Звезда Аделаида - 1

GrayOwl

Больше всего и хотела Кох`вэ, и боялась узнать распоряжение нечестивого Господина Северуса о судьбе тела умершей бывшей Госпожи, в последние же дни - неутомимой ткачихи, так и не доделавшей пояс к праздничной шерстяной тунике сына своего. Нина рассказывала, что из всех рабов даже Кырдро, послушного, но слишком любопытного раба, так и не наказали, хотя, по его словам, Господин Северус и разозлился на него, обещая приказать пикту - надсмотрщику Таррве, заняться Кырдро вплотную. Так не высекли Кырдро, и, уж тем более, не Распяли,

как это умеет делать Господин нечестивый.

А вот Нывх`э, прекрасную, кротчайшую Нывх`э, Господин нечестивый наказывал дважды сам, с помощью свой деревянной палочки насылая на женщину страшное Распятие, о котором Нывх`э говорила, что никогда не представляла себе боль такой ужасной.

Нужели нечестивый Господин соизволит выбросить тело Нывх`э на городскую свалку или, ещё хуже, прикажет закопать в землю, а не провести обряд уэкх`ке очищения огнём на погребальном костре?!

Дольше Кох`вэ молчать не могла и, собрав всю волю в кулак, спросила:

– О, Господин Северус, что прикажешь делать с телом Нины - Нывх`э?

– А? Что? А, с телом этой шлюхи?

Сегодня я отпускаю всех женщин уэскх`ке по их кочёвкам, вот пусть в телегу и положат с собой ещё одну, слишком надоедливую товарку, и делайте с её телом, что хотите, хоть сожрите его, вы - варвары, дикари!

А теперь сообщи своим соплеменницам радостную весть - с пением первых петухов они вновь обрели долгожданную свободу, такова моя воля.

Убирайся, женщина, ты мешаешь спать моему брату Квотриусу, а он, как я уже сказал, - грозно понизил голос Снейп, - очень устал и нуждается в полноценном отдыхе и светлых объятиях Морфеуса.

– О, Господин Северус, молю - разбуди сына единородного Нывх`э, дай ему попрощаться с телом матери! Он за это будет любить тебя ещё крепче, - зачем-то добавила женщина, чем несказанно разгневала Господина.

– Убирайся, сукина дочь! Квотриус сегодня пол-ночи убил на чужую ему теперь, бестолковую женщину, но он прощался с ней живой. Какой толк видеть мертвеца?!

Думаешь, я жесток? Проверь сама - разбуди Квотриуса и позови его оплакивать мертвое тело, а я пошёл!

– Благодарю тебя, Господине… нечестивый колдун,

Последние слова Кох`вэ произнесла, разумеется, очень тихим шёпотом.

Но нечестивец - да поразят его боги, живущие в священных рощах!
– услышал и обернулся, да так резко, что длинные иссиня-чёрные волосы его мотнулись из стороны в сторону, прядь ударила его по бледной щеке, и он сверкнул глазищами.

– Что. Ты. Сказала? Кто научил тебя этим словам, тебя, ни разу со мной не встречавшуюся?!

Он подбежал к ложу Квотриуса, сдёрнул с него шёлковое покрывало и закричал:

– Квотриус! Просыпайся! Скорее! В моём доме - мятеж!

Молодой человек страстно застонал и в полусне обнял руками склонившегося Северуса за шею, лепеча спросонья:

– Ну что ты, возлюбленный брат мой? Какой мятеж?

–

Эта рабыня, - Снейп указал на сжавшуюся в комочек Кох`вэ, не знающую, куда деваться, - она назвала меня при мне, правда шёпотом, но я о-оч-чень хорошо слышу, так вот, она посмела назвать своего Господина…

– Не Господин ты мне больше, нечестивец! Я - свободная женщина уэскх`ке и могу называть тебя так, как захочу! Первые петухи уже пропели, и нам пора в путь.

Квотриус, одумайся! Кому в руки ты отдал честь свою мужскую?! Твоя бедная матерь не выдержала издевательств этого изверга и умерла, став уже свободной, от разрыва сердца, узнав, как любишься ты с этим нечестивым колдуном, бывшим Господином нашим, сводным братом твоим!

Квотриус от такой наглости рабыни окончательно проснулся и посмотрел на высокорожденного брата.

Тот стоял, переплетя странно руки на груди и выставив немного вперёд левую ногу, при этом он с видом Божественного Кесаря снисходительно смотрел то на рабыню, то на Квотриуса, словно ожидая от младшего брата каких-то решительных действий.

И Квотриус встал в неподпоясанной тунике, свободными, мягким складками обрисовывающей его тело воина и атлета.

– Она перестала быть матерью мне сегодня ночью, когда призналалась, что дважды - дважды!
– намеревалась убить Господина своего только за то, что возлюбил он меня любовью великою!

И не тебе, грязная рабыня…

– Я не рабыня больше!

В исступлении, словно предчувствуя страшную беду, закричала бедная женщина, цепляясь за слова Господина дома о свободе, такой долгожданной.

– Ты и все женщины уэскх`ке познали вкус свободы на целую ночь и несколько утренних часов, и не наша с Квотриусом вина, что покойница была такой спесивой ханжой, прелюбодейкой и убийцей, к счастью для меня, неудачливой, - парировал Снейп, не меняя позы.

В руке его неведомо откуда появилась волшебная палочка, разумеется, как и всегда, из рукава сюртука, но об этом знал только Квотриус.

– С пением петухов все женщины уэскх`ке снова станут рабынями, такова моя воля. Вы все слишком наглы и спесивы, уэскх`ке, поэтому я наказваю вас вечным рабством.

Негоже хоть свободным варварам, хоть рабам, и тем более, рабам, злословить высокородного патриция и того, в ком течёт патрицианская кровь, осуждать их действия, образ жизни и поступки.

Не является это уделом дикарей и рабов, так что помолчи, грязная рабыня, да послушай, как распорядится о теле женщины, его родившей, сын её единородный.

Как он скажет, так я и распоряжусь, даю слово патриция.

– Пока не запели петухи, а мать моя умерла свободной, прикажи, о, возлюбленный Господин и брат мой, вывезти тело матери моей на какой-нибудь луг и устроить ей погребальный костёр, чтобы очистилось её тело от скверны. Она рассказывала мне, что так хоронят своих мертвецов уэсге.