Звезда Гаада
Шрифт:
Белокрылые опустили руки и медленно двинулись ко мне. Как сказал когда-то чёрный Старейшина: «И упаси нас, Небо, от всяческого Блага!». И верно. Так и есть. Пусть даже сам Гаад убивал кого-то. Упаси нас, Небо, от всяческого Блага. Хотя я с трудом верю в то виденье, в те воспоминания Блага. Помню, Тьма там была настоящая, но всё равно не хочу верить, что человек с такой мечтой способен… Ох, они всё ближе!
Попробовала встать. Вышло ещё хуже: ноги дрожали, грозились меня уронить. И вид мой стал более жалким, вот, даже белый Старейшина, не двигающийся с места, перестал улыбаться. А я ещё так молода! Я не хочу умирать! Не хочу!!!
Кайер
— Впрочем, если ты одумаешься и сделаешь кое-что для нас… — темноволосый не договорил, пронзил меня испытующим взором.
Произношу едва слышно:
— Что?
Сейчас я готова забыть обо всех принципах и приличии. Попросят собой расплатиться за жизнь — и соглашусь. Потребуют украсть, оболгать кого-то — выполню. Возможно, и в спину ударю кого угодно! Только бы выжить! Даже если это только сон, бред, мне так страшно, что готова на всё, только бы меня не трогали!
— Ты общаешься с проклятыми хранителями, — усмешка, — Быть может, тебя уже впустили на Чёрную землю. А если нет, то это исправимо, — многозначительный взор скользнул по моей фигуре, по груди, которая часто поднималась и опускалась от моего сбившегося дыхания, по плечу, с которого сполз рукав, — Тем более, ты вытащила двух чернокрылых, а заодно — одного из наших, которого Гаад и его гадёныши люто ненавидят. Так что втесаться к ним в доверие тебе будет легко.
— И… что?
— Чём меньше чёрных хранителей, тем лучше, — от зловещей улыбки симпатичное в целом лицо Кайера стало ужасным, — Но смерть его слуг — это мелочь. Будет лучше, если ты поможешь нам спасти мир от самого Гаада. Нужно-то тебе всего ничего: лечь с ним в постель и неожиданно воткнуть в него нож, — он брезгливо поморщился, — Женщины как кошки — кто приласкает, с тем и лягут. Впрочем, вы даже со стариком готовы лечь, лишь бы получить его деньги, титул. Будь это аристократ или мелкий торговец — вам без разницы. Мне даже не нужно давать тебе какие-либо советы: ты легко изобразишь любовь или заинтересованность в нём.
— А если он почувствует, что я хочу убить его? — в уме уже продумывала, как застать чёрного Старейшину врасплох, — Одно дело, если просто злюсь: он может заметить это и подумать, что я его боюсь. О нём столько всего говорят, что трудно его не бояться. А вот если Гаад заметит нож, то тут мне не оправдаться!
— Тогда используешь оружие, которое легко спрятать, — его глаза мечтательно блеснули, видимо, помощник тирана воображал гибель злейшего врага.
С надеждой спрашиваю:
— А такое существует?
— Это твои чувства. Ты превратишь их в силу Тьмы. Вспомнишь в его объятьях, сколько людей он убил. Уверен, на твоей родине найдутся пострадавшие из-за него! А если он будет тебе противен, то превратишь отвращение во Тьму. У Гаада жуткое нарушение внутреннего Равновесия, так что достаточно сильного удара по сердцу, чтобы уничтожить его. Тем более, что мы его сильно потрепали у Сантариста.
— Но как мне превратить чувства в силу Тьмы?
— Ты это сделаешь интуитивно, если будешь волноваться. Пожалуй, тебе же лучше, если ты в то время будешь его ненавидеть или испытывать чувство омерзения, — зловещая ухмылка скользнула под усами Кайера, — Согласись, чувства — самое неприметное оружие!
Какой-то проблеск совести ощутимо кольнул меня в душу. Да ну её! Вдруг это только сон? За убийство приснившегося мне ничего не будет. А если нет?..
Ох, что за помутнение рассудка?
Но… а если это обман? Если после этого белые хранители меня убьют? Просто воспользуются мною, а потом избавятся от меня? Им же наплевать, что я молода и должна жить! Всё равно, какие мечты умрут вместе со мной! И им без разницы, что они вынудят меня замарать руки кровью! А я… я почти согласилась! Но ведь другого выхода нет! Но если я не сумею убить Гаада, меня убьют его друзья! Или он сам меня прикончит! А если сумею, то смогу ли выбраться из Чёрной земли? Шансов на удачу очень мало. Так мне и надо! Я в любом случае многое потеряю, даже если всё выполню успешно: мои руки будут в крови, мне придётся жить и помнить о том, что я убила человека. Даже если он не человек, а демон. А разве я буду лучше, если его убью?! Страшны не демоны: страшны те, кто творит злодеяния. А ими могут быть и люди. И даже эти злобные хранители Света. Как свет может быть таким жгучим и разъедающим?..
— После того, как ты убьёшь Гаада, мы спрячем тебя на Белой земле, — пообещал Кайер, — Будем о тебе заботиться, как о героине, уничтожившей главного слугу Тьмы. К тому же, у нас для тебя будет безопасно: сюда чернокрылые не проникнут, а если ты захочешь вернуться в обычный мир, то там сможешь столкнуться с ними. Но если они растеряются после смерти своего главы, мы сможем легко их раздавить.
В случае моей удачи вы выиграете: избавитесь от главного врага, а если его друзья запаникуют, то используете это для их уничтожения. Если я не справлюсь, то вы ничего не потеряете: мало ли в этом мире людей, мечтающих о гибели чёрного Старейшины? Одним больше, одним меньше — вам без разницы.
Как ни старалась, мой голос сильно дрожал:
— А если вы меня после этого убьёте?
Скорее всего, меня прикончат чернокрылые, так что можно было обойтись и без этого вопроса.
— Зачем же нам убивать смелую девушку, погубившую самого Гаада? — недоумённый взгляд.
— Мы скажем людям, что ты — Посланница, — ухмыльнулся Тэр. — Нам и без них хорошо, а простой девчонке статус Посланницы бы очень пригодился, — он вдруг прищурился, — Представь: ты была никем, но вдруг стала самой уважаемой женщиной мира.
— А если придёт настоящая Посланница Небес?
Кайер рассмеялся и уверено произнёс:
— Всё зло от чёрных хранителей. Если их не станет, то Тьму плодить люди станут намного меньше — и Равновесие восстановится. И в Посланниках больше не будет необходимости. Ты же достигнешь самого высокого положения, на которое способна простолюдинка.
— С чего ты взял, что я…
— Аристократка не стала бы так радоваться дорогим вещам. Уж мы-то помним, как ты сияла от радости, когда носила все эти тряпки и безделушки, — насмешливый взор.
Хранители стали перечислять те случаи, когда я любовалась кольцами и подвесками, когда открыто радостно разглядывала новые платья и украшения, принесённые Благом, когда украдкой, как мне казалось, любовалась собой в ложке, в металлическом подносе, в луже, в озере. А я в первые два-три дня пребывания на их территории постоянно это делала. Радовалась, что одета красиво, с украшениями, как будто настоящая дама. Ох, как метко они бьют! Давят и на страх, и на желание жить, и на жадность, и на тщеславие!