Звездные войны. Записки Темнейшего
Шрифт:
Размышляя таким образом, я успеваю сделать от силы шагов двадцать. Потом за спиной раздается отчаянный вопль, а волна Силы буквально пнула меня пониже спины, разворачивая на сто восемьдесят градусов.
— Не подходи! Убью!
Первое, что бросается в глаза — это разлившееся из разбитой бутылки вино. Густое и темное, словно кровь. Вторым нашелся отскочивший от перевернутого столика с закусками и экстренно трезвеющий Дамаск. И только после очередного вопля — требования не подходить и отвалить от него нафиг, вижу Скайуокера. В углу, с бутылочной «розочкой» в руке.
—
— Сказал, не подходи, пидор озабоченный!
— Брось стекляшку, порежешься.
— Обломись, гад! Не дамся!
Не врет. Он действительно готов полоснуть себя, попробуй мы приблизиться. Какого ситха? И тут до меня дошло, чего именно испугался мальчишка. Мог бы сразу сообразить, в какую сторону пойдет работать мысль у выходца с планеты победившего криминала.
— Занятно-занятно, в педофилии меня еще не обвиняли, — хихикает за спиной Дамаск.
Занятно ему! Как мальчишку успокоить, лучше бы подумал, естествоиспытатель хренов. В той дыре — Татуине, небось, каждая первая сказка про извращения сильных мира сего.
— Послушай меня, Энакин. Мы не собираемся тебя…
— Ага! Так я вам и поверил!
У Скайуокера трясутся и руки, и губы. Но пока это обыкновенные человеческие страх, отчаяние, злость, решимость. Но я вижу, как в глубине готового выскочить из груди сердца собирается темная, огненная Сила. Чуть-чуть подтолкнуть и… Нет, не сейчас. Мы к этому банально не готовы. Поэтому продолжаю успокаивать.
— Да послушай же меня, дурачок! Тебе не хотят зла!...
— Мне самому понравится? И платят хорошо?
— Вот шаак упертый! Ладно, разговаривать утром будем. Сейчас тихо, по стеночке пятишься к своей комнате. Запираешься. Да хоть баррикаду из мебели строишь, если неймется. А мне спать пора: выборы завтра.
— Стойте, где стоите! — вроде бы чуть успокоился Скайуокер.
Только не тут-то было. Потому что в гостиную вваливается Дарт Мол с активированным мечом. Какого?..
— Сенатор?!
Молодой ситх оборачивается на месте в поиске напавшего на его мастера супостата. Не находит, но меч выключать не торопится. К слову, закрывается ученик мастерски. Я его приближение и не почувствовал. Только, что так встревожило Дарта Мола? Впрочем, к чему это я? Эмоции мальчишки, очень несветлые, вокруг просто плещутся. Так чего он должен был подумать…
— Мол, не тронь его! Он не опасен!
Уф! Умница-Мол догадался не называть меня при посторонних учителем. И церемониться с Скайуокером не станет. Молниеносным движением вырывает «розочку» из рук и заваливает брыкающуюся и норовящую кусаться добычу на плечо.
— Запри его в комнате, пусть успокоится.
Дарт Мол кивает и, отвесив добыче раз-другой пониже спины, впихивает того в указанную дверь. Секунду думает и не просто запирает ее, а еще диванчик поперек выхода придвигает. Судя по звукам из-за двери внутри занимались чем-то подобным. Мол все так же молча кланяется и выходит.
А я остаюсь объясняться с трезвым и бодрым Дартом Плэгасом.
— Не просто Мол, а уже Дарт Мол… Ты последовательность событий часом не перепутал,
Желтые глаза Плэгаса недобро блестят в полутьме.
— Раз, два, три, четыре, пять. Вышел фелинкс погулять… — мило улыбаюсь в ответ.
Драться с учителем в честном поединке очень не хочется, но придется. Так чего ж политесы разводить? Благо, меч в левом рукаве и кинжал в правом имеются. А как иначе, если у меня учитель в доме!
Тот же выразительно рассматривает подушечку. Нет, ну Дарта Плэгаса Мудрого одной подушкой не уработаешь. Но ход моих мыслей он вычленил верно.
— Тебя все устраивало. Даже позиция вечного ученика. До тех пор, пока не пришлось делиться властью…
— Вы готовы отказаться от статуса соправителя?
Понимаю, что борзею, но если владыка Плэгас хочет поговорить…
— Политика — искусство возможного. Да и зачем множить сущности, особенно когда дряхлая Республика едва ли вытянет двоих.
— А на вершине Империи возможен только один.
— Полагаете, что сможете стать этим одним, владыка Сидиус?
— Да, владыка Плэгас.
— Хорошо, с сего момента я не считаю вас более своим учеником. Мало того, я освобождаю вас от всех ограничений правила Бейна. Но и у меня с этого момента развязаны руки. Пока существует Республика, я не буду претендовать на публичную власть в ней. Но я всячески буду подрывать ее, не заботясь о том, как мои действия скажутся на авторитете верховного канцлера. Наш прямой поединок переносится на день падения Республики, ибо он имеет смысл лишь в том случае, если призом победителя станет императорский трон.
— Да будет так.
Возражать вроде бы нечему. Хотя ситх кроется в деталях. А их-то обсудить мы просто не успеваем. Мешает вроде бы негромкий хлопок, от которого закладывает уши, а с потолка сыплются куски декора. Тут же взвыла пожарная сирена.
— Сдается мне, Сидиус, кто-то решил вас убить, — к Плэгасу возвращается чуть нетрезвая веселость.
— Сдается мне, что не меня, — бросаюсь к перегораживающему дверь в одну из спален дивану.
Стоило его отодвинуть, как дверь рушится к нашим ногам. Комнаты за ней собственно нет. Провал на пару этажей вниз. Пожарный и полицейский флаеры паркуются прямо к пролому окна.
— Камеры наружного наблюдения зафиксировали выстрел из плазмомета с пролетающего мимо аэробайка без номеров, сэр, — обращается ко мне полицейский.
Взгляд сам цепляется за подсвеченную в ночном небе башню Совета джедайского храма. Могли и прямо оттуда выстрелить. Чего зря байк гонять. Глупо, но сейчас этот бредовый вариант мне кажется вполне реальным.
— Скажите, сенатор, связываете ли вы покушение на вас с завтрашним голосованием в Сенате?
Гибкий стебель телескопического микрофона кого-то из наиболее шустрых репортеров пробирается ко мне через толпу официальных лиц. Ужасно хочется просто отшвырнуть его в сторону. Но я сдерживаю раздражение и отвечаю парой дежурных фраз про необходимость тщательного расследования и недопустимость скоропалительных выводов. Наконец необходимые формальности соблюдены, и я удаляюсь вглубь покоев.