив внимания на последние слова Ричарда. — Он хвастал вам? Он хвастал, что он с моей женой… Да?.. А! Нет! Такой не станет!.. Но вы видели его вдвоём с королевой, когда они?.. Да? Конечно! Иначе зачем эти откровения?.. О, вы знаете, герцог, вы всё знаете! Я вижу это по вашим глазам! Вы застали их вдвоём наедине? Вы ведь видели их, не так ли? Говорите! — спрашивал король, наступая на пятившегося в полной растерянности Ричарда. — Вы своими глазами видели, как моя жена и герцог Алва… позорят своего короля?..
Ричард хотел отрицательно замотать головой, но у него не хватило сил. Сцена в будуаре невольно воскресла в его памяти во всех подробностях: Катари, как последняя шлюха оседлавшая колени Алвы, с расшнурованным корсетом и задранной юбкой… сам Алва – без камзола, с бесстыдно расстёгнутыми штанами. «Не лучшие яблоки Талига!» – «Он снова намерен набить мне брюхо!». Ричарду казалось, что король видит эту сцену в его глазах так же ясно, как видел когда-то он сам.
Король резко остановился и замер на месте как вкопанный. Несколько минут он тяжело дышал, видимо, пытаясь взять себя в руки. В конце концов ему это удалось.
— Вы действительно никогда не лжёте, герцог, — отрывисто сказал он сиплым голосом. — Мы благодарим вас за правду… какой бы она ни была. А теперь… — и король сделал неопределённый жест рукой, — мы отпускаем вас. Аудиенция закончена. Вы можете покинуть наш кабинет.
— Ваше величество, — пролепетал Ричард, чувствуя себя совершенно раздавленным и жалким, словно это он сам подло и исподтишка унизил короля. — Ваше
— Вы можете покинуть наш кабинет, — механически повторил король и, сделав несколько шагов к двери, громко крикнул: — Брезе!
В кабинет тут же протиснулся личный секретарь Фердинанда II.
— Пишите приказ, Брезе, — бесчувственным тоном сказал Оллар, указывая секретарю на его место у стола. — Его следует отправить в Багерлее немедленно. Мы повелеваем сегодня же перевести герцога Алву из Флотской башни в каземат для государственных преступников.
— Государь! — в ужасе воскликнул Ричард, потрясённый до глубины души. — Это моя вина! Мой эр…
— Он вам больше не эр! — выкрикнул король во весь голос, багровея от злости. — Мы снимаем с вас присягу верности этому негодяю! С сегодняшнего дня вы поступите под надзор Блюстителя нашей опеки. Идите, герцог! Вы получите наши указания позже.
— Государь, это моя вина! Я просто… Я просто наслушался сплетен! Клянусь, когда однажды я повторил их при эре Рокэ, он отругал меня и заявил, что отцом являетесь вы – и только вы!
Король засмеялся странным скрежещущим смехом.
— И правда! — воскликнул он. — Кому же лучше знать об этом, как не ему!
— Прошу вас, государь!.. — безнадёжно воззвал Ричард, осознавая, что всё испортил.
— Вон! — взвизгнул король. — Сыну вашей матери не пристало просить за этого прелюбодея!.. Мы отпускаем вас с миром, герцог. Уходите, иначе мы вызовем стражу, чтобы она выпроводила вас из кабинета.
___________________
[1] Ф. Шиллер. Дон Карлос, инфант Испанский. Действие 2, явление 15 (перевод В. Левика).
Глава 4. В который час не думаете. 1*
1-16 Осенних Ветров, 399 год Круга Скал. Оллария
1
Тайный Совет собрался в Олларии в первый день Осенних Ветров.
Из девятнадцати человек, входящих в его состав, не было двоих: кансильера (каковая должность оставалась вакантной со времён бегства в Эпинэ опального графа Штанцлера) и Первого маршала Талига, чьего выразительного отсутствия все старались не замечать. Последняя беседа короля с герцогом Окделлом ни для кого не была секретом: Фердинанд II вопил так, что его слышали в обеих приёмных. Слухи гуляли при дворе и быстро выплеснулись на улицы столицы. Однако все также знали, что хлопотами кардинала Сильвестра Алву перевели из казематов Багерлее во Вторую Бастиду – сторожевую башню, расположенную прямо над карцерами.
Король был хмур, зол и молчалив.
Августейшее раздражение особенно пугало отца и сына Гогенлоэ-ур-Адлербергов – геренция и первого камергера. Родичи осуждённого Вальтера Придда, они боялись подвергнуться нависшей над ними опале и вели себя как два затравленных зайца. Вообще, более или менее непринуждённо себя чувствовали только Сильвестр, оба Манрика, государственный секретарь Вейсдорн и представители судебной власти: Генеральный прокурор, Генеральный атторней и свежеиспечённый супрем.