Звездная Кровь. Изгой V

Елисеев Алексей Станиславович

Минусом этого интересного заклинания оказался малый срок работы. Всего минута. Следующие пятьдесят секунд, я сожалел только об этом и о том, что плеть имеет такой короткий радиус действия.

Вы получили Звёздную Кровь + 1 капли.

Вы получили Звёздную Кровь + 1 капля.

Вы получили Звёздную Кровь + 3 капли.

…

…

…

Вы получили Звёздную Кровь + 1 капли.

Вы получили Звёздную Кровь + 3 капля.

Вы

получили Звёздную Кровь + 2 капли.

237

Серый сумрак опустился на башню, превращая её в одинокий остров среди бурлящего моря тумана. Я, тяжело дыша, захлопнул засов на массивной двери, отсекая нас от опасностей Туманной Долины. Руки дрожали от перенапряжения, а мышцы ныли после недавней стычки с некросами. Пришлось изрядно помахать мечом, прежде чем, пространство вокруг башни, послужившей нам убежищем, стало свободно.

В углу просторного нижнего зала присела Ам’Нир’Юн, склонившись над небольшим костром. Тусклый свет огня выхватывал из тени её тонкий профиль и задумчивые глаза, скрытые тенью длинных ресниц.

Стены башни, сложенные из лиоровых блоков, отливавшие янтарным светом в отсветах костра, напоминали об ушедших в Вечность Кел. Кисть руки Ами, перебирающая сушёные листья каких-то приправ и сладковатую крупу кхерры в котле, была покрыта несколькими старыми шрамами, коих я раньше не замечал на её гладкой тёмной коже. Кхерра — была местным злаковым растением вроде кукурузы. Только кукуруза — это куст с початками, а кхерра — торчащий из поля один большой початок, окружённый ворохом зелёных листьев.

Мы отбились от некросов общими усилиями, теперь готовили ужин на скорую руку.

Пришлось попотеть, но я был доволен. Почти двести капель Звёздной Крови, доставшиеся мне в результате, радовали глаз.

Чтобы хоть немного разогнать гнетущую тишину этого места, попросил рассказать Ам’Нир’Юн о том, кто она и откуда. И она рассказала.

— Пятьдесят восьмая… — хрипло бросил я, разглядывая через бойницу бесконечный туман за окном. — Большая же у тебя семья.

— Какая-никакая, а дочь главы тайпа. Когда ты дочь вождя кочевого племени, приходится быстро учиться всему. Наш народ не привык к излишествам. Мы брали от земли только то, что она готова нам дать.

Я удивлённо поднял брови.

— Так ты знатных кровей? Вот это поворот. Расскажи мне больше о своём тайпе.

Она вздохнула, взгляд её затуманился воспоминаниями.

— Мы бродили по бесплодным соляным равнинам, где горизонт сливается с небом, а земля кажется безжизненной. Но для нас она была домом. Мы разводили кархов. Они были нашей пищей, нашей одеждой, нашим всем. Охотились, собирали дары Единства.

Пламя костра выхватывало из темноты её профиль: острый подбородок, будто высеченный умелым скульптором, крутоизогнутые брови, густые ресницы над глазами цвета грозового неба. Она подбросила в огонь ветку сухих корней, которых мы наломали по дороге сюда. Дым пах так, словно мы жгли торф.

— Арминтай-кер… Наш тайп… Кочевал от Соляных Столпов до Голодного

Ущелья, — голос её был ровным, как лезвие иллиумового меча. — Отец держал больше тысячи кархов.

Под ногами хрустели осколки и невнятный разбросанный мусор — следы чьей-то давней жизни. Я подкинул в прогорающий костёр ещё пару кореньев, наблюдая, как червивое и трухлявое дерево вспыхивает синими языками.

Про кархов я уже знал со слов Ами, когда мы бродили с ней по рынку, то моё внимание привлекли стремительные, агрессивные и баснословно дорогие хищники, чем-то напоминавшие велоцерапторов. Но отчего-то хотелось их назвать чудом в перьях. А всё из-за того, что мускулистые тела хищников были покрыты густым оперением.

Маленькие крылышки и оперённый хвост, никогда в жизни не могли бы способствовать полётам, но, по словам Ами, позволяющие прыгать с большой высоты, планировать и преодолевать всевозможные препятствия, так часто случавшиеся в горной и пересечённой местности.

Несмотря на все преимущества кархов, мы всё же остановились на выносливых, смирных и предсказуемых тауро.

— Кочевая жизнь? Звучит очень романтично. А как же цивилизация? Города, технологии?

Ами улыбнулась уголками губ.

— Цивилизация? Для нас цивилизация — это умение жить в гармонии с природой Единства. Города лишь запутывают души и уводят с истинного пути.

Я покачал головой.

— Никогда не понимал, как это… Жить без постоянного места, без дома, куда можно вернуться…

— Ты сейчас так и живёшь, — спокойно улыбнулась Ами, помешивая кашу, — Что-то я не заметила, чтобы ты сильно страдал из-за отсутствия каменной или деревянной клетки. Наш дом всегда был — там, где мы разжигали костёр. Это очень удобно, знаешь ли. Где остановился, там и живёшь. Пока не надоест или не нужно будет снова отправиться в путь.

Повисла пауза. Я почувствовал, что между нами наконец-то что-то изменилось. Мне хотелось узнать о ней больше, но Ам’Нир’Юн всегда была замкнутой, холодной, недосягаемой. И вроде бы она только сейчас открылась. Это был непраздный интерес. Полезно знать, кто прикрывает твою спину.

— И как же отец отнёсся к тому, что ты стала инквизитором?

Она отложила ложку и посмотрела прямо на меня.

— Каша готова. Можно ужинать…

— Здорово, наверное, быть дочерью главы тайпа? — усмехнулся я. — Если бы я был вождём — подобрал своей дочери жениха с целым табуном кархов. Может, хромого или косого… Но зато с большой юртой и пушистыми коврами в ней. Как тебя не выдали замуж?

Пальцы Ам’Нир’Юн, досаливавшей кашу, замерли над котлом. Взгляд медленно поднялся, глаза сделались колючими и холодными.

— Усу’Мар’Нир должен был стать моим мужем. Он был Восходящим, говорил на языке ветра. — Ложка в её руке внезапно задрожала. — Охотился на голиафов без арбалета. Когда он возвращался с охоты и шёл к нашей юрте, даже старые девы бросали ему вслед алчные взгляды.

— Похоже, я был прав, — попытался я развеять мрачное настроение. — Отец всё-таки назначил тебе жениха, он оказался тебе не по вкусу, и ты сбежала?