Звездная Кровь. Изгой V
Шрифт:
— Кир, осторожно! — предупредила Ами по ментальной связи. — К тебе движется полдюжины болотников…
— Только не стреляй, — предостерёг я её. — Не хочу, чтобы Наблюдатель назначил за наши головы награду.
— Но…
— Я разберусь. Не суетись.
Оглянувшись, увидел семерых юношей и девушек племени: они шли с короткими, но внушительными копьями, направляя в мою сторону острия. Их крики были яростными, но в движениях сквозил страх. Возможно, я первым из чужаков не стал добивать соплеменника.
— Стойте! — крикнул я. — Я не желаю вас убивать! Мы пришли с миром!
Но вопли их становились всё громче и громче. Молодёжь настраивала себя
Пришлось рвануться от дерева, активируя Скрижаль, в которой взгляд зацепился за Руну Ауры Страха. А ведь это может быть решением… Заклинание окутало тело чёрной дымкой, как будто из тела стремился вырываться тёмный дух. В меня полетели дротики, но от них я или увернулся, или отбил, оставаясь на сухом участке земли. Это вынудило их приблизиться. Один за другим подростки и дети болотников оказались в зоне действия моего заклинания. И дикари дрогнули.
Некоторые в ужасе отшатнулись. Тут же послышались крики паники, подростки и девушки, познавшие первобытный ужас, кто побросал копья, кто попытался бежать, спотыкаясь о коряги. Через мгновение они растворилась, как сахар в кипятке. Только где-то в кустах стоны да чавканье лап по раскисшей земле. И хорошо… Не надо подходить близко к такому страшному мне.
Переведя дыхание, вытер тыльной стороной ладони пот со лба и медленно обвёл взглядом обезлюдевшую деревню. Зловонные хибары из сучьев, тростника и какого-то грязного кожаного хлама были все пусты. Не было слышно ни звука, никаких стариков, детей или женщин. Видимо, все разбежались, как только услышали первые выстрелы.
— Чёрт… Чор, ты здесь? — крикнул я в сползавшие на улицу сумерки.
Никто не ответил, лишь болото всё так же всхлипывало и булькало вдалеке, да, шумел ветер. Я с трудом прошёл по дощатому настилу между кривыми лачугами, осматривая примитивный скарб: плетёнки, деревянные миски, какие-то жалкие драные, плохо выделанные шкуры. Всё было брошено как есть. Пахло тухлой рыбой и прелыми водорослями. В паре хибар я убедился, что внутри пусто — даже следов присутствия нет, лишь подвешенные к потолку грязные талисманы из костей и болотного камыша. Ни души.
Я приблизился к руинам Храма Вечности, который просматривался на другом конце деревни. Тёмные колонны и обветшавший фасад выглядели словно челюсти гигантского монстра. Именно там, во дворе бывшего комплекса, я заметил нечто. Оттуда доносились слабые всполохи света факела или солнцекамня — понять было трудно.
— Чор? Ты там? — повторил я, подходя ближе.
Каменная арка густо поросла болотным мхом, висевшего с неё бородами. Сделав несколько шагов на территорию храма, я ощутил, как инстинкт громко звонит тревогу. За спиной прозвучал хриплый вздох. Я успел обернуться, прежде чем встретился лицом к лицу с ещё одним дикарём. Но на этот раз он был иным: выше на голову, массивнее, в его глазах читалась осознанная жестокость. Из-под выдающегося лба поблёскивали жестокие глазки. Он почти не отреагировал на мою Ауру Страха — только ухмыльнулся, облизав жёлтые массивные клыки.
251
— Кир, приятель, — раздался голос откуда-то изнутри Храма, — Это ты? Мы здесь… Поторопись!
— Ага…
Система Восхождения очертила фигуру крупного — под два с половиной метра ростом — болотника. Этот дикий восходящий был на бронзовой ступени развития. Я сразу
— Твои ублюдочные дружки убежали, — предупредил я севшим голосом, поднимая копьё наперевес. — Если ты не свалишь вслед за ними, пожалеешь, что остался.
Он не ответил ни звуком, ни жестом, только ринулся на меня с коротким топором и зеленоватым кинжалом в другой руке, в котором я узнал иллиум. Сердце пропустило удар.
Что же… Ставки возросли, но и в эту игру можно играть вдвоём. Меч с шелестом покинул ножны.
А в следующий момент я услышал звон иллиума об иллиум. Болотник с ходу взвинтил темп схватки. За считаные секунды мы обменялись пятнадцатью — шестнадцатью смертоносными ударами. Было видно — этот воин знал, что делает: он пребывал в постоянном движении, распластываясь, сокращая дистанцию и нанося удар за ударом с ужасающей точностью. Моё первое сдерживание топора рукоятью копья едва не стоило мне пальцев — дикарь ударил так, что острое лезвие топора заскользило по гладкому зирдиновому древку, разбрасывая искры в полумраке, чуть не полоснув по моей кисти. Я отшатнулся, пропуская кинжал мимо груди, чуть-чуть не получив новую дырку в боку.
— Хорош, — процедил я, чувствуя, как пульс зашкаливает. — Мне твои болота не нужны. Отдай Чора и разойдёмся бортами.
Но враг или не понимал меня, или не хотел понимать, выбора не оставалось. Сердце стучало, словно молоток, а двух с половиной метровая громада продолжала наседать.
Скользнув вправо, я попытался взять его в круговое движение, чтобы зайти с тыла, но проклятый болотник угадал мою задумку и тоже сместился.
Мы снова сошлись и обменялись серией стремительных ударов, каждый из которых мог бы стать последним. Моё оружие — копьё в левой руке и меч в правой — превосходило длинной и топор, и нож противника. Так что я оказался в выигрышной позиции и смог провести удачный выпад. Моё копьё вроде бы легко задело предплечье неприятеля, но острейший зирдин взрезал и толстую чешую, и плоть до самой кости. Тёмная кровь брызнула, а дикарь только оскалился, будто наслаждаясь собственной болью. Его атаки стали ещё быстрей и сильней. Топор прошёл в опасной близости от моего горла, чуть не снеся голову. Я поднырнул под кисть, вильнул корпусом, прицеливаясь в сердце. Но он разорвал дистанцию.
— Сдавайся! — прохрипел я, утирая рукавом пот.
Он ответил звериным рёвом и снова прыгнул на меня с противоестественной ловкостью и скоростью.
Зазвенело металлом о металл, серия ударов была в самом разгаре, когда противник пнул меня в кирасу. Боли как таковой не было, но отбросило в сторону и заставило потерять концентрацию. Ноги заскользили по сырой траве, я упал на колено, с трудом удержав равновесие.
Когда этот гигант вновь прыгнул на меня, я выбросил Зирдиновое Копьё остриём вперёд и вложил в удар мощь своих модифицированных мышц.
Бронзовый дикий восходящий не успел уйти в сторону. Все шесть его глаз расширились от понимания, что он проиграл за мгновение, до того как он наладился всем весом на белое копьё. Пронзительный треск, и копьё пробило грудную клетку вместе с сердцем. Я провернул и вырвал оружие. Из раны вырвалась волна горячей чёрной крови, окатившая мне руку. Точкой в финале этого никому не нужного противостояния стал мой разворот и удар мечом, снёсший голову врага.
Тело упало, но продолжало корчиться, хотя над противником появились два глифа, чётко указывая на то, что бой окончен.