Звезда Востока
Шрифт:
— Получай, Бернарду!
— Не смей, Уэлбрук!
Это крикнул не Ульрих. И не я. А леди Флин, появившаяся в коридоре.
Вовремя. Или не совсем…
Дэриан не из тех, кто сдается. Или останавливается на полпути. Я поняла, что он доведет начатое до конца, наплевав на гнев педагогов и последствия. Швырнет в Ульриха обличитель даже в присутствии леди Флин. Все произошло за секунды. Я видела, как трясутся руки негодяя. Вот он сильнее сжимает обруч. Подбрасывает вверх. Тот, переливаясь, летит в полуведьмака.
— Неееет!
По-кошачьи
Магическая вещица, стирающая маскировочную магию, попала в меня. Приклеилась к телу магнитом.
— Лилит! — заорал полуведьмак.
И не он один. Кто-то еще выкрикнул мое имя. Кажется, Милли.
— Стойте на месте! — последовал приказ леди Флин.
Страха не было. Лишь злость. Но и она ушла. Схлынула вниз и исчезла. Как влага, впитавшаяся в иссушенную почву. Почудилось, что вместе с ней растворилось и кое-что еще. Меня будто окатили прохладной водой, которая смыла грязь. Ту, что облепляла тело годами. Странно. И как я раньше ее не замечала? Она же покрывала кожу коркой, как уродливые наросты на деревьях.
Я дышала. Дышала полной грудью. Вдох. Выдох. Снова вдох.
Ничего страшного не происходило. Я освобождалась. Из оков. Или из кокона.
Глупо? Наверное. Но именно так я чувствовала себя под действием обличителя.
Бум!
Обруч упал на ковер и погас. Он закончил работу.
— Лилит! — ко мне подскочил Ульрих. — Ты в порядке?
— Да, — пробормотала я, ощупывая лицо и тело. — Кажется.
— Ну-ка посмотри не меня, девочка, — потребовала леди Флин. — Какой сегодня день? Сколько тебе лет? Как меня зовут? Ощущаешь изменения?
Я легко отвечала на вопросы. Кроме последнего.
— Э-э-э… Не знаю. Не уверенность. Появилась странная легкость. И всё.
Но магиню не устроил ответ.
— Так, Дорвис, — обратилась она к Милли. — Проводи Вейн в сектор и приглядывай за ней в ближайшие часы. О любых недомоганиях или странностях сразу сообщи мне по внутренней почте. Бернарду, вы со мной. Вы староста, а, значит, выступите свидетелем. Да-да, Уэлбрук, не надейтесь, что ваша выходка останется безнаказанной.
— Подумаешь, — протянул Дэриан насмешливо. — Мой отец…
— Ваш отец лично подписал закон, запрещающий ученикам прикасаться к магическим артефактам Гвендарлин. Вот он обрадуется, что нарушитель — родной сын.
О! Мне стоило колоссальных усилий, чтобы не рассмеяться. Надо было видеть лицо Уэлбрука-младшего. Струхнул негодяй не по-детски. Видно, папочка в гневе и для него серьезная опасность. Особенно, если отпрыск нарушил его же закон.
Зато по дороге мы с Милли повеселились вдоволь, надеясь, что папаша хорошенько выпорет зарвавшегося мальчишку. Ну, или хотя бы устроит основательную взбучку, такую, чтоб ощутил себя жертвой, а не хозяином положения. Впрочем, я верила и в леди Флин. Она обязательно что-нибудь придумает. Чтоб Уэлбрук запомнил «опыт».
— Ты точно хорошо себя чувствуешь? — спросила
— Удивительно, но да.
Я не кривила душой. За спиной выросли крылья. Сейчас бы разбежаться и подпрыгнуть до потолка. Я почти не сомневалась, что дотянусь до него кончиками пальцев, хотя нас разделяло метра три. Но кровь кипела. В хорошем смысле. Предавала сил.
— Обличитель призван уничтожать маскировочную магию. Всем остальным не должен причинять вред, — предположила Милли. — Зачем ты вообще сунулась под него? Вряд ли Ульрих Бернарду что-то скрывает. Кроме нашего общего секрета, конечно.
— Я уверена, что у него все на лице написано, — пробурчала я, пряча волнение. Не хватало только, чтоб кто-то догадался, что с парнем не все в порядке. — Это был безумный порыв.
— Ну-ну, — протянула подруга по ордену. — Защита второй половины?
Радужное настроение улетучилось вмиг. Я вспомнила, что меня ждет в секторе.
— Тоже осуждаешь?
— Пожалуй, нет. Просто, — Милли глянула сочувственно, — теперь твоя жизнь изменится.
— Изменится, — согласилась я мрачно, не представляя, насколько права.
Перемены не заставили себя ждать. Глобальные перемены. Нагнали у сектора.
— Сделаю вид, что мне плевать на всё и на всех, — объявила я. — Пройду через общую гостиную с высоко задранным…
Пальцы, собирающиеся коснуться черно-белой дверной ручки, прошли сквозь нее. И еще раз. И еще.
— Что это, демоны всех побери?
— Чьи-то глупые шутки, — рассердилась Милли и попыталась коснуться ручки. Но ее пальцы легко ее обхватили и повернули, открывая дверь сектора. — Хм… Странно…
Она зашла первая. Я рванула следом. Но не вошла. Не впустили.
— Ох, — простонала я, потирая лоб, которым от души приложилась о невидимую стену. — Да что тут творится?! Это форменное издевательство!
Я нервно ощупывала руками преграду и ничего не могла понять. Почему Милли беспрепятственно вошла внутрь, а я топчусь на пороге. Кто-то из полуцветов мстит за роман с полноценным и не пускает меня домой?!
— Никогда не слышала о подобном, — пробормотала Милли, выходя обратно в коридор. — Стой здесь. Я свяжусь с леди Флин. Пусть разбирается с шутниками.
Она скрылась в секторе, а я осталась снаружи — злая и обиженная. Не подозревая, что дом, и правда, перестал быть домом. И вовсе не стараниями кого-то из полуцветов. Провожая хмурым взглядом Милли, я и представить не могла, что больше никогда не войду в сектор отверженных…
****
— Что думаете? — спросила леди Флин остальных мэтров.
Такого столпотворения педагогов возле сектора полуцветов не случалось, пожалуй, за всю историю Гвендарлин. Каждый проверил злосчастный вход на предмет магического вмешательства. По несколько раз. Я наблюдала за ними, молча. Стояла, скрестив руки на груди. Ни слова не произнесла и леди Барбара, вызванная в коридор.