Звездная бирема «Аквила». Рубеж
Шрифт:
«На парочку простых маневров меня точно хватит», — подбодрил себя Аквилин. Его энтузиазм испарялся как воздух.
Собственно, его на парочку и хватило. И кабы не офицеры мостика — помощники Ливии, то «Аквила» непременно вписалась бы в обломки комплекса.
Пайки из десантного НЗ нашлись быстро, но съелись — еще быстрей. И хотя стандартный рацион рассчитывался так, чтобы насытить всепожирающий, словно утилизатор, организм республиканского манипулария на сутки, для Ливии было очевидно — долго на этом не протянуть. «Гарпаго» не был загружен под завязку продуктами и амуницией, а ни Антоний, ни пленный данаец
Ситуация требовала решения, а решения принимает, как известно, командир.
— Пуна — в утилизатор, — приказала Ливия, втайне ожидая возражений. Хотя бы призывов вспомнить о морали, хотя бы от Антония. Но нет, психокорректор, в обществе воскресшего Северина утративший всю язвительность, ни словом ни возразил против этого в общем-то варварского приказа. А что до данайца, так тот со свойственной уроженцам Колониального Союза быстротой уже приспосабливался к новой ситуации. И радовался четвертушке легионерского пайка, словно роскошному застолью.
— Антоний, возьми в помощь Клейта и займись, — продолжила Аквилина. — Далее. Все щели по возможности задраить. В ремнаборе есть термофольга. Мы должны соорудить что-то вроде контура живучести, чтобы протянуть эту ночь. Я так понимаю, нас ждет резкое понижение температуры. Марк Фурий, пока за бортом плевок еще не замерзает на лету, выйдем-ка. Надо поговорить.
Марк понимающе улыбнулся. Снова вернуться в рубку означало снова предаваться радостям плоти, что в их положении слишком… энергозатратно, хотя и соблазнительно. С другой стороны, разговор на морозе и ветру будет кратким и сугубо по существу, без расшаркиваний.
«Насчет незамерзающих плевков я слишком оптимистично высказалась», — пожурила себя Ливия, клацнув зубами. За бортом было не просто холодно, а как в проклятом вакууме! Ткань форменной туники Аквилины, рассчитанная на максимальный диапазон температур, конечно, не давала замерзнуть насмерть сразу же, но…
— Благие лары, может, проще было придушить Антония вместе с данайцем, чтоб не подслушивали? — пробормотала наварх «Аквилы», покосившись на стремительно меркнущее небо над унылыми равнинами Алнота. Невыразительная местная звездочка — как бишь ее, Элефера? — и в зените-то тепла особенного не давала, но с ее заходом поверхность планеты и вовсе потеряла всякую пригодность для жизни. Радовало только небо — роскошное, с алмазными блестками звезд и росчерками мелких болидов, щедро сыпавшихся на Алнот. Как раз то место, где Ливия больше всего и мечтала оказаться. Прочь, прочь с этого убогого шарика! И побыстрее.
— Обойдемся без предисловий. Нам надо выбираться отсюда, Марк Фурий. Дагон скоро кончится.
Северин беззвучно хохотнул, наслаждаясь незамутненной практичностью соотечественницы.
— Бррр… Разве только специально вызвать сюда варваров, — предположил он. Климат Алнота отлично стимулировал умственную деятельность. — Вроде как мы с Клейтом тебя в плен захватили. Как тебе?
— Неплохо, — холод и Ливию заставлял соображать быстро, почти с рат-скоростью. — Пуна после переработки хватит на пару выстрелов из турели. Но есть один минус. Мне придется полностью тебе довериться.
Что ж, логика
— Наш случай удивительно симметричен, — хмыкнул Марк. — Мне ведь тоже придется довериться тебе, а ведь ты вправе сдать меня первому же республиканскому патрулю. Так как ты поступишь со мной, Аквилина?
Интересный вопрос, верно?
— Не сдам я тебя никому, — отрезала она, поморщившись. — Самой пригодишься. В качестве кого — пока не знаю, но лишним точно не будешь. Кроме того… «Аквиле» сейчас нет резона лишний раз встречаться с патрулями. Я пока не расскажу тебе всего, но на борту моего корабля есть человек, который все разъяснит подробно. Гай Ацилий Курион — слышал о нем? Лидер популяров. Ему очень интересен будешь ты сам и «Севера». Bona Dea, как же холодно! Если слово наварха «Аквилы» что-то значит для тебя, я его даю. Я тебя не сдам.
Вот так сходу раскрывать все карты Ливия не спешила. Да и сложно предугадать реакцию человека, так давно оторванного от Республики, на признание: дескать, я только называюсь навархом, а на самом деле — командир бродячей банды мятежников, среди которых самым нормальным на поверку может оказаться «летучий» префект. Хотя нет, все-таки Фиделис.
«Однако! — мысленно всплеснул руками Марк. — А тут дело нечисто! Курион, лидер популяров — на „Аквиле“? Вот так номер!» Фурий не ожидал, что кто-то сумеет его по-настоящему удивить и заинтересовать.
— Я тоже не предам тебя, Ливия Терция, можешь быть уверена, — крайне серьезно сказал Северин. — Обещаю.
В лояльности Клейта он и не сомневался. Данайцу общество дикарей и варваров надоело до тошноты. Он давно рвался в цивилизацию.
— Тогда решено. Придумать, как заманить варваров и захватить какую-нибудь посудину, способную выйти на орбиту, мы можем и внутри. Можем даже в рубке, — Аквилина не удержалась от лукавого смешка. Перспектива потратить калории на обогрев самым естественным путем уже не казалась ей таким уж расточительством. — Но предлагаю подождать до утра — обзор будет лучше. Да и моему префекту надо дать шанс спасти наварха. Вдруг успеет?
Фурий покосился на собеседницу с сочувствием.
«Значит, в этом отношении на флоте ничего за последние 10 лет не изменилось. Женщине-наварху по-прежнему неуместно посещать своих корабельных амикусов» — подумалось ему.
Ливия расшифровала его взгляд несколько предвзято, но не обиделась и тем паче не смутилась своей активности:
— Я не настаиваю. Хотя с моим префектом — и с Антонием! — ты бы тоже озверел, — пожала плечами она: — Ладно, пошли на борт. Калорий жалко.
— Погоди! — почти выкрикнул Фурий, удерживая Ливию на месте. — Я должен тебе рассказать о «Севере».
Он вдруг понял, что сейчас у него появился единственный, уникальный шанс рассказать кому-то правду о своем корабле. Другого может просто не случиться. Через несколько часов, когда сюда явятся местные бандиты, его, скорее всего, убьют. А при психокорректоре, при Антонии, говорить не хотелось. Поэтому — прямо здесь и только сейчас.
— Я не настаиваю, — с нажимом повторила Аквилина свои недавние слова, но совершенно иным тоном. — Тебе необязательно… — она запнулась, подбирая слово для того, что собирался сделать Марк Фурий. Как это назвать? «Обнажаться?» «Выворачивать душу?» «Сдирать с себя кожу?» Нет названия тому, что случается с навархом, потерявшим корабль, пережившимего. Расспрашивать о таком — подлость, а выслушивать — еще хуже. — Я верю тебе и так, Марк Фурий.