Звезда на одну роль
Шрифт:
Однако Колосов по части перлов и эффектов ее бы на этот раз разочаровал. И если бы она понаблюдала за ним в тот день, то по свойственному ей пристрастию к метафорам сравнила бы его с заплутавшим путником, тщетно пытающимся отыскать потерянную дорогу во мраке ночи. «Земную жизнь пройдя до половины, я заблудился в сумрачном лесу, утратив правый путь во тьме долины».
Заблудился Колосов, нет ли — вопрос так и остался открытым. Однако пройденный им путь действительно очень даже смахивал на извилистую тропинку к вершине Эвереста.
Полдня начальник отдела убийств провел в областной прокуратуре,
Изучал и сравнивал он и протоколы осмотра мест происшествий, составляя при этом в своем блокноте подробный список вещей, обнаруженных у каждой убитой: какие предметы одежды, их положение на момент обнаружения трупа, наличие и расположение на них пятен крови и следов механических повреждений.
А в это время два опера из его отдела активно отрабатывали Котельнический «Улей», театр «Рампу» и магазин мод на Кузнецком. На результаты этой отработки Колосов возлагал кое-какие надежды. Все эти места крайне заинтересовали его по одному-единственному признаку: и в театре, и в студиях скульптора и художника-ташиста, и в магазине мод работали молодые женщины, которые в силу своих профессиональных обязанностей должны были постоянно переодеваться из одного костюма в другой.
Словечко это Колосов написал красным фломастером на узкой полоске бумаги и, вернувшись на Белинку, положил на перекидной календарь прямо перед собой. Его крайне заинтересовала и еще одна деталь: согласно заключению экспертиз, на лицевом кожном покрове всех погибших девушек — в том числе и бутовской незнакомки(!) — были обнаружены частицы разноцветного театрального грима.
Эксперты проверили его химическую характеристику. Сразу бросалось в глаза сходство: цвет, состав, способ наложения — все совпадало до мельчайших деталей.
Девушек, перед тем как убить, гримировали, причем всегда одинаково. Этот вывод неоспоримо вытекал из экспертных исследований. И еще одна вещь не давала Никите покоя: грим всегда аккуратно удалялся. Для этого, по заключению экспертов, использовался какой-то специальный крем импортного производства. И удаляли его не с живых, а с мертвецов.
И вот наконец к четырем часам «ходоки», отрабатывавшие свои участки, вернулись. И сообщенные ими сведения заставили Колосова тут же связаться с отделом по борьбе с наркотиками Московского уголовного розыска. Ему срочно потребовались их комментарий и справка из информационного центра ГУВД Москвы.
Коллеги-муровцы без лишних вопросов пошли Никите навстречу — и уже к пяти часам на столе у Никиты лежала справка, выданная компьютером. Он читал ее и размышлял. Итак, теперь было два пути. Либо немедленно ехать по известному уже адресу и брать подозреваемого в «работу», либо оставить на время этот слишком уж прямолинейный путь и взять немножко «влево». То, что прямые пути в таких делах частенько заводят в тупик, было Колосову хорошо известно — по молодости сколько раз обжигался. Поэтому он решил не торопиться, а позвонил в «Рампу»
— Борис Григорьич, вечер добрый, начальник отдела убийств областного розыска майор милиции Колосов Никита Михайлович беспокоит. У нас возник небольшой вопрос. Ваш актер Валентин Архипенко сегодня вечером занят в спектакле?
Бергман сообщил, что тот занят в первом действии пьесы «Солнечный дракон», однако во втором у него будет «окно».
— А в чем дело, Никита Михалыч? Какие-то новости, да? Дело продвигается?
— Работаем. Будьте любезны, сообщите ему, чтобы он никуда в это «окно» не исчезал. Я хочу подъехать срочно с ним побеседовать.
— Тогда приезжайте к половине девятого. Он как раз к тому времени освободится, — растерянно пригласил режиссер.
Архипенко был тем самым актером, который, как это выяснил Колосов, последним видел Лавровского в тот субботний вечер, кроме того, именно он приглашал его к телефону, когда звонили Лавровскому в клуб «Стойло Пегаса». Катя смогла бы узнать в Архипенко того самого накрашенного Аполлона в лавровом венке.
— Никит, чего сидишь? В спортзал собираешься или нет? Там тренажер новый привезли. — Четверо подчиненных Колосова, навьюченные спортивными сумками, заполонили кабинет.
Святое дело — четверг, спортивный день в ГУВД.
— Я никуда не еду сегодня.
— Сачкуешь, Михалыч? Смотри, аукнется. Первенство на носу. Гаишники на прошлой неделе кадры ухлопали. В полуфинал рвутся. Смотри, капитан.
— Вы за собой лучше смотрите, — огрызнулся Никита. — Я наверстаю потом. На сегодня у меня другие планы. Я в театр иду.
— В те-а-атр? Ну, тогда мы пошли. Ребята, пошли. — Сыщики загалдели. — Шеф культурно развивается, не будем ему мешать. Аида развиваться физически!
Колосов со вздохом проводил их взглядом: как мало нужно людям для счастья!
В половине девятого он уже сидел в той самой костюмерной «Рампы», где недавно Катя и Мещерский беседовали с Беном и актером Полетаевым. Бергман рыскал в поисках Архипенко — того, несмотря на предупреждение, куда-то унесла нелегкая. Наконец звезда сцены обнаружилась в театральном туалете.
— Валь, выходи, там к тебе майор приехал из милиции. — Бергман энергично барабанил в дверь кабинки.
— Отстань! — гудели оттуда.
— Выходи!
— Да не могу я сейчас!
— Ну быстрей же! Нашел тоже время. Там тебя человек ждет!
— Да что я, без штанов, что ли, к нему побегу! — возмущалась кабинка.
Наконец Архипенко появился.
Колосов успел уже соскучиться, разглядывая пыльные костюмы бояр, фей, берендеев и клоунов, развешанные на плечиках и щедро посыпанные антимолью.
— Добрый вечер, это вы меня ждете? — спросил быстроглазый порывистый шатен в белом полотняном костюме.
Действие пьесы «Солнечный дракон» происходило в Индокитае во времена колониализма. Там белые штаны были как раз к месту. Но здесь, в маленькой костюмерной, за окном которой барабанил по стеклу нудный, мутный и холодный мартовский дождик, подобное пижонство крайне раздражало.