Звезда спасения
Шрифт:
— Ты ненавидишь меня?.. Нас?
— Нет. Вы всё неправильно поняли. Я не это хотел сказать… — Он осёкся.
— А что? — спросила Нейна, но не получила ответа и задала другой, волнующий её вопрос: — Твои способности вернутся?
Она почувствовала, как призрак пожал плечами. И в этом жесте проскользнуло какое-то равнодушие. Незаинтересованность. Словно ему было всё равно, станет он прежним или нет.
— У меня есть просьба. — Джеймс замялся, подбирая слова. — Даже не так… Помнишь, я выиграл у тебя желание?
Нейна кивнула, хотя сейчас это казалось каким-то несвоевременным. Что такого
— Отпусти меня. Развоплоти. Такое моё желание.
***
Нейна Аркур
— Нет! — Просьба оглушила, подняла волну паники со дна истерзанной событиями последних дней души. И Нейна выкрикнула отказ даже раньше, чем дослушала фразу. — Прекрати. Всё ещё станет, как было.
— Мне всё равно, станет или нет. Я просто не хочу больше быть. — Джеймс прижал её крепче, заставляя перестать дрожать и выслушать, хотя она ожидала, что он вскочит, начнёт спорить и убеждать. — Когда маги разбирали меня на части… В какой-то момент я уже подумал, что умер окончательно… И увидел Мариссу. Понимаешь, она ждала меня там.
Сердце Нейны сжалось от боли. В голосе Джеймса было столько тоски, что сработай во сне эмоциональный удар, она вполне могла бы сойти с ума от горя.
— Призраки не меняются. Это свойство живых. Я люблю её также, как в момент смерти, и это навсегда останется со мной. — Объятия были настолько крепкими, что ещё чуть-чуть, и стали бы болезненными, но Нейна молчала, впитывая чужую муку. — Раньше меня держало то, что она живёт где-то в этом мире. Пусть далеко, но живёт. А теперь… Теперь меня ничего не держит.
Нейне хотелось закричать: «А как же я? Я так долго тебя искала!». Но сейчас это было неважно. Её желание казалось мелким и эгоистичным на фоне развернувшейся многолетней трагедии. Вспомнились слова о том, что когда он обрёл новое воплощение, всю академию штормило от эмоций. Как его не обнаружили ещё тогда?
Джеймс же не рассказывал, что чувствует на самом деле, прячась за дурацкими шутками. И сейчас, когда боль прорвалась, Нейна оказалась совершенно неготовой, потерянной в этом огромном море из тоски и надежды. И боялась представить, как он находился в таком состоянии годами, десятилетиями.
Но как отпустить его? Как обрезать свою связь с прошлым? И сможет ли она проигнорировать просьбу, запирая Джеймса наедине с этими чувствами ещё на десятки лет? Способна ли сама жить с этим дальше?
На чашах весов оказалось так много всего, что она мысленно увидела, как сломался хрупкий механизм, погребая её под грузом ответственности за все принятые решения. Тепло рук Джеймса, крепко обнимающих её, советы и помощь, знания и поддержка — всё было необходимо. И как жить без него? Но любовь родителей… Разве она не заслуживала ещё одного шанса, если не стать счастливой, то хотя бы просто получить такую возможность? Встретиться там, за гранью, и уже не расставаться. Или переродиться и прожить другую, более счастливую жизнь. В которой не будет Нейны.
Слёзы градом полились из глаз, дышать стало нечем. От мысли, что она останется совсем одна, было физически больно. И объятия Джеймса только подчёркивали предстоящую потерю.
— Ты отпустишь
— Только не сейчас. Мне надо… привыкнуть.
— Конечно. Я столько ждал. Подожду ещё немного. — Прошло не больше минуты, когда он тихонько ткнул Нейну в бок и спросил: — Уже привыкла? — Ткнул в другой бок. — А сейчас? — Пощекотал. — Всё ещё не привыкла?
— Джеймс, прекрати! — возмущённо воскликнула Нейна, отстранилась и шлёпнула его по руке. Глаза щипало, нос опух, но тяжесть внутри стала чуть меньше, и голос вернулся. — Я переживаю, между прочим. Это же… окончательно.
— Я знаю. — Он снова сгрёб её в объятия и потёрся подбородком о макушку. — Но так будет правильно. Неживое не может стать живым. И ему не место в этом мире. — Пальцы Джеймса снова прошлись по рёбрам Нейны, заставляя взвизгнуть. — Уже привыкла?
— Ты невыносим! — Она пыталась вырваться, но призрак удержал. — В день награждения, — вздохнула Нейна. — Я отпущу тебя после окончания турнира.
— Ты самый лучший человек в мире. После твоей матери, конечно.
— А ты самое невыносимое чудовище из всех, кого я встречала. Прекрати меня щекотать!
Нейна вырвалась, наконец, из захвата и выскочила из пентаграммы. Необъяснимым образом в помещении стало светлее и чище. Стеллажи стояли на своих местах, и завалы из книг стали меньше. Она удивлённо огляделась.
— Это место — мой якорь. И меняется вместе с состоянием, — ответил на невысказанный вопрос Джеймс. — А сейчас тебе пора просыпаться.
***
Тейлор Эддерли
— Беннет, зачем ты меня сюда притащил? — Тейлор огляделся, отмечая и расположение стеллажей с книгами, и постепенно исчезающие с пола обрывки бумаг, и пентаграмму, в которой сидел призрак.
То, что дело происходит во сне, было очевидно. Также ясно было и то, что сон наведённый. Но откуда у Беннета способность воздействовать на разум и подчинять чужое сознание собственной воле? Такое могли целители-менталисты или сильные тёмные маги. У тех, кто избрал стихию воздуха, таких умений быть не могло. Что давало призраку эту власть? Часть демонической силы, которая отвечала за материализацию?
— После твоего выступления у Нейны в комнате я думал, нам нескоро удастся поговорить. — Тейлор посмотрел на Джеймса, который выглядел до странности серьёзным.
— Времени мало, — произнёс призрак и встал с заметным трудом. Да и голос его звучал устало. — Не так уж долго я могу управлять твоим сном.
Джеймс привычным жестом запустил руку в волосы, взлохматил их, словно собираясь перед разговором. И дурные предчувствия завозились в душе Тейлора.
— Я выбыл из игры, Эддерли, и сейчас ничем не могу помочь Нейне, как бы ни хотел. — Джеймс замолчал. На лице его отражалась мучительная внутренняя борьба. Тейлор не торопил, давая другу возможность принять решение самостоятельно. Через минуту тот продолжил: — Не то, чтобы ты мог как-то повлиять на ситуацию, но лучше, хотя бы будь в курсе.