Звездная пыль

Гейман Нил

Служанка присела в неловком реверансе и убежала на кухню.

– Эй, любезный, – обратился Праймус к белобородому трактирщику, – есть ли у вас подходящие кровати? Соломенные матрасы? И камины в спальнях? И еще я с огромной приязнью заметил у огня жестяную ванну: если у вас найдется ушат-другой горячей воды, я бы искупался перед сном. Но за ванну я, кстати, не дам вам больше маленькой серебряной монеты.

Трактирщик посмотрел на жену, и та ответила за него:

– Кровати у нас прекрасные, и я сейчас же прикажу девчонке развести

камин в спальне у вас и у вашего спутника.

Праймус снял промокшую черную рясу и повесил ее к огню рядом с голубым платьем звезды. Потом он обернулся и заметил за столом юную леди.

– Еще один гость? – спросил он. – Весьма рад знакомству, миледи, – приятная встреча в такую скверную погоду! – На этих словах раздался громкий треск со стороны конюшни. – Должно быть, что-то встревожило лошадей, – заметил Праймус.

– Наверное, грома испугались, – предположила трактирщица.

– Наверное, – согласился Праймус. Но что-то другое полностью завладело его вниманием. Он быстро подошел к звезде и несколько долгих секунд смотрел ей в глаза.

– У вас… – начал он, но запнулся. Потом закончил совершенно уверенно: – У вас при себе – топаз моего отца. Камень Власти Штормфорта.

Девушка ответила ему небесно-голубым взглядом.

– Ну да, – согласилась она. – Попросите же его у меня – и покончим со всей этой глупостью.

Трактирщица замерла во главе стола.

– Я не могу позволить тебе беспокоить других гостей, миленький, – сказала она с неожиданной суровостью.

Взгляд Праймуса упал на черные ножи, лежавшие на столе. Лорд сразу узнал их: он видел их изображения и имена в ветхих свитках из книгохранилища Штормфорта. Ужасно древние ножи происходили из Первой Эпохи мира.

Дверь трактира с грохотом распахнулась.

– Праймус! – на бегу крикнул Тристран. – Меня хотели отравить!

Лорд Праймус схватился за рукоять короткого меча – но не успел извлечь его из ножен. Королева ведьм выбросила вперед руку с длинным ножом, одним уверенным мягким движением перерезав гостю горло.

Для Тристрана все происходило слишком быстро, он не успевал реагировать. Только что он вошел, увидел звезду, лорда Праймуса, трактирщика и его странное семейство – и в тот же миг при свете камина вверх ударил алый фонтан крови.

– Взять его! – крикнула женщина в красном. – Взять сопляка!

Билли и девочка-служанка бросились на Тристрана – и тут в трактир ворвался единорог.

Тристран едва успел уклониться с его пути. Огромный скакун взвился на дыбы и ударом острых передних копыт отшвырнул девчонку.

Билли нагнул голову и побежал на единорога лбом вперед, как будто собирался бодаться. Единорог тоже склонил голову ему навстречу, и трактирщик Билли принял злосчастную смерть на конце его рога.

– Тупица! – злобно завизжала его жена и сама напала на единорога с ножами в обеих руках. Правую руку женщины до локтя запятнала кровь, такая же яркая, как ее платье.

Тристран упал на четвереньки и ползком

бросился к камину. В левой руке он сжимал ком воска – все, что осталось от волшебной свечи, приведшей его сюда. Юноша изо всех сил разминал воск пальцами, пока тот не сделался мягким и податливым.

– Обязательно должно сработать, – прошептал он сам себе, очень надеясь, что дерево знало, о чем говорит.

Где-то позади закричал от боли единорог. Тристран оторвал от рукава камзола кружевную оторочку и закатал ее в восковой комок.

– Что происходит? – вскричала звезда, ныряя под стол к Тристрану и тоже опускаясь на четвереньки.

– Сам толком не знаю, – отозвался тот. Послышался вопль ведьмы: единорог дотянулся до нее своим рогом и пронзил ей плечо. Движением головы он оторвал ведьму от земли, намереваясь швырнуть ее на пол и добить острыми копытами. Но та, насаженная на рог, вдруг извернулась и всадила черный нож по самую рукоятку в глаз единорогу, так что лезвие вошло глубоко в голову.

Зверь тяжело рухнул на дощатый пол трактира, кровь хлынула у него из глаза, изо рта и из раны на боку. Сперва единорог упал на колени, потом свалился на бок, и жизнь оставила его тело. Пегий длинный язык беспомощно свесился меж зубов.

Королева ведьм освободилась от рога и с трудом поднялась на ноги, одной рукой зажимая раненое плечо, а в другой держа широкий нож.

Глаза ее лихорадочно обшарили комнату и обнаружили Тристрана и звезду, съежившихся у камина. Медленно, ужасающе медленно ведьма двинулась к ним с мясницким ножом в руке и с улыбкой на губах.

– Пылающее золотое сердце спокойной и счастливой звезды намного лучше дрожащего сердечка перепуганной звездочки, – произнесла она голосом, странно спокойным для ее разбитого и окровавленного лица. – Но сердце даже самой забитой и дрожащей звезды все же лучше, чем ничего.

Тристран сгреб звезду за руку.

– Вставай, – велел он.

– Не могу, – просто ответила она.

– Вставай, или мы оба сейчас умрем, – прошипел Тристран, вскакивая на ноги. Звезда кивнула и с трудом, цепляясь за него, начала подниматься с пола.

– Вставай, или оба умрем? – расхохоталась королева ведьм. – Нет уж, детки, вы точно сейчас оба умрете – не важно, стоя или сидя. Мне-то все равно.

Она приблизилась еще на шаг.

– А теперь, – сказал Тристран, правой рукой сжимая ладошку звезды, а левой стиснув самодельную свечу, – а теперь – вперед!

И он сунул левую руку прямо в огонь.

Боль от ожога была так ужасна, что Тристран не сдержал крика, и королева ведьм уставилась на него как на воплощение безумия.

Но импровизированный фитиль свечки тоже вспыхнул и загорелся ровным голубым огоньком, и мир вокруг Тристрана начал дрожать.

– Пожалуйста, идем, – взмолился он к звезде. – Не отпускай моей руки.

И она с трудом шагнула вперед.

Трактир растаял вокруг них, в ушах еще с минуту звенели вопли королевы ведьм.