Звезда Ворона

ле Гион Илья

Облокотившись спиной о мокрый ствол дерева, он обессиленно сполз вниз и прижал к себе мешок с вещами, который все это время висел у него за спиной. Полные тревог воспоминания о том кошмарном всаднике так и не покинули его голову. Кто это был, и что ему было нужно? Образы бледнокожих фигур, которые во время его бега улетучились из головы, снова начали к нему возвращаться. Теперь ему стало казаться, что среди деревьев он видел еще и женщину верхом на коне, которая с холодным взглядом следила за каждым его движением, когда он сражался с бледнокожими врагами. Феликс молил богов, чтобы они помогли ему избавиться от мучительных воспоминаний, но этот всадник… и его меч. Он был пропитан таким всепроникающим духом зла и энергией смерти, что даже цепные ведьмы

из Белланимы по сравнению с этим всадником казались ангельскими девами. И Феликс предпочел бы провести всю жизнь в злополучной тюрьме, чем еще раз встретиться с этим существом в черных латах.

— Но он же умер… — шепотом проговорил Феликс сам себе.

Его собственные слова немного ободрили маленького никса, и ему было просто приятно услышать человеческий голос. Он может говорить и здраво мыслить, а значит еще не сошел с ума. С осознанием того, что тот страшный всадник был убит, пришла и невероятная усталость, словно ему в одночасье на плечи водрузили неподъемный валун. Многочасовой бег отнял у него последние силы, и чувствуя, что он вот-вот потеряет сознание, Феликс еще сильнее обнял свой мешок с пожитками, проваливаясь в пучины забвения.

***

Феликс был уверен, что минуло несколько часов, прежде чем он пришел в сознание. Его тело сползло со ствола, и теперь он лежал, уткнувшись носом в землю, вдыхая запах мокрой почвы, смешанный со сладковатым ароматом дикой земляники, которая росла рядом. Его тело все еще ужасно болело, но уже могло двигаться. Вся одежда Феликса промокла насквозь, а руки были испещрены множеством мелких ран и царапин, словно он сражался с целым полчищем диких котов.

Приподнявшись, маленький вор устало облокотился о дерево. Гроза прошла, и теперь, сквозь густую листву пробивалось послеполуденное солнце. Прошедшее сражение показалось ему ночным кошмаром, хотя Феликс и понимал, что все это было на самом деле. Ему все еще не верилось, что он смог спастись, и даже победить несколько врагов. Покопавшись в мешке, он достал тряпочку, в которую был завернут твердый кусок засохшего мидденхольского сыра и пара кусочков овсяного печенья. «Воробушкина еда», как называл их Халд.

Мысль о никсе заставила Феликса на секунду отвлечься от еды и призадуматься. Отправляя в рот свою скудную трапезу, он не мог понять, как ему удалось упустить этого здоровенного воина, да еще и верхом на лошади, из вида. Вместе с этими мыслями в его голову закралась и обида.

— «Это он должен был за мной следить! Ведь я не умею сражаться. Поэтому Делрой и отправил со мной Халда!». — подумал Феликс. И только сейчас он вспомнил, что вместе с ними был еще один никс. Обида тут же развеялась, словно утренний туман, и ее место заняло чувство стыда и отвращения к самому себе. Тот никс, наверное, уже празднует с другими героями на горе Алласхейм, рассказывая им о своей достойной смерти на поле боя, и как он спас никудышного маленького вора.

Феликс не ощущал вкуса еды, обратив невидящий взгляд куда-то в пустоту. В чувство его привела беспокойная белка, которая, похоже, приняла его копну волос за отличный тайник, в котором можно было бы спрятать свои запасы на зиму. Вздрогнув от удивления, когда та приземлилась на его макушку, Феликс попытался отмахнуться от незадачливого зверька, но белки уже и след простыл. Отправив в рот последний кусочек сыра, и запив его водой из мехов, Феликс поднялся на ноги и огляделся. Он был уверен, что за ним не было погони, ведь если бы его и вправду искали, то нашли бы еще тогда, когда он лежал без сознания. Еще раз порывшись в мешке, он достал маленький деревянный тубус и секстант — железный прибор, позволяющий ориентироваться по звездам. Вытащив из тубуса карту империи, Феликс начал определять свои координаты по расположению солнца. Он хорошо умел ориентироваться по звездам, а в его незаконных делах это играет немаловажную роль, ведь нередко ему приходилось оказываться в незнакомых ему местах, когда, например, отправлялся в соседние королевства. Но сейчас астрономический прибор нужен

был ему лишь для того, чтобы рассмотреть звезды за лазурной пеленой дня. Определить ночью свое местонахождение может почти любой житель Стелларии, ведь все крупные города империи зеркально повторяли расположения звезд в созвездиях Льва, Кобры и Маяка. Над головой Феликса было небольшое окошко из листвы, через которое просматривался маленький кусочек голубого неба, и которого хватило, чтобы определить свои координаты.

— «Далеко же меня занесло». — подумал Феликс, глядя сквозь линзы на еле заметную звездочку, которая подмигивала ему сквозь небесную шаль, словно распутная девица из знаменитого квартала Ли Лий в восточной столице.

Определив, куда ему теперь держать путь, Феликс убрал карту с прибором обратно в мешок, и поднявшись на ноги, снова почувствовал сильную боль после утренней погони. Вопреки расхожим мнениям о ворах и разбойниках, Феликс не выделялся сильной выносливостью и крепким здоровьем. Да, он был довольно юрким, но в основном полагался на ум, заранее продумывая все пути отступления.

Взяв в руки узловатую ветку, и облокотившись на нее как на трость, Феликс побрел в сторону уже клонившегося к закату солнца, которое пробивалось сквозь мокрую листву. Делрой сказал, чтобы они двигались в сторону западной столицы, видимо, там их должен был встретить еще один отряд, который Гантэр оставил как раз для такого случая. Размышляя над этим, Феликс в скором времени вышел на лесную дорогу. Это не был главный имперский тракт, но все же вдоль дороги шли довольно глубокие колеи, которые сейчас были наполнены мутной дождевой водой. Похоже, здесь недавно проехала карета.

Сейчас Феликс не боялся встретить кого-то из путешественников, и уж тем более лесных разбойников. Все, кто жил на изнанке империи, знали его в лицо, а если и нет, то как минимум слышали о книжном воре. Он даже не боялся встретить кортеж цепных ведьм, которые перевозят преступников в тюрьмы Белланимы и забирают для отпевания покойников из глухих деревень, параллельно проповедуя свою веру в Силестию. Сейчас он был рад любой повозке, пусть даже и с металлическими прутьями. Главное, чтобы это не был тот приводящий в ужас всадник и его бледнолицые соратники, одинаковые лица которых уже стали размываться в памяти Феликса и казались лишенными жизни восковыми масками.

Прошло не меньше двух часов, прежде чем его суставы обрели былую подвижность, и перестали изнывать от дикой боли. Выйдя на главную дорогу, он отбросил палку, и тут же увидел впереди себя медленно бредущего всадника. Его силуэт сразу возродил в памяти Феликса навевающие страх воспоминания о черном воине. Ноги сами понесли маленького вора за ближайший ствол кривобокой сосны, что росла около дороги. Прижавшись спиной к шершавой коре, он сделал несколько судорожных вдохов, словно только что вынырнул из ледяной воды. Немного успокоив встревоженное сердце, Феликс осторожно выглянул из своего укрытия. Похоже, всадник не заметил его. Опустив голову на грудь, незнакомец выглядел так, будто задремал прямо в седле. Внезапно алый луч солнца выдернул из темноты его голову, и Феликс увидел длинную бороду с несколькими тонкими косичками. Сердце маленького вора снова забилось чаще, и он только сейчас понял, что все это время, пока всматривался в фигуру всадника, не дышал. Выбежав из-за дерева на середину дороги, Феликс замахал руками и выкрикнул:

— Халд! Эй, Халд!

Услышав свое имя, никс резко дернулся и, подняв голову, начал озираться по сторонам. Заметив маленького человека посреди дороги он с громким воплем соскочил с лошади, и помчался навстречу своему другу.

— Живой! Ха-ха! А я-то думал… а оно ведь вот как оказалось…! Живой! — подбежав, он приподнял Феликса и сжал его в медвежьих объятьях. — А я смотрю — нету…! Ну, думаю, все, конец маленькому лисенку. Начал было бегать, искать… понял, да? — запинаясь стал объяснять Халд, поставив Феликса на землю. — Ну нету, и все тут! А потом еще эти набежали… ну я их и порубил…