Звезда любви

Тернер Дебора

Моника, еще не поверив до конца в случившееся, быстро оделась и бросилась к машине. Когда она приехала к ателье, там уже стояло несколько полицейских автомобилей, здание было оцеплено, и ее долго не пропускали внутрь.

Офицер, сидевший на месте Джастин, встал при ее появлении.

— Доброй ночи, мисс Брэдли.

— Не очень, — сквозь зубы ответила она.

— Что? — удивленно переспросил он.

— Не очень добрая эта ночь. — Она, переводя дыхание, опустилась на стул и огляделась вокруг.

Похоже, здесь кто-то неплохо поработал:

все ящики стола были вывернуты, на полу громоздились охапки бумаг, но самое страшное было не это. Неизвестный грабитель вскрыл сейф, в котором хранилась не только прибыль, полученная от ателье, но и личные сбережения Моники. Она не хотела хранить их дома — недавно сняла со счета большую сумму, чтобы расплатиться с банком. А этот сейф казался совершенно безопасным местом. Видимо, она опять ошиблась.

— Принести вам воды? — Офицера, наверное, испугала ее мертвенная бледность.

— Как это могло случиться? — Моника обхватила себя руками и раскачивалась из стороны в сторону. — Мы ведь все запираем на ночь и включаем сигнализацию. При малейшем прикосновении к двери она должна была сработать.

— Но к нам не поступило никакого сигнала. — Офицер развел руками. — Похоже, вы забыли ее включить.

— Этого не может быть!

И тут Моника вспомнила, что вечером ушла пораньше, и, как частенько это делала, поручила Джастин все закрыть — второй дубликат ключей хранился у нее. И код, отключавший сигнализацию, знала только она. Что же получается — ограбление совершила Джастин? Это казалось настолько абсурдным, что Моника даже не стала останавливаться на этой мысли.

— Что ж, мисс Брэдли, если вы успокоились, я хотел бы задать вам еще несколько вопросов.

Когда все закончилось, уже светало. Моника подняла жалюзи и выглянула на улицу — полицейские разъехались, по пустынному еще тротуару ветер гнал обрывки газет, светофор на перекрестке растерянно моргал желтой лампочкой. Город еще спал, только изредка проносились по дороге машины с включенными фарами. И в кроне каштана, росшего у окна, слышалось негромкое чириканье воробьиной семьи.

Моника была не в состоянии пошевелиться, думать ни о чем не хотелось. Что уж тут думать? И так все ясно — ее мечтам окончательно и бесповоротно пришел конец. Ей больше неоткуда взять денег, чтобы расплатиться с банком, а оттягивать сроки они, конечно же, не захотят: им и так пришлось нарушить много правил и пойти на уступку благодаря личному вмешательству Майкла.

Майкл! Он не раз говорил, что готов помочь материально, и еще тогда предлагал выплатить всю сумму сразу. Но Моника запретила ему это: не хотелось быть обязанной, не хочется и теперь. Нет! Она не станет просить денег у своего сводного брата, хотя и уверена, что он будет настаивать на этом.

И дело не в том, что ей зазорно обращаться за помощью к Майклу. Просто, чтобы спокойно жить потом на вилле, Моника должна быть уверенной, что это исключительно ее заслуга и больше ничья. Ей почему-то казалось, что и Грегори одобрил бы эту

позицию. Пусть он и наделал много долгов, но за год их совместной жизни ни разу не упомянул о финансовых проблемах.

Позже, просмотрев кое-какие найденные в столе бумаги, Моника убедилась, что Фрэнк Поллак приложил свою руку к разорению Грегори. Но доказать что-либо было невозможно, да и не хотелось погружаться в эту грязь. Пусть все останется на совести этого холеного адвоката — если она у него, конечно, имеется.

Когда совсем рассвело, Моника принялась наводить порядок — простые движения успокаивали и помогали сосредоточиться. И когда в девять часов открылась входная дверь и в проеме показалась Джастин, Моника вздрогнула. Она почему-то была уверена, что больше никогда не увидит свою помощницу.

— Привет, босс! Рановато вы сегодня. — Та шагнула внутрь и, пораженная, замерла на пороге. — Бог мой, что здесь случилось?

— А ты не знаешь?

— Как я могу знать? — Джастин удивленно пожала плечами. — Может, объясните?

— Пожалуйста. — Моника откинула со лба волосы и выпрямилась. — Нас ограбили.

— Что?

Джастин медленно опустилась на стул и огляделась вокруг. Заметив распахнутую дверцу сейфа, глубоко вздохнула и сжала руки.

— Скажи, ключи от дверей у тебя? — спокойно спросила Моника.

Она не подозревала свою помощницу в краже, но вот в излишней беспечности и безалаберности — с первого же дня совместной работы. Та частенько забывала о поручениях, путала адреса доставки, случалось, даже теряла довольно важные финансовые документы.

Теперь она лихорадочно рылась в джинсовом рюкзачке, который предпочитала самым изысканным сумочкам. Наконец с облегчением перевела дыхание и протянула связку Монике.

— Вот они, все в порядке.

— Хорошо. А ты уверена, что заперла вчера дверь?

— Да.

— И включила сигнализацию?

— Да, — уже менее уверенно ответила Джастин. Она прикрыла глаза, словно пытаясь восстановить в мелочах вчерашний вечер. — Я просидела до восьми часов, а потом зашел Алекс, и мы поссорились, потому что... — Она отмахнулась. — Это неважно. Я сидела одна и плакала, решила, что хватит с меня. И вдруг он позвонил, и я побежала в кафе... — Она запнулась и подняла на Монику расширившиеся глаза. — Господи... Не может быть... Нет...

— Значит, ты все-таки ее не включила, — спокойно констатировала Моника.

У нее уже просто не оставалось сил на более яркие эмоции. Все совершилось, и ничего изменить нельзя. И, следовательно, совершенно бессмысленно кричать, рыдать, обвинять и так потерянную Джастин. Кажется, пришло время окончательно распроститься с мечтой. И пусть уж это прощание будет достойным.

— Босс, простите меня! Я не хотела! Я такая рассеянная, а еще эта ссора... Я что-нибудь придумаю, я отработаю... — Джастин металась по комнате, заламывая руки, ее смуглое лицо побледнело под загаром, обычно улыбавшиеся губы дрожали. — Это ужасно...