Звёздная тень
Шрифт:
— А ты как считаешь?
— Попробуйте, — с непонятной угрозой предложил Снег. — Вы имеете такое право…
Мгновение военный колебался. Все эмоции на его лице читались отчётливо, и я уж было поверил, что моему сотрапезнику придётся идти через джунгли.
— Быстро в лодку! Твоё счастье, что тревогу отменили…
Снег явно расслабился. Повторять не пришлось. Едва мы все трое оказались в хрупком чёлне, как тот пришёл в движение. Не в глубь болот, а вдоль берега. Ускорение ощущалось отчётливо, но движение воздуха вокруг почти
— Ты вроде поответственнее… — сказал капитан. — Пётр, значит?
— Да. — Я предоставил ему самому решать, на какой вопрос отвечаю.
— Я знал одного Петра. Или его не так звали… — Капитан задумался. — Альбинос, высокий, глаза красные… жутковатая у него была внешность, но пилот… Есть у тебя такие родственники?
— Нет.
Капитан кивнул. Покосился на берег — лодка немедленно вильнула, прижимаясь к кромке джунглей. Здесь деревья росли у самого болота, обильно торчали белесые корни, что-то крошечное, живое сновало между ними.
— Расплодились гады, их-то отрава не берет, — заметил капитан. — Эй, Пётр, а ты не из болтливых…
Я пожал плечами. На пару дней я готов был стать немым — лишь бы меня ни в чём не заподозрили.
— Говорит, летать любит, — вступил в разговор Снег. — Капитан, я возьму над ним шефство.
— Ты парня не порть, — обрезал капитан. — Мне одного лихача вполне хватает.
Странные у них были отношения. Вроде бы выходило, что Снег младше по званию и вообще человек подчинённый.
И в то же время ни малейшей субординации не наблюдалось.
— А на чём летал?
На ложь я не решился.
— На «сушках». И на «Спирали».
Капитан поморщился.
— Не знаю таких… У нас «дельты», переучишься.
Вот ещё что было странным — никто не интересовался моим желанием сесть за штурвал и броситься в бой. И не потому, что я перешёл на подневольное положение… скорее у них и сомнения не возникало по поводу моих желаний.
Лодка вдруг вылетела на почти чистую воду. Тина, грязь, влажный травяной ковёр остались позади, а перед нами — маленький заливчик, в который впадало устье реки. Петляющая голубая змейка тянулась через джунгли — явно куда-то в горы.
— Капитан, остановите, мы вымоемся, — предложил Снег.
— Обойдётесь… ты уж точно обойдёшься.
Лодка рванула вверх по реке. Скорость явно переваливала за сотню — берега так и мелькали. Даже приглушённый полем ветер начал резать глаза.
— За два часа доберёмся, — сказал капитан. — Можете расслабиться.
Снег, и без того развалившийся на дне лодки, кивнул мне — садись. Я присел.
— А ты молодец, парень, — бросил капитан, не оборачиваясь. — Вопросы-то в голове так и вертятся. Верно?
— Да, — признался я.
— Куда идёшь — догадывался?
— Нет.
— Как всегда.
Он посмотрел на меня — и улыбнулся.
— Галис. Так меня зовут. Капитан Галис, временный
Это явно был формальный ритуал знакомства.
— Пётр. Так меня зовут. Бывший пилот.
— Атмосфера, пространство?
— Вначале — атмосфера. Потом пространство.
Галис выглядел всё более и более довольным.
— Почему бывший? Ты пойми, я не зря любопытствую…
— Полагаю, меня уже разжаловали.
— За что?
— За неподчинение приказам.
Снег радостно засмеялся.
— В чём заключалось твоё неподчинение?
Самый натуральный допрос. Я попытался сформулировать ответ как можно более расплывчато.
— Мне пришлось нарушить приказ и выполнить полёт, поскольку я считал это необходимым и полезным.
— А как оказалось на самом деле? Кто был прав?
— Не знаю.
Капитан покачал головой:
— Да. Вот уж действительно говорят — Врата сводят редко, да метко.
Снег похлопал меня по плечу. Доверительно сообщил:
— Нет, это и впрямь судьба, будем в одной команде….
Галис присел перед нами на корточки. Вздохнул:
— Надеюсь, ты хоть не дезертировал?
— Это не я буду решать. А что, имеет какое-то значение? — с вызовом поинтересовался я.
— Да нет. Никакого. Теперь ты у нас… — Галис поморщился, и воздух между нами замерцал, соткался в изображение. Глобус, чуть просвечивающий, будто из мутного стекла. — Это наш мир.
Я понял. Я не удивился. Ни тому, как он управлял изображением, ни ландшафту планеты — россыпи крошечных островков, несколько маленьких материков, а между ними залитые бурым впадины. Место морей и океанов в этом мире занимали болота.
Мой взгляд приковало другое. Голубые искорки, точки, испещряющие континенты и острова. Врата. Такая же густая сеть, как на планете без солнца.
Зачем в таком мире иной транспорт?
— Наша территория, — сказал Галис. Полглобуса залило оранжевым цветом. — Мы находимся здесь…
Он не примериваясь ткнул в глобус, отмечая место на самой границе оранжевой зоны.
— Противник занимает чуть большую территорию.
Остальная часть глобуса окрасилась зелёным.
— Вот и весь расклад, Пётр. Семнадцать наших баз контролируют линию фронта. Примерно такое же количество баз врага противостоит…
— Галис!
Он недоумевающе поднял взгляд.
— Я здесь всего пару часов. Можно кое-что спросить? Кто ваш противник?
— Зелёные.
Странное дело — я почувствовал, что это единственно верный термин. Двусмысленный и верный. В нём была и внешняя характеристика, и намёк на отношение к экологии.
— Смотри.
Глобус исчез, уступил место объёмному изображению человека. Зеленокожего человека.
— Сотни лет назад они основали своё движение по возвращению планет к первозданному состоянию. Наш мир — одна из главных точек противостояния. Ты хочешь сказать, что не слышал о них?