Звезда Ворона
Шрифт:
— Если только чуть-чуть. — облизал губы Феликс.
Найти хорошую порцию поларвейнской медовухи в этом недружелюбном на первый взгляд месте оказалось проще простого. У первого же костра они увидели пухлую бочку, накрытую большим куском дубленой кожи, чтобы искры от огня ненароком не перекинулись на драгоценные доски. Рядом с ней, словно почетный караул, расположилась смешанная компания из наемников и никсов. Естественно, никто из них не был пьян, так как алкоголь предназначался для празднования победы и наполнения могильных чаш рядом с погребальными кострами, чтобы падшие воины смогли войти в священные залы Алтусхолла на горе Алласхейм
— Похоже, мы сегодня единственные, кому дозволено в полной мере оценить качество этой медовухи. — с улыбкой проговорил Джаспер, наполняя до краев свою кружку янтарной жидкостью.
— Как ты думаешь, Анастериан действительно мог привести с собой прядильщиков бурь? — тихо спросил Феликс, тоже подставляя кружку под деревянный краник, попутно ловя недовольные взгляды находившихся неподалеку никсов.
— Не думаю. Тут Маверик прав, и вряд ли Зенон станет биться за Анастериана. Орден громовержцев был создан как военная сила, призванная защищать Вестерклов. Я имею в виду сам город, а не провинцию. Им вообще запрещено покидать столицу без разрешения императора. — сказав это, Джаспер сделал большой глоток и причмокнул. — Хорошая штука! Все-таки умеют никсы готовить вино!
— Но ведь не только же громовержцы обладают способностью ловить молнии. — нервно пробормотал Феликс, тоже делая небольшой глоток. Теплая жидкость, с привкусом трав и специй, словно пуховое одеяло, приятно согрело его нутро, испарив остатки того холода, который нагнал прилетевший с вражеского лагеря ветер.
— Это правда. — кивнул Джаспер. — Анастериан мог нанять Сынов Бури или попросить императора прислать ему штормовую когорту.
Феликс тут же сделал еще один глоток, чувствуя, как холодок вновь возвращается в его маленькое тело.
— Но это, конечно, не может быть правдой. — лениво отмахнулся Джаспер от своей же мысли. — Имперская гвардия слишком ценный ресурс, чтобы тратить ее на такие мелкие стычки.
— То есть ты считаешь, что Гантэр проиграет? — поднял брови Феликс.
— Ты прекрасно знаешь, что я всегда предполагаю самый худший из вариантов, мой беспокойный друг. Так легче продумывать дальнейшие действия. Даже если завтра Гантэр проиграет, и его убьют, у нас останется Мавис… Кстати, ты уже придумал как мы будем ее защищать? — с хитрецой спросил он, прижав к телу ножны со своим ржавым мечом. — У меня, по правде говоря, есть план: мы можем переодеть тебя в женское платье и привязать…
— А ведь у Анастериана еще есть алхимик. — не слушая Джаспера, задумчиво обронил Феликс. — Гантэр сказал, что он очень сильный. Он ведь может и взорвать тут все…
— Хватит уже тратить слова на всякую несуразную чепуху! — протянул Джаспер. — Тебе сколько лет, друг? Ты действительно считаешь, что претор стал бы держать алхимика?
— Анастериан может. — без тени сомнений сказал Феликс, уставив невидящий взгляд на огонь.
Джаспер лишь фыркнул и снова приложился к кружке. — Я уверен, что этот так называемый алхимик, всего лишь обычный аптекарь, который готовит для Анастериана целебные порошки и малиновый чай. — не отрываясь от кружки сказал Джаспер, от чего его голос приобрел небольшое эхо.
Слова Джаспера немного успокоили Феликса. Остаток вечера они провели за разговорами о знаменитых алхимиках, а Феликс поведал другу еще несколько историй о том, как просаживал
Не открывая глаз, он слышал, как вокруг него снуют люди, а их возгласы, словно пудовый кузнечный молот, били по внутренностям его головы. Еле разлепив глаза, он нащупал свой походный мешок, который использовал за место подушки. Уже собравшись найти в нем меха с водой, он вдруг услышал, как кто-то подошел прямо к нему, а через мгновение на него хлынул ледяной водопад. На мгновение Феликсу показалось, что он оказался на дне холодной реки, и он тут же замахал всеми конечностями, в бессмысленных попытках выбраться на воображаемый берег, где ему не будет грозить опасность утонуть. И только спустя несколько секунд он понял, что находится на твердой земле, а тот, кто окатил его из ведра, уже ушел будить кого-то еще.
— «Пусть Владыки отрежут тебе руки и засунут их в зад, сукин ты сын! Нельзя же вот так бессовестно будить людей!» — отплевываясь и протирая глаза подумал Феликс.
Как только его глаза стали видеть, а голова освобождаться от хмельного тумана, Феликс понял, что уже наступило утро, хотя небо и было еще темным и пасмурным. Тяжелые стальные тучи, словно тоже готовясь к сражению, облачили в свои серые доспехи все небо. Вот-вот должен был пойти дождь.
Поднявшись на ноги, Феликс взял в руки мешок и побрел к опушке леса, попутно вглядываясь в расплывчатые лица проходящих мимо людей. Выйдя на край поляны, он увидел, что рядом с лесом уже собралось не меньше тысячи воинов, выстроившихся в несколько линий. Впереди стояли всадники с длинными копьями и мечами. Некоторые держали в руках штандарты, которые из-за отсутствия солнца выглядели как сухие листья на голой ветке в последние дни осени. На лицах воинов, под стать погоде, застыло угрюмое выражение. Все взгляды были устремлены в другой конец поля.
Но как только Феликс последовал их примеру, и посмотрел на армию короля, небо пронзила ярка вспышка, за которой последовал оглушительный раскат грома. Тут же снова налетел ледяной ветер, сдувая с Феликса последние остатки сна, и заменяя их липкими объятиями страха. Небо над его головой стало быстро чернеть, словно Владыка Весов пролил на него свои божественные чернила, готовясь записывать будущие грехи воинов. Глядя на все это действие, Феликс невольно сделал шаг назад. Рука сама собой метнулась под рубашку, сжав в кулаке святую розу Силестии, которая висела у него на шее.
— О пресвятая Дева-Искупительница, любимая Дочь Роз, помоги нам пережить этот безрадостный день. Направь к нам свою благочестивую воительницу Зулу, дабы она наполнила наши сердца отвагой. — начал бубнить он, зажмурив глаза. Проведя несколько лет в Белланиме, даже самый отъявленный еретик проникнется верой в святую Силестию. Закончив молиться, Феликс открыл глаза и снова посмотрел на небо, сам не понимая зачем. Может быть в надежде, что его слова будут услышаны и к ним на помощь действительно явится одна из великомучениц. Но увидев, что небо все такое же темное и равнодушное к его словам, он принялся быстро чертить у себя над сердцем звездный крест Шести Владык взывая уже к другим богам: — О Великие Владыки…