Звездный десант [= Звездные рейнджеры; Звездная пехота; Космический десант; Солдаты космоса]

Хайнлайн Роберт Энсон

Ты просто не знаешь, как охочи эти ребята из Департамента до сержантов. Хороший сержант сейчас ценится не меньше офицера, а может быть, и больше.

Полистай для интереса запросы с базы и увидишь, что у нас давным-давно лежит требование на двух сержантов. Только потому, что прежний отрядный сержант был направлен в Кадетский корпус, а место командира одной из групп уже давно пустует, я смог им отказать…

Блэкстоун состроил пренебрежительную гримасу.

— У войны свои жестокие правила, сынок. Те ребята в Департаменте тоже вроде свои. Они хотят увести у меня сержанта, чтобы передать его такому же, как я, капитану Мобильной Пехоты. Но я должен

думать о батальоне. И другого выхода нет… Он вытащил из папки два листа бумаги.

— Вот…

Один листок был заявлением от лейтенанта Сильвы капитану. Сильва рекомендовал Брамби в сержанты. Заявление было написано месяц назад.

Другая бумага оказалась сержантским патентом, выписанным на имя Брамби на следующий день после того, как мы покинули Санктор.

— Это тебя устраивает?

— О да. Еще бы!

— Я ждал, что ты укажешь на это слабое место в твоем отряде. Я доволен, что ты попал в точку, хотя и не полностью: грамотный офицер мог бы понять, что к чему, и без моих подсказок. Для этого нужно было немножко порыться в бумагах и разобраться в общем состоянии дел в батальоне. Ну, ничего. Во всяком случае, ты приобрел опыт. Теперь вот что сделаешь. Напиши мне точно такое же заявление, какое написал Сильва, но поставь вчерашнее число. Потом скажи сержанту отряда, чтобы он от твоего имени передал Брамби, что ты порекомендовал его к третьей нашивке. Когда Брамби придет ко мне, я скажу, что оба его офицера, независимо друг от друга, рекомендовали его в сержанты. Думаю, это пойдет ему только на пользу, O'кей.

Следующие две недели я был занят, как никогда в жизни. Даже в лагере Курье не испытывал таких нагрузок. Десять часов в день в оружейной на должности механика. Но от курса математики меня никто не избавлял, и после ланча я исправно отправлялся к капитану Йоргенсен, которая с течением времени не только не снижала, но, похоже, увеличивала требовательность. На еду — примерно полтора часа в день. Плюс необходимый уход за собой побриться, принять душ, наконец, пришить пуговицу к форме…

Караульная служба, парады, инспекции, минимум работы с отрядом — час.

Кроме того, я ведь еще был «Джорджем». В каждом подразделении есть свой «Джордж» — самый молодой из офицеров, на которого сваливают все так называемые второстепенные нагрузки — занятия гимнастикой, цензуру почты, судейство на спортивных соревнованиях, дежурства по столовой и так далее и тому подобное. До меня «Джорджем» был Ржавый Грэхэм. Затем он с радостью передал «должность» мне. Но улыбка сползла с его лица, когда я потребовал инвентаризации всего имущества, за которое должен был теперь отвечать. Он тут же полез в бутылку и ледяным тоном заявил, что если я не верю настоящему офицеру на слово, то мне придется подчиниться его приказу. Тогда я тоже уперся и сказал, чтобы он свой приказ изложил письменно. Причем в двух экземплярах: один — себе, а копию передам командиру.

Тут Ржавый отступил — даже второй лейтенант не настолько глуп, чтобы отдавать подобный приказ в письменном виде. Стычка не доставила мне удовольствия: с Грэхэмом я делил комнату, к тому же он был моим инструктором по математике. Но тем не менее инвентаризацию мы все же провели. Лейтенант Уоррен буркнул что-то насчет тупого педантизма, но свой сейф открыл и дал проверить документацию. Капитан Блэкстоун открыл сейф без комментариев, так что я не понял, одобряет он мою пунктуальность или нет. С документами все обстояло нормально, но вот кое-каких вещей не хватало.

Бедный Грэхэм! Он принял дела от своего

предшественника, не пересчитывая, а спросить теперь было не с кого — тот парень давно погиб. Ржавый провел бессонную ночь (и, клянусь, я тоже), а утром пошел к Блэки и рассказал ему все.

Блэки для начала показал ему, где раки зимуют, а потом прошелся по реестру недостающего и большую часть списал как «утерянное в бою». В результате Ржавый отделался лишением недельного жалованья.

Конечно, не все заботы, выпадавшие на долю «Джорджа», такие тяжкие. Ни разу не собирали трибунал (где «Джордж» обычно выполнял обязанности обвинителя) — в хороших подразделениях их просто не бывает. Пока корабль шел в пространстве Черенкова, не нужно было проверять почту — она не приходила. Гимнастику я передал Брамби. Кормежка всегда была отличной, я только утверждал меню и снимал пробу, лишь изредка заглядывая на кухню.

Зато после бесконечной возни в оружейной приятно было сбегать к повару и получить для себя и других механиков сандвичи.

И все же нагрузки «Джорджа» отнимали до двух часов в день — уж очень их было много.

Теперь вы можете понять, как мне доставалось: десять часов в оружейной, три — на математику, полтора часа еда, один час на личные нужды, час работы с отрядом, два часа в качестве «Джорджа» и, наконец, восемь часов сна. Итого — двадцать шесть с половиной часов. К сожалению, расписание на корабле основывалось не на санкторских сутках, составляющих двадцать пять часов. Как только мы покидали базу, то сразу переходили на земной стандарт.

Единственным резервом времени, как всегда, оставался сон.

Однажды в час ночи, когда я сидел в карточной, пытаясь пробиться сквозь дебри очередного задания по математике, туда вошел капитан Блэкстоун.

— Добрый вечер, капитан, — сказал я.

— Скорее, доброй ночи. Что это тебе не спится? Бессонница? Или, может, ты лунатик?

— Пока еще нет.

— Неужели твой сержант не может заняться бумажками? — Он взял со стола несколько листков. — А-а, понятно. Отправляйся в постель.

— Но капитан…

— Хотя нет, лучше присядь-ка. Мне нужно поговорить с тобой. Я ни разу не встречал тебя вечером в карточной, но, проходя мимо твоей комнаты, видел, как ты сидишь за столом. Когда же твои ложатся спать, переходишь сюда. Что происходит?

— Ну… мне никак не удается все успеть. Не справляюсь…

— Всем всегда не хватает времени. Как дела в оружейной?

— По-моему, хорошо. Думаю, успеем.

— Я тоже так думаю. Послушай, сынок. Дел у тебя много, но нужно выбрать наиболее важное. На мой взгляд, у тебя две главные задачи. Первая подготовить к десанту снаряжение отряда, что ты и делаешь. (О самом отряде можешь не беспокоиться, я тебе уже говорил.) А вторая задача — не менее важная — подготовиться к десанту самому. И здесь, по-моему, не все в порядке.

— Я буду готов, капитан.

— Чепуха. Ты забросил физическую подготовку и все меньше спишь. И при этом утверждаешь, что будешь готов к выбросу. А ведь тебе придется отвечать в десанте не только за себя, а за весь отряд. Поверь, это ох как не просто!

С завтрашнего утра займешься физподготовкой по усиленному комплексу. В полдвенадцатого — отбой, без всяких исключений. Если две ночи подряд будешь больше четверти часа лежать в постели без сна, обратишься к врачу. Это приказ.

— Да, сэр. — Я чувствовал себя так, будто попал в капкан. И все же выдавил: — Но я все-таки не уверен, капитан, что смогу ложиться в полдвенадцатого и при этом все успею.