Звёздные прыгуны

Лароу Владимир

Одинаковое выражение не сходило с них, словно запечатленное в камне. Если бы не крики, доносящиеся из сведенных судорогой ртов и не дерганье в неком подобии танца примыкающих к лицам тел, их вполне можно было принять за статуи.

Трегарт не сразу сообразил, что попал в самую гущу некоего костюмированного шествия, а неизменные лица не что иное, как маски.

Прыжок -

и снова праздник.

Гуманоиды монголоидного типа веселились у накрытых прямо под открытым небом столов.

Пузатый старик в увитом цветными лентами смешном одеянии тренировал захмелевшее горло.

– Ма-арико! Марико Дэнтедайси, где вы!!

Кажется, Дункан спугнул парочку, примостившуюся в кустах у небольшой площадки, посыпанной песком.

Картины праздников расслабили его. В следующем мире, он едва не погиб.

Едва слух и зрение вновь стали на службу владельцу, с первым вдохом воздуха нового мира, пришел первый звук. Что-то чиркнуло по скале у плеча и упало к ногам Дункана.

Он присмотрелся - дротик - короткое копье с массивным наконечником.

Чудом, шестым чувством, божественным наитием почувствовав опасность, Дункан сделал шаг, спрятавшись под каменный карниз, нависающий над тропинкой, недалеко от Прохода.

В следующий миг, с неба обрушился целый шквал, или град подобных орудий убийства. За ближайшим нагромождением камней послышались крики боли. И оттуда же, почти сразу - снизу вверх, вознеслась туча стрел.

Дальше Дункан соображал плохо - потемнело в глазах, внезапно накатило головокружение, тучами, насмотревшись на стрелы, по телу поползли полчища мурашек. Ощущения были сходны с испытываемыми в близости Проходов, однако здесь, они оказались в десятки, сотни раз сильнее.

Какие-то тени падали с неба, кажется, крылатые, кто-то поднимался им навстречу. Фальцеты раненных и умирающих подпевали свисту оружия и басам азарта, сливаясь в общую симфонию боя.

Пока - бесконечно долгий, или бесконечно малый промежуток не закончился громовым хором торжествующих победу.

На короткий миг зрение вернулось к владельцу, или измученный рассудок сыграл злую шутку, крылатые люди, потрясая оружием, грозили вслед растворяющимся в небе точкам.

Сухая морщинистая рука подкинула танцующим лепесткам новую порцию пищи. Костер ответил рождением, рождением себя, своих детей - новых лепестков, расширив круг света, отвоевываемый у малопроглядной тьмы.

–

Жили те люди, как боги, с спокойной и ясной душою, горя не зная, не зная трудов, и печальная старость к ним приближаться не смела, - треснула словами безгубая щель рта.

– А?
– Трегарт понял, что вновь потерял нить разговора. Точнее, говорил в основном его собеседник с серой - в отблесках костра - кожей.

– Этой песне меня научил отец, а его - его отец, а того - чужак, путник, подобно тебе, появившийся на наших землях ниоткуда.

Очередной сноп искр, возомнив себя звездами, вырвался из пламени, осветив серые и морщинистые - подобно обладателю - крылья за спиной аборигена.

– С спокойной и ясной душою... так мы, жили когда-то...

Далекие от приятных ощущения, терзавшие Трегарта весь день, к вечеру немного отпустили, или он привык...

– Они тоже пришли ниоткуда - на землях Аненов достаточно мест, из которых появляются чужаки...

Старик прав - мест более чем достаточно. Довольно скоро Дункан понял, что его необычное состояние, являлось следствием обилия Проходов. На планете, во всяком случае, в той местности, где оказался Трегарт, они находились, буквально на каждом шагу.

– Они забирали наших женщин, детей, заставляли работать мужчин - с утра до ночи. Провинившихся или противящихся - убивали.

Планета была настоящим кладом для Прыгунов между вселенными. Она вполне могла претендовать на звание второй Хитры. Удивительно, то этот мир до сих пор не обнаружили.

– И мы восстали! Аненам чуждо насилие, чужды ненависть, жажда мести... чужаки научили нас. Насильничать, ненавидеть, убивать - жестокий урок, и учителя поплатились - все, до единого, благо, их оказалось не так много, наверное, они случайно попали в наш мир...

Старик замолчал, сухая рука набрала хвороста... подумала... возвратила его в кучу.

– Я помню тот день. Казалось, он останется самым счастливым днем в жизни. Может, так оно и было. День свободы! День всеобщего счастья!

На рассвете аборигены обещали показать Дункану место, указанное Беном Гааном. С восходом солнца, он покинет эту планету.

– Дух войны, дух соперничества, лидерства, неравенства навсегда поселился в наших сердцах. Возврата вообще нет, ни к чему - все меняется, чтобы не говорили полуоблезлые старики. Мы начали воевать друг с другом. Мы начали замечать, что на скалах соседей гнездится больше птиц, а их дочери - красивее. Мы поняли, что это можно взять. Но самое страшное - как.